Игра в наперстки - Николай Иванович Леонов

– А на опознание она не хочет приехать?

– Опознавала по видеосвязи, – поморщился Орлов.

– До чего техника дошла, – вздохнул Крячко. – Тогда я беру себе бывшего гражданина Литвы, а тебе достанется Сахарок. Ты же с ним вроде бы лично был знаком.

Гуров кивнул:

– Очень давно и мельком, но допрашивал даже. Так что да. Завтра едем.

– Билеты на утренний «Сапсан» и туда, и туда Вера вам уже забронировала, – отозвался Петр Николаевич. – Что вы на меня так смотрите? Я так и хотел. Льва Ивановича отправить в Петербург, а нашего Станислава во Владимир. Сам же говорил, что этот город тебе по душе, и называл его отличным местом, чтобы жить там на пенсии.

– Особенно учитывая количество тюрем там, – тихо сказала Дарья. – Там же Владимирский централ. А вы знали, кстати, что там сидел сын Сталина? И именно он изобрел тележку, на которой заключенным развозят баланду в карцер…

Взгляды, которыми ей ответили генерал и два полковника, можно было не просто почувствовать, а потрогать: настолько ощутимыми они были.

– Ну и здание историческое, – смутилась эксперт.

– Не пугайте барышню, здание в самом деле историческое и с очень интересной историей, – мягко сказал Рассолкин и тепло улыбнулся Даше.

– Что у нас еще интересного?

– Чургин. Тоже пришлось пробивать по отпечаткам пальцев. Музыкант, фамилию менял столько раз, что даже смешно уже. Родился в Казахстане. Участвовал во всех сезонах «Битвы экстрасенсов» как шаман с Дальнего Востока. Общается с духами предков, заговаривает предметы на финансовую удачу. Выступает вместе с певицей Алешей. Она поет, он играет на варгане, бубне и своем собственном горле.

– Разносторонний какой. И как он прославился по нашему направлению?

Дарья развела руками:

– Он не сильно по-нашему… В общем, он многоженец, скрывается от алиментов. Из того, что нам все удалось найти, у него семь детей от разных жен. А первая его фамилия – Пуп.

– Пуп, как есть. Нужно будет завтра найти телефоны всех его бывших и созвониться с ними. Где последний раз женился? Кто опознал тело?

– Сожительница, она же его импресарио, может приехать только сегодня после восьми. Съемки еще двух шаманов у нее, – ответил Орлов.

– Подождем. Кто еще у нас остался из не пристроенных криминальных авторитетов? – устало пошутил Гуров.

– Олежко, тоже персонаж интересный. Нигде не скрывал, что по молодости числился в молодежной банде. Разбои, грабежи, но покаялся. Потом стал работать и, как сам про себя говорил, работа – это вся его жизнь. Слишком милый. Слишком дружелюбный, буквально говорит цитатами из книг. Постоянно жертвует деньги на благотворительность. Лицо сразу двух благотворительных фондов и одного приюта.

– Обычно у таких людей за душой очень тяжелые тайны. Они полностью заменяют свою личность работой и богоугодными делами, делают это или из-за постоянного чувства вины, или потому что хотят стать кем-то другим. Как если бы у них был комплекс неполноценности, – прокомментировал Рассолкин. – У меня тоже полностью чисто на него. А родня кто?

– Брат. Приедет завтра вечером из Нижнего Новгорода. Брат – обычный человек, своя шиномонтажная.

Лев закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и понял, что все убитые ему представляются в центре огромной паутины. Сотни линий, нитей, по которым они могли где-то как-то пересекаться. И пересекались, вот уж будьте уверены. Но кто был в центре?

Пожалуй, что еще одним общим моментом у всех убитых было то, что они постоянно вели аккаунты в социальных сетях. Притом во всех. У многих было несколько страниц, сообщества. Как только времени хватало на то, чтобы каждый день делать по несколько записей, выкладывать гигабайты фотографий, отвечать на комментарии? Ругаться в Сети, устраивать свары, писать длинные посты или короткие заметки? Все это тоже была очень серьезная работа. И теперь сотни фотографий лежали на столе.

Пришлось распечатывать многие из них специально. Для того, чтобы рассмотреть, был ли кто-то еще рядом. Могла ли вся эта компания встретиться где-то в том же составе?

Техники Главка проделали огромную работу. Они просмотрели и рассортировали все фотографии и отложили в отдельные стопки те, где убитые были сняты вместе. На различных мероприятиях, приемах, встречах, презентациях. Работы это добавило и сыщикам, потому что все убитые в разных составах словно танцевали какой-то хитрый танец, сталкивались и попадали в объектив фоторепортеров.

– У меня уже голова кругом, – первым сдался Крячко. Петр Николаевич молча кивнул. Он тоже работал вместе с ними, отсматривая фото. Он сам сказал, грустно усмехнувшись, что приходится так искать вдохновение. Ведь ему нужно будет что-то отвечать прессе: журналисты дежурили у проходной каждый день, и, хотя вопросы не отличались разнообразием, работу это сильно усложняло.

И тут, к их общей радости, позвонил дежурный и сообщил, что приехала сожительница Пупа, в миру – Чургина.

Решили переговорить с ней в небольшом предбаннике, где часто проходили беседы с родственниками погибших. Там стоял небольшой диван, стол и кресла. Гуров с Крячко даже немного поспорили о том, как она будет выглядеть: бизнес-леди, успешный продюсер или ведьма из шоу?

Не угадали оба.

В кабинет впорхнул воробей: худенькая, с коротким ежиком серебристых волос и ярко-голубыми глазами, без видимой косметики на лице, в простой футболке и джинсах.

– Вера, очень приятно познакомиться, – сказала она неожиданно низким грудным голосом.

Напарники представились.

И буквально за мгновение оба поняли, что не знают, с чего начать разговор. Вера приложила платок к уголкам глаз и сказала, что она готова опознать тело и понимает, почему раньше ее к нему не пускали, так как сама много лет проработала в полиции Саратова.

– Какой неожиданный сюрприз, – сказал Гуров и предложил провести опознание после их небольшой беседы вопреки протоколам. Время вечернее, но он понимает, что она тоже устала с дороги.

Вера кивнула.

– Чем вы занимались в Саратове? И как давно переехали? Давно знакомы с гражданином Пупом?

– Отдел особо тяжких. Да, ваша бывшая коллега. Переехала десять лет назад. Сменила профессию еще в Саратове, поступила на актерское, потом решила начать изучать продюсерское дело и переехала в Москву. И тут уже познакомилась со своим гражданским мужем, но на тот момент его фамилия была уже не Пуп, но еще и не Чурсин. Он был Аводько, говорил всем, что это его творческий псевдоним. Но на самом деле просто взял фамилию жены. Дело распространенное, и неплохой заработок для женщин, у которых немного денег, но красивые фамилии. В некоторых центрах есть даже специально обученные люди, которые находят таких женщин.

– Понятно. Было ли что-то странное