Малютка - Кармен Мола

человеком необыкновенно сильным. Коллегам и в голову не приходило, что в глубине души она могла быть другой.

– Все мы носим маски, играем роли, – сказала Рейес.

Ордуньо позвонил в отдел, чтобы доложить о результатах осмотра дома Иоланды Самбрано: там не было следов насилия или поспешного бегства. Зато были две кошки в плачевном состоянии, о которых стоило позаботиться.

– Две? Должно быть три, – заметила Марьяхо. – На фотографиях в соцсетях у нее три кошки. А фотки недавние.

Ордуньо и Рейес стали искать третью. Может, она спряталась под диваном или под кроватью? Но нет, кошек в доме было всего две.

В отделе нарастало беспокойство. Всем хотелось как можно скорее вернуть Ческу. Вроде бы не так трудно отыскать плешивого, дурно пахнущего толстяка с выпирающими зубами… Но никто из местных не мог помочь Ордуньо и Рейес. Полицейские вернулись в «Хуанфер», чтобы поужинать.

Глава 29

В Сафре дело об убийстве Фернандо Гарридо вел сержант Мариано Перес – человек, судя по всему, компетентный и готовый сотрудничать.

– Хотя у нас нет таких ресурсов, как в Мадриде, расследование было проведено должным образом, не думаю, что имели место ошибки.

– Мы приехали не для того, чтобы выискивать у вас ошибки, сержант, а только чтобы помочь, – улыбнулась Элена. Она знала, что коллеги не любят, когда ОКА берется за их дела.

– Делайте то, что считаете нужным. Главное, чтобы убийца оказался в тюрьме. Остальное не имеет значения.

Ни Элена, ни Сарате не сообщили ему, что преступник был им известен, что у них была видеозапись с доказательством и теперь они пытались понять, что заставило Ческу убить этого человека. Интуиция подсказывала им, что, не разобравшись в ее мотивах, они ее не найдут.

– Труп забирали при вас?

– Да. Вы читали отчет?

– Читали, но будем признательны, если вы лично покажете нам место преступления.

Полицейские приехали в отель «Гваделупе» на улице Вирхен-де-Гваделупе-де-Сафра, однако номер 223 оказался занят, и пришлось ждать, пока управляющий переселит постояльца.

– Предоставил гостю люкс, чтобы не получить жалобу, – ворчал управляющий.

– Низкий вам поклон, в этом году пришлем на Рождество открытку от Гражданской гвардии, – съязвил в ответ сержант Перес.

Ковролин в номере пришлось перестелить, заменили также матрас и кое-что из мебели (все это было заляпано кровью), но управляющий заверил, что обстановка совсем не изменилась. Полицейские прикинули, откуда могли стрелять и где была установлена камера, сделавшая запись.

Перес оперативно и старательно выполнял все просьбы и отвечал на вопросы.

– Вскрытие не выявило ничего необычного. За ужином Гарридо пил вино, наркотиков не употреблял. Смерть наступила, как вам известно, в результате выстрела в голову. Имелись как входное, так и выходное отверстия. По косвенным признакам мы заключили, что калибр пули – девять миллиметров.

– Кто нашел труп?

– Горничная, убиравшаяся на этаже. На ручке двери висела табличка «Не беспокоить», так что этот номер она открыла одним из последних. Было уже почти три часа дня, когда она зашла. А умер он между полуночью и часом ночи.

– В гостинице есть камеры видеонаблюдения?

– Нет, ни одной не установлено. И на соседних улицах тоже, как назло.

– Вы сказали, что опрашивали постояльцев. А с этой женщиной не общались, не помните?

Элена показала фотографию Чески на экране своего телефона. Сарате стиснул зубы – инспектор ничего не упускала.

– Да. Я с ней говорил. Она сказала, что вернулась к себе поздно вечером, ничего странного не видела и не слышала. Я дал ей свою визитку на случай, если она что-нибудь вспомнит.

– Кто в ту ночь работал на ресепшен?

Полицейский сверился со своими записями:

– Себастьян Орильос. Вскоре после этого его уволили.

– За что?

– Не знаю, это вам к управляющему.

Луис Диас, управляющий отелем «Гваделупе», в тот день был на больничном, – ему удалили грыжу.

– Представляете, в Сафре самая горячая неделя в году, животноводческая ярмарка, а меня срочно кладут на операцию. Да вдобавок еще это убийство… Катастрофа. Хорошо хоть не уволили. Я уже готовился к худшему.

– Мне сказали, что вы уволили Себастьяна Орильоса.

– Себастьян был славным парнем, пока от него не ушла жена. Это было как в старых фильмах, когда женщина сбегает с приезжим. Она ушла к какому-то фермеру… С тех пор Себастьян покатился по наклонной: пьянство, наркотики… Я пытался ему помочь, но последнему эпизоду уже не было никаких оправданий: он шантажировал клиента видеозаписью, на которой тот изменял жене. Пришлось уволить Себастьяна.

– Видеозаписью?

– Он установил в номере скрытую камеру. Ему еще повезло, что клиент не стал писать заявление в полицию: испугался, что станет только хуже. Но у нас Себастьян больше работать не мог.

– В каком номере была установлена камера? – спросила Элена.

Управляющего как громом ударило. Он напрягся, потом глубоко вздохнул, его руки стали нервно подергиваться.

– Понимаете, у нас скромный бизнес. После такого скандала восстановить репутацию очень трудно.

– Камера была в той комнате, где произошло убийство?

Руки Диаса перестали дергаться, на лице появилось выражение обреченности. Он кивнул.

Глава 30

Как она ни пыталась ослабить веревки, это было невозможно – дергая изо всех сил, она только до крови натерла запястья. Неизвестно, выполнит ли Малютка обещание, принесет ли ей бумагу, а если и принесет, еще вопрос, дойдет ли сообщение хоть до кого-нибудь. Неизвестно, развяжет ли Хулио ее снова и хватит ли ей сил, чтобы парой ударов вырубить его. Она напряженно искала решение, но никак не могла придумать, как отсюда выбраться.

Дверь над лестницей открылась. Раздалось шумное пыхтение и хрюканье. Серафин и Касимиро надвигались на нее, как два бизона. На этот раз они пришли не обнюхивать добычу, Ческа не строила иллюзий. Только закрыла глаза, пытаясь укрыться в воспоминаниях.

Она вызвала в памяти сентябрьскую ночь 1998 года, ночь, которая все еще пахла летом. Вспомнила, как весело им было с подругой Сандрой на автодроме с бамперными машинами, как они хохотали, несмотря на тошноту, на гигантском осьминоге, еще одном ярмарочном аттракционе. Как она расстроилась, когда Сандра сказала, что ей надо бежать домой, чтобы не поссориться с родителями. Как решила остаться, чтобы посмотреть концерт и проникнуться весельем окружающих.

Между ног как будто били ломом. Ческе казалось, что ее вот-вот разорвут надвое, что сейчас она умрет от болевого шока. Трудно было сосредоточиться на воспоминаниях о той ночи, когда Серафин царапал ей спину, руки и шею грязными ногтями, больше похожими на когти.

До дома ей было всего десять минут пешком – пройти мимо ярмарки и припаркованных грузовиков, оставив позади музыку, шум и