На один удар больше - Анна и Сергей Литвиновы

Поэтому, когда делала новый круг мимо него, строго шепнула:

— Этот сливай, а дальше — все заново.

Остановилась делать растяжку, пригляделась, как играет соперник. Типичный «тащер» — до всего добегает, главная цель — мячик через сетку перекинуть. А Митя почему-то осторожничает, раскидывает аккуратненько по углам, — быстроногий мальчик, естественно, успевает. Хотя таких мочить надо! Желательно у сетки и в лицо, чтобы сразу испугался и скис.

Лиза не спеша достала из сумки ракетку. Взяла мячи, сделала пару подач. Нарочно подавала в полную силу — Мите показывала, как надо.

Тот понял, тоже взялся лупить. Двойная. Снова двойная. Ну и ничего. Сет все равно потерян — но хотя бы силу удара почувствует.

На очередной подаче он нарочно выкинул мячик на ее корт. Лиза схватила, принесла, передала под сеткой, разделявшей их площадки. Шепнула:

— Я из школы сбежала ради тебя. Так что не подведи.

И Митя после разгромного первого сета даже на туалетный перерыв не пошел. Сидел на скамеечке, смотрел на нее и глупо улыбался — вместо того чтобы про тактику думать. Впрочем, Мирра Андреева, которая в семнадцать лет до полуфинала Большого шлема дошла, тоже сказала: «План мне тренер составила, но я все забыла. Играла как умею».

Вот и он пусть играет.

На ее корт вышла администратор, спросила:

— Девочка, а когда твой папа придет?

— Не знаю. Скоро, наверно.

— Можешь пока со спортсменкой постоять? У нее финал после мальчиков, мама очень просит размять. Если тебе не сложно.

Лиза опасалась — явится кто-нибудь из старшей категории, и сядет она в лужу, как во втором круге турнира случилось. Но по счастью, вышла к ней ровесница, а над такой можно поиздеваться всласть. Подержали мячик минут пять спокойно, и дальше Лиза хамить начала. Разводила соперницу по углам, выбегала на середину корта, лупила смэши. Та быстро скисла, спросила испуганно:

— А мы с тобой, что ли, в финале?

— Не боись, — усмехнулась снисходительно. — Я по малышам не играю. Но тебя расшевелить могу, так что пользуйся.

Обычно орать во время игры не любила, но сейчас, чтобы Митю подбодрить, то и дело кричала «камон» — но не в ответ на собственные выигрыши, а на его удачные мячи. Судья наконец обратила внимание, что на соседнем корте непорядок, заглянула, узнала, спросила строго:

— Золотова! Ты что здесь делаешь?!

— Вот. Подруга, — показала на соперницу. — Попросила перед финалом мячик подержать. Корт оплачен.

— Так и разминайтесь молча! Зачем на весь клуб вопить?!

Митя лихо домчался до укороченного мяча, забил сокрушительным ударом.

— Камон! — снова не удержалась Лиза.

Встретила гневный взгляд судьи, невинно захлопала глазами:

— Красиво ведь! У меня само вырвалось.

Поменять игру одним махом никогда не получается, и во втором сете Митя пусть победил, но на тай-брейке и с минимальным преимуществом.

В решающей партии тоже постоянно ошибался, и соперник оживился, начал давить.

При счете 3:3 Лиза снова подошла к сетке, разделявшей корты, шепнула сердито:

— Только попробуй слиться! Ненавижу лузеров.

Взглянул с обидой.

Она добавила:

— По малышам играешь, позорище! И то собраться не можешь!

Тот понурился, опустил голову. Она было испугалась: неужели действительно скиснет? Соперник тоже приметил Митину шаркающую походку, еще больше крылья расправил. Но Лиза внимательно наблюдала за новым другом и поняла: «выключился», но вовсе не потому, что сдался. Не страх это, а высший пилотаж, «спортивная отрешенность». Девочка такое видела — по телевизору у серьезных спортсменов. В сложные моменты они словно выпадают из реальности. Лицо глупое, глаза пустые, непосвященному кажется, будто полный дебил. Хотя именно так выглядит полная сосредоточенность на матче.

Лиза позавидовала — сама так не умела пока.

Два оставшихся гейма вместо Мити на корте действовала хорошо отлаженная, мощная, безжалостная машина. К четвертому проигранному очку соперник начал всхлипывать. В следующем гейме швырял ракетку, кричал на судью, будто та Митины ауты не видит. А когда объявили, что гейм, сет, матч и титул, зарыдал в голос. Ну а Митя немедленно рванул к Лизе на корт — даже руку сопернику не пошел пожимать. Судья вслед закричала:

— Сизов! Тебя на первом же турнире дисквалифицировать?

Побежденный тоже масла в огонь подлил, добавил сквозь слезы:

— Он читер, нечестно играл! Эта, с соседнего корта, ему подсказывала все время!

Но судья неожиданно улыбнулась:

— Все, мальчики. Поблагодарили друг друга за интересный матч и разошлись.

Обиженный соперник протянул вместо руки ракетку, будто в стране по-прежнему ковид. Митя потрепал его по плечу, виновато сказал:

— Извини!

И помчался наконец к Лизе.

* * *

Новую Митину подружку Таня увидела сразу, как та проскочила на корт.

Сначала гадала, зачем она здесь, но вскоре поняла: примчалась девчонка ради Мити. Думала, что привез ее Гай, но потом услышала, как администратор оправдывается перед старшей смены:

— Она заплатила. Сказала, что отец подойдет позже. Как я могла ее не пустить?

Покачала головой: рановато дети начинают совершать безумные поступки. Но с момента, как Лиза оказалась рядом, игра у Мити действительно совсем по-другому пошла. Так что надо девчонку от родительского гнева спасать.

Таня взглянула на часы: двенадцать десять. Четвертый урок (вряд ли у четвероклассницы больше) должен сейчас заканчиваться.

На столе у администратора приметила списки участников турнира. Телефоны там указывали родительские. Вот он, Гай Золотов.

Набрала номер.

— Это Таня, Митина мама. Как вы и предсказывали, финал у сына не задался.

Тот расстроился:

— Все-таки слил?

— Сливал. Пока Лиза не приехала.

Пауза. Напряженное молчание.

— Моя дочь? Вы шутите?

— Нет. Сейчас вдвоем на награждение пошли.

— Но как она там оказалась?

— Я думаю, на такси.

Рассмеялся наконец:

— Вот засранка!

— Гай, я дико извиняюсь. Не знаю, когда они успели сговориться…

— Да с Лизки станется и личную инициативу проявить! А мне-то заливала: ракетка ей нужна, чтобы в школе об стеночку постучать!

— Не ругайте ее, пожалуйста.

— Ладно, не буду. Но каковы шельмецы! — весело отозвался. — И как мне ее теперь вытаскивать из этого «Беркута»?

— Могу привезти. Если вы не против.

— Ой, Танечка, пожалуйста! Если вас не затруднит!

* * *

Фотографию с кубком на пьедестале Митя немедленно отправил Юлии Юрьевне. Получил ответ, улыбнулся довольно:

— Она пишет, что не сомневалась.

Лиза благородно забыла, что финал он вытащил с немалым трудом, поддержала:

— И я не сомневалась ни капли!

Таня хмыкнула:

— Да, неплохой результат. Для человека, кто еще в сентябре утверждал, что теннис ненавидит.

Митя серьезно ответил:

— Сам не знаю, почему у меня получается. Наверно, из-за того, что команда поддержки классная!

Садовникова не знала: гордиться ей или переживать. Приятно, кто спорит, когда сын — лучше