Сергей Рокотов - Свинцовый хеппи-энд

Он пунктуально отработал все связи убитой Эвелины Бирц. И, наконец, почувствовал, что напал на след. Доказательств пока никаких не было, но каким-то шестым чувством, порой выручавшим его в самых сложных ситуациях, он понял, что это именно то, что нужно.

Некий проживающий ныне в Мытищах Вячеслав Чалдон отбывал наказание вместе с Глуздыревым. По свидетельству руководства колонии строгого режима и сидевших вместе с ними заключенных, они были особенно близки. Освободились они почти в одно и то же время, только Чалдон на месяц Раньше. Чалдон был осужден по статье сто третьей за умышленное убийство, характеризовался всеми, кто знал его, как человек крайне жестокий и корыстный, способный на любое преступление. Знали его и как человека, не знающего чувства страха и, что очень важно, бесконечно преданного Глуздыреву. В настоящее время Чалдон нигде не работал, проживал с престарелыми родителями в Мытищах. По словам соседей, вел спокойный, размеренный образ жизни.

- Ну что же, Чалдон так Чалдон... - произнес Бурлак. - Как к нему только подступиться, к этому Чалдону? Тут ведь важно, как при хирургической операции на сердце - не навреди. Операция-то тонкая...

Личность следователя прокуратуры, хорошо известного многим уголовникам, которых он упрятал на долгие годы за решетку, могла сразу насторожить Чалдона, и он успел бы предпринять меры предосторожности. Бурлак позвонил Марчуку.

- Спасибо вам, Илья Романович, - поблагодарил Марчук. - То, что вы узнали, это очень важно. Очень. Я уверен, что мы на верном пути. Спасибо. А остальное мы сделаем сами.

- Только вы уж не переборщите там, Дмитрий Андреевич, - проворчал Бурлак, находящийся между двух огней: с одной стороны, сочувствие Раевскому, с другой служебный долг. "Ладно, - махнул он рукой. - Если выгонят с работы, то Раевский меня к себе возьмет, в охрану".

Марчук тут же связался с Генрихом Цандером, который не поехал с Раевским в Канаду, и передал ему то, что сообщил ему следователь Бурлак.

Уже через пятнадцать минут Генрих Цандер и еще двое людей Раевского мчались на "Мерседесе" по окружной дороге в сторону Ярославского шоссе. Еще через двадцать минут они тормозили у пятиэтажной хрущобы, в которой и проживал упомянутый Бурлаком Вячеслав Чалдон. Вскоре туда же подъехал и Дмитрий Марчук.

- Ну что будем делать, Дмитрий Андреевич? - спросил Генрих. - Предлагаю, если он дома, вытащить его и быстро все выяснить. Времени у нас в обрез, сами понимаете.

- А если нет? - недоверчиво покачал головой Марчук. - Можем только насторожить его своим появлением.

- Времени нет, - сказал Генрих. - Чувствую сердцем, должно нам на этот раз повезти. Я пытался дозвониться до Владимира Алексеевича, но у него все время занято.

- Да не можем мы спрашивать у него совета по каждому поводу. Ладно, давай рискнем.

Как раз в этот момент из среднего подъезда вышел здоровенный детина в кожаной куртке с обритой наголо головой. По всем описаниям этот человек был похож на Вячеслава Чалдона. Он вальяжной походкой направился к новенькой "девятке" стального цвета, стоящей метрах в десяти от подъезда.

- Он, - прошептал Генрих. - Говорил же, повезет нам на этот раз. Ладно, Дмитрий Андреевич, беру инициативу на себя. Вы не возражаете?

- Давай! - махнул рукой Марчук. - Была не была!

Генрих Цандер вышел из машины и медленной Уверенной поступью подошел к бритому парню. А тот уже открывал дверцу новенькой "девятки".

- Твоя? - спросил Генрих.

- Моя, - с гордостью улыбнулся бритый. - Что, нравится?

- Нравится.

- Твоя-то покруче будет, - подмигнул парень в сторону черного "Мерседеса".

- Так она не моя, я простой водитель, - усмехнулся Генрих. - А у меня вообще нет личного автотранспорта.

- Не горюй, будет, - засмеялся парень. - Ты еще молодой...

- Подойди на минутку к моей машине, - попросил Генрих. - Помощь твоя нужна.

Парень подозрительно покосился на черный "Мерседес" и стоящую рядом "восьмерку" Марчука, но тем не менее не побоялся пойти с Генрихом.

- Ты Чалдон? - спросил Генрих, когда они уже стояли около "Мерседеса" с тонированными стеклами.

- Ну? - заподозрил неладное парень.

- Чалдон или нет?

- Ну, Чалдон, что с того?

- Садись в машину, - почти шепотом произнес Генрих.

- Ах вот оно что, - прошипел Чалдон, но тут же согнулся от короткого удара Генриха в солнечное сплетение. А через несколько секунд он уже сидел на заднем сиденье "Мерседеса" между Марчуком и одним из телохранителей Раевского. Второй сел за руль машины Марчука, и оба автомобиля синхронно рванули с места и на огромной скорости понеслись в сторону Москвы.

