Пока воды Венеции тихие - Фульвио Эрвас

раскладном стуле сидел продавец сувениров, наряженный в костюм гондольера. Он с интересом наблюдал за проходившими перед ним представителями разных стран. Инспектор Стуки показал мужчине фотографию норвежца. Торговец схватил флажок Серениссима и стал обмахиваться им, как веером, делая вид, что внимательно изучает снимок.

– Он выглядел так, будто участвовал в соревновании: шагал через две ступеньки.

– Настолько спешил?

– Я бы сказал, он был полон энтузиазма. Элегантный мужчина, полный энтузиазма, – уточнил торговец.

– А как вам удалось его так хорошо запомнить?

– Я помню всех, кто здесь проходит. У меня нет других развлечений, кроме как наблюдать за туристами. Конечно, те, которые не демонстрируют пивной живот или подмышки, запоминаются лучше. Тела все более или менее одинаковые, а хорошая одежда всегда разная.

– А знаете, ведь вы правы.

– Послушайте, если вас интересует мое мнение, то, пожалуй, я вам его скажу, и даже бесплатно. Некоторые из туристов, после того как продегустируют изысканности наших виноградников, чувствуют себя такими же невесомыми, как ходивший по воде Иисус, и верят, что у них тоже так получится. А этого делать не рекомендуется, они ведь не Иисус Христос.

– Как говорят: если ты дурак, лучше сиди дома.

– В точку.

Стоя на мосту Академии и наблюдая за гигантским немецким догом, тащившим на поводке свою миниатюрную хозяйку, Стуки задал самому себе вопрос: куда мог направляться норвежский банкир импозантной внешности полной энтузиазма походкой? Что его звало? Любовь? Восхитительная возлюбленная, ждущая своего кавалера у окна, скрываясь от любопытных глаз за вышитыми занавесками?

– Стуки! Инспектор Стуки!

Инспектор резко обернулся. Тембр голоса показался ему знакомым. Он наводил на мысль о телефонных звонках, о негромких беседах в очереди из желающих подать заявление, о скрипении принтера и створок шкафа, в котором висит полицейская форма.

Голубая рубашка, черные сандалии, копна темных волос, пружинистая походка. Женщина имела насупленный вид служащего, проверяющего документы ночью в подземном переходе в районе железнодорожного вокзала.

– Меня прислал к вам инспектор Скарпа. Агент Тереза Брунетти, – отрекомендовалась женщина и сжала в рукопожатии руку Стуки не хуже орехокола.

Стуки застыл с открытым от удивления ртом, и не только потому, что не ожидал ее появления. Судя по всему, этот плут Скарпа с легкостью догадался, с чего Стуки думает начать и где его искать.

– Я тоже расследую смерть господина Берге, – пояснила Тереза Брунетти, и по лицу ее скользнула быстрая, едва заметная улыбка.

– Но я здесь на реабилитации. И сейчас практически не связан с полицейским управлением.

– Давайте не будем терять времени на пустую болтовню, – отрезала агент Брунетти. – Я должна показать вам один дом. Он имеет отношение к делу Берге. Речь, как вы понимаете, не идет о простой экскурсии по городу.

И увидев, что Стуки все еще колеблется, Тереза добавила:

– Мы в полицейском управлении не имеем привычки посвящать в детали расследования первого встречного. Необходимо строго придерживаться инструкций.

Указания изо рта женщины еще лились рекой, но Стуки больше не слушал. В крайнем изумлении он смотрел на агента Терезу Брунетти: пухлые губы, пулеметная очередь слов. Воображение рисовало Стуки картины одна красочнее другой. Вот он ищет и находит притаившегося в расщелинах камней инспектора Скарпу. Стуки крепко хватает его за горло и начинает медленно сдирать с вырывающегося Скарпы кожу, чтобы вывесить ее как напоминание рядом со списком вещей, которые нельзя делать ни в коем случае. По всей вероятности, эта женщина находилась в самом центре паутины, сплетенной Скарпой: коты, арбалеты и женщины-полицейские, обжигающие, как соленый ветер Венеции. И все для того, чтобы удержать его в этом городе. Стуки тяжело дышал, и совсем не от быстрой ходьбы.

Минут через двадцать агент Брунетти указала ему на одно из зданий на площади Сан-Фантин.

– Третий этаж, – уточнила женщина.

– Что мы должны делать?

– Ждать.

– До каких пор?

– И вы еще спрашиваете? С вашим-то опытом? Впрочем, если устанете, можете прогуляться к театру «Ла Фениче», дом виден и оттуда тоже.

Антимама! Крепкий орешек! Умная, скользкая, как угорь, и уверенная в себе. Стуки обратил внимание на ее мускулистые загорелые руки. Непроизвольно в мозгу всплыл вопрос: а ноги агента Терезы Брунетти такие же мускулистые? «Хватит, Стуки, прекрати!» – одернул он сам себя и, чтобы отвлечься, стал перечислять в уме: «Арвид Берге, женат, детей нет, жена не захотела приехать на опознание, известный банкир, богатый, любил прогуливаться по улицам Венеции, пока однажды ночью не утонул в окрестностях…»

– Где вы нашли труп норвежца?

– В районе Сан-Барнаба.

Стуки осенило:

– Если я не ошибаюсь и если мы здесь не толчем воду в ступе, банкир Арвид Берге был в нашем городе не в первый раз, и очень может быть, что кто-то из Венеции ездил в Осло, так сказать, с ответным визитом.

Тереза Брунетти бросила на инспектора быстрый взгляд, но, прежде чем она успела ответить, произошло нечто неожиданное. Лицо женщины запылало, и она начала надувать щеки и пыхтеть, как древесная лягушка в брачный период.

– У вас все в порядке, агент Брунетти?

– Приливы, – с трудом произнесла женщина и затрясла воротом рубашки.

– Какие еще приливы? – чуть было не слетело с языка Стуки, но какое-то бессознательное чувство благоразумно подсказало ему не спрашивать никаких разъяснений.

– Кто эта личность, за которой мы следим? – осмелился задать вопрос инспектор по прошествии нескольких минут.

С ироничной улыбкой и без единого слова Тереза кивком головы указала на площадь, будто призывая Стуки обратить внимание на расположение места, красоту зданий, и даже совершенно особый запах – аромат престижа.

– Дама из Дезенцано. Стрекоза с озера Гарда.

– Замужем?

– Еще как!

– Агент Брунетти, как в полицейском управлении вышли на эту женщину?

– Это было несложно, инспектор. Господин Берге прибыл из Осло в Милан второго июля в тринадцать сорок. В аэропорту он взял такси и доехал до Центрального вокзала, где в шестнадцать тридцать пять сел на поезд до станции Пескьера, как это доказывает железнодорожный билет, найденный в его номере. На вокзале банкира встретила эта дама и отвезла на своей машине в дорогую гостиницу в Дезенцано. Они забронировали два отдельных двухместных номера. Но за ужином их видели вместе, а синьора, как вы, инспектор, сами убедитесь, имеет очень запоминающуюся внешность.

– Скажите, агент Брунетти, лично вы разделяете идею инспектора Скарпы о серийном убийце иностранных туристов? Преступления, поставленные на поток.

– Вы лучше меня знаете инспектора Скарпу, – ответила Тереза, – он известен своим упрямством. Однако…

– Однако что?

– Я не могу утверждать, что он ошибается. У меня не было возможности изучить во всех подробностях дела других погибших туристов. Скарпа передал мне его записи, но там были материалы расследования только начиная с француза Осписа Дюфура. Десять месяцев работы, плюс сверхурочная. Что касается