Чужая ноша - Марина Владимировна Крамер

— С чего вы так решили? — Полина развернула удостоверение.

— Мне позвонил, пока вы поднимались, орал, что наш заведующий что-то там не так сделал, а ему теперь расхлебывать.

— С вашим заведующим я в понедельник отдельно поговорю, — пообещала Каргополова. — А сейчас, если можно, давайте по Круглову поговорим — как он вообще, беседовать с нами может? Допросить его получится?

— Получится, — кивнула врач. — Но все же долго его мучить я бы не советовала, он еще слаб, да и путается иногда, слова забывает. Чудо вообще, что он с таким ранением выжил. Он в пятой палате, это напротив поста.

— Я тогда пойду, а вы тут с Вадимом Григорьевичем составьте, пожалуйста, подробную справочку о состоянии Круглова, хорошо? — Полина взялась за дверную ручку. — И телефон вашего заведующего тоже ему напишите.

— Если вдруг Круглову станет хуже, сразу зовите сестру, — предупредила Мария Марковна.

— Я постараюсь его слишком не волновать.

Дальнобойщик лежал у окна в пятиместной палате, где были заняты только три койки, но и они сейчас пустовали — видимо, пациенты проводили время в холле. Круглов лежал на спине, лицо его было бледным даже на фоне повязки и белой наволочки. Он повернул голову и, увидев Полину, нахмурил брови:

— Я вас где-то видел…

— Добрый вечер, Алексей Сергеевич, — придвигая к кровати стоявшую у окна табуретку и усаживаясь, сказала Полина. — Мы действительно виделись с вами в день, когда на вас напали. Я старший следователь Каргополова Полина Дмитриевна.

— Лицо знакомое, а вот где видел, не могу вспомнить, — признался Круглов, стараясь повернуться на бок.

— Вам точно так будет удобнее? — спросила Полина, наблюдая за его попытками.

— Да… помогите, пожалуйста.

Она помогла ему лечь на бок, и Круглов перевел дыхание, словно утомился:

— Уф… такая слабость, черт ее возьми…

— Как вы себя чувствуете? Можем поговорить?

— Да… конечно, можем, спрашивайте, что надо. Я только вот не все помню, если честно.

— Ну, что помните, о том и поговорим. — Она вынула ежедневник и ручку. — Давайте начнем с того, как вашу фуру остановили на дороге. Кто это был?

Круглов снова нахмурил брови:

— Так… мы, значит, минут двадцать как от кемпинга отъехали… да, где-то так. И вдруг напарник тормозить начал. Я говорю — ты чего? А он — да там девка голосует. Я удивился — там же вокруг ничего нет, ни поселков, ни деревень, мы этот участок трассы хорошо знаем, откуда там девке взяться? А потом смотрю — впереди на обочине машина припаркована, легковушка красненькая. Ну, думаю, случилось, видимо, что-то с машиной. Вот девка помощи и просит. Мы до самой машины доехали, остановились… — Круглов перевел дыхание.

— А как выглядела эта девушка, не вспомните? — спросила Полина, которой определение «девка» не давало полного понимания картины, а задержанных женщин у нее было две.

— Молодая… да, совсем молодая, лет двадцать, не больше. Шапка на ней была спортивная, черная такая, на глаза натянутая… куртка не то синяя, не то черная, вот этого не помню… джинсы и ботинки высокие.

— А волос видно не было?

— Нет… все под шапку было убрано.

— Как же вы поняли, что она молодая?

Дальнобойщик подсунул руку под щеку и посмотрел на Полину:

— А она потом ко мне совсем близко подошла… когда стреляла. Лицо детское совсем… а росточка невысокого, знаете — метр в прыжке таких называют.

«Приехали, — подумала Полина, записывая. — Огнивцева высокая, статная, сразу отпадает. А вторая… Котельникова, да — вот она маленького роста, но молоденькой ее даже в темноте не назовешь, насколько я ее успела рассмотреть. Выходит, была еще девушка?»

— Хорошо. А мужчина? Их ведь двое было, как я поняла?

— Нет… было их пятеро, четыре мужика и девчонка эта. Мы из кабины-то выбрались, она кричит — мол, дяденьки, помогите, машина заглохла, не заводится… ну, напарник к машине пошел, а из-за нее и выскочили… я сразу-то не понял, чего это кореш мой упал, как вроде не со мной все происходило… пальба началась, я сперва за фуру забежал, но чувствую — в животе жжет, рукой потрогал — мокрое все, в крови… она же в меня выстрелила почти в упор. Ну, понял я, что надо валить, пока они напарника добивают, побежал… тогда и увидел этого здорового, со шрамом, — он вдогонку кинулся наперерез, зацепился за ветку, шапка слетела… я вообще не понимаю, откуда силы взялись, в жизни так быстро не бегал, да еще с пулей в требухе, — признался Круглов. — Все бежал и думал — только бы не догнали, только бы не споткнуться… и как вторая пуля мне голову не разнесла, тоже не понимаю, по уху только попало, доктор сказал — верхнюю часть оторвало, но это и черт с ним, слышу — и ладно, не до красоты, выжил хоть… — Он судорожно вздохнул, и Полина спросила:

— Вы не устали?

— Нет-нет… вы спрашивайте, что надо, я ж понимаю… быстрее поймаете — меньше смертей.

— Поймали уже, — сказала Полина и увидела, как вспыхнули глаза Круглова:

— Да ладно?! А говорят, полиция ни фига не работает… а вы вон как… ну, теперь точно не вывернутся, уроды! Мне б только на ноги встать — я и на опознание, и на суд, и вообще куда надо…

— Тихо-тихо. — Полина едва успела вернуть пришедшего в возбуждение дальнобойщика обратно на кровать, откуда он попытался встать. — Будете так резко подскакивать, долго не встанете, а нам вы нужны здоровый, от ваших показаний очень многое зависит, Алексей Сергеевич.

Они проговорили еще около двадцати минут, когда в дверях палаты показалась медсестра:

— Извините, но время к отбою… там больные в холле ждут, им бы лечь.

— Да-да, это вы извините, — спохватилась Полина, глянув на часы. — Это я виновата, заговорила Алексея Сергеевича.

— А если я вдруг еще что вспомню? — спросил Круглов, когда она встала с табуретки.

— Я вам оставлю свой номер телефона, звоните. Мне придется к вам еще пару раз подъехать, будем уточнять показания.

— Не сомневайтесь, я буду на месте, — слегка улыбнулся Круглов. — Мне прямо легче стало, ей-богу…

— Выздоравливайте.

Полина попрощалась и вышла в холл, где на диване ее ждал Двигунов, обмахиваясь, как веером, каким-то бланком с печатями.

— Ну как? — спросил он, поднимаясь навстречу.

— Похоже, взяли мы действительно не всех.

— Как — не всех?

— Пострадавший описал молодую девушку, и под это описание не подходит ни одна из задержанных. Выходит, это все-таки дочь Котельниковой, — вздохнула Полина.

— Ну, мы ж ее в розыск объявили, найдется, куда денется.

— За неделю не нашлась.

— Ничего, человек не иголка, — объявил Двигунов. —