- Что вам от меня надо? - прохрипел Чалдон, окидывая взглядом сидящих в машине.

- Только правды, - ответил Марчук.

- Да какой правды? Что-то я ничего не пойму, братаны, - бубнил Чалдон, лихорадочно соображая, что может быть нужно от него этим людям.

- Скоро скажем, - обнадежил его Марчук. - Только учти, Чалдон, чем быстрее мы узнаем правду, тем больше у тебя шансов на благополучный исход.

- Какой исход? Чего вы мне гоните? Я освободился подчистую, живу себе тихо, скромно, никого не трогаю.

- Это мы еще разберемся, трогаешь ты кого-нибудь или нет. И учти еще такой момент - это в милиции ты будешь требовать презумпции невиновности. Нам же ты будешь доказывать свою невиновность, а не наоборот. И будь уверен, мы с тобой церемониться не станем. А пока помолчи, если тебе нечего сказать. Скоро приедем на место, там мы с тобой и побеседуем по душам.

Вскоре они свернули на какую-то проселочную дорогу. Сидящие по обеим сторонам от Чалдона люди завязали ему глаза, а примерно километров через десять-пятнадцать машина остановилась. Чалдона вытащили из машины и куда-то повели.

- Осторожней, не споткнись, крутые ступеньки, - предупредил его мужской голос.

Они пошли по ступенькам вниз. Пахнуло холодом и сыростью.

Затем Чалдону развязали глаза. Он увидел, что находится в каком-то сыром и грязном подвале. Однако сам факт, что ему завязали глаза, обнадежил его. "Хотели бы убить, глаз бы завязывать не стали", - подумал он.

Его посадили на какую-то колченогую табуретку. Марчук встал напротив, Генрих рядом, остальные держались несколько сзади.

- Итак, Чалдон, - произнес Марчук, с каким-то удовольствием выговаривая его фамилию. - Сам понимаешь, раз тебе завязали глаза, у тебя имеется шанс уйти отсюда живым. Используй его с толком.

- Да что вам от меня надо? - заныл Чалдон.

- Тянуть резину не стану. Ответишь правду - будешь жить. Не ответишь -. останешься тут навсегда. Сколько тебе лет?

- Двадцать восемь.

- За что мотал срок?

- Сто третья. Умышленное убийство.

- Значит, ты убийца?

- Да не убивал я того чувака, по подставе сел. Ни за что сидел, братаны. Восемь лет ни за что отбарабанил...

- Это твои проблемы, у нас полно своих. Но одну ты нам поможешь разрешить в обмен на жизнь. Первый вопрос - где ты был в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое октября этого года?

- Откуда я помню? Дома был, а может быть, у бабы своей. Не помню...

Марчук и Генрих многозначительно переглянулись. Было заметно, как побледнел Чалдон, лицо его передернулось гримасой страха. Он прекрасно понял, о чем ведут речь его похитители.

- Нет, Чалдон, не был ты ни дома, ни у бабы своей. В ночь с четырнадцатого на пятнадцатое октября этого года ты находился в районе Южное Бутово, где застрелил из пистолета марки "ТТ" Александра Анисимова по кличке Сима и двух проституток Шмарову и Бирц. Вот об этом мы с тобой и будем говорить.

- Не был я там, - прошептал дрожащими губами Чалдон. - Век свободы не видать, не был я там.

- Тебе и не видать свободы, и неба голубого не видать больше. Тут ляжешь, - рявкнул Марчук, бешеными глазами глядя на Чалдона. - Все. Кончайте его.

Марчук и Генрих Цандер передернули затворы пистолетов и направили дула в голову Чалдону.

- Все. Не о чем нам больше говорить. Времени мало.

- Ответите за убийство, - пролепетал Чалдон, чувствуя, что покрывается от страха холодным потом.

- Ничего нам не будет. Откупимся. Тебя мы не видели, в Мытищах не были. А здесь ты будешь лежать, пока тебя не сожрут крысы. Тут их полно, твоего мяса им надолго хватит. Все, некогда нам.

- Не убивал я их, не убивал! - закричал Чалдон, понимая, что с ним не шутят и не запугивают его. Он видел, что люди с ним разговаривают серьезные, и им впрямь за него ничего не будет, он-то прекрасно знает, как можно откупиться.

- Последний вопрос, будешь вилять - пуля тебе в лоб, и все.

- Отвечу, если знаю, на все отвечу!

- Где Крутой? - пристально глядя в глаза Чалдону, спросил Марчук.

Генрих Цандер напряг руку, и дуло его пистолета почти уперлось в потный от страха лоб Чалдона.

- За кордоном он, за кордоном! - пролепетал Чалдон, дергаясь всем телом.

- Откуда знаешь?

- Он мне звонил.

- Что ему было нужно?

- Чтобы в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое октября застрелили Симу и двух баб в его квартире.