Сергей Рокотов - Свинцовый хеппи-энд

- Ничего, мы это дело сегодня уладим, - засмеялся Виктор. - Никаких ненавистных фамилий в нашем доме больше не будет.

Они вышли из машины. Галя взяла Виктора под руку, и они медленно пошли к дверям ЗАГСа.

В это самое время двери открылись, и оттуда вышло множество людей. Впереди - высокая женщина лет двадцати восьми в легком светлом плаще с непокрытыми русыми волосами. Рядом, с ребенком на руках - высокий брюнет с сильной проседью на висках, с небольшими усиками, одетый в черный костюм. Сзади - женщина лет сорока пяти в модном бежевом пальто. Они были плотно окружены толпой могучих телохранителей.

- Галка... - удивленно произнес Виктор. - Узнаешь?

- Это же... - сказала она. - Это же тот самый мужчина, который был у нас в Землянске вместе с Раевским.

- Значит, это... Она... Все газеты писали про то, что Раевский отыскал свою дочь.

Узнал их и Сергей. Он отдал ребенка жене и подошел к Виктору и Галине.

- Какими судьбами? - широко улыбнулся он.

- Вот, - смущенно произнес Виктор. - Теперь мы москвичи. Живем тут неподалеку. Пришли регистрировать наш брак. Задним, так сказать, числом.

- Запаздываете, - рассмеялся Сергей. - Мы давно уже зарегистрировались. И тоже живем неподалеку. Владимир Алексеевич выкупил мою старую квартиру на проспекте Вернадского, и мы теперь снова живем там. Так что будем ходить друг к другу в гости. Марина, подойди, пожалуйста, поздоровайся со своим бывшим однокашником.

- Здравствуйте, - сказал Виктор. - Да, обитали мы с вами когда-то в незапамятное время в одном славном заведении. Только в разное время. Вижу, вас можно поздравить.

- Поздравить надо прежде всего меня', - подошла к ним Екатерина Марковна. - Сережа выполнил свое обещание и уладил одну проблему. И теперь у нас снова есть Варенька. А то Марина нашлась, а Варенька так и пропала. А вот она! И, главное, как две капли воды похожа на маму, когда она была в ее возрасте.

Марина приоткрыла белоснежный конверт и показала Галине и Виктору сморщенное личико маленькой Вареньки. Девочка приоткрыла глаза и снова закрыла их, жмурясь от яркого солнца.

- А где Владимир Алексеевич? - спросил Виктор. - Почему его нет с вами?

- Летает по белу свету, занимается делами. Теперь у него есть на это время, - засмеялась Екатерина Марковна. - Но к вечеру обещал быть дома. Поздравляем вас с законным браком. Поехали, дочка, девочке пора кушать, сказала она Марине и пошла вперед. - Надеюсь, сегодня вы ночуете у нас? спросила она, оборачиваясь.

- Конечно, мама, сегодня ведь у нас праздник, - улыбнулась Марина. Когда она впервые попала в дом родителей, она была, разумеется, поражена его роскошью. Но самым лучшим подарком отца была выкупленная им у новых владельцев та самая трехкомнатная квартира на проспекте Вернадского, куда ее, одиннадцатилетнюю, за ручку привел много лет назад Сергей. И только там она чувствовала себя дома. В этом году отец обещал ей сделать еще один подарок восстановить домик в Ракитино. А особняк родителей так и оставался для нее чем-то вроде музея или культурного центра, в который она ездит на экскурсию.

- Скажите, - обратился Виктор, отзывая Сергея в сторону. - Я обо всем знаю из газет, кроме одного. Где похоронили Георгия Антоновича? Мы бы хотели когда-нибудь съездить на его могилу.

- Мы доставили его тело в Ялту и похоронили рядом с Надеждой. Это был наш долг. Если бы не он... - нахмурился от тяжелых воспоминаний Сергей.

Они пожали друг другу руки и разошлись. Когда Марина, Катя и Сергей уже сидели в машине, раздался звонок по мобильному.

- Да... Да... Здравствуй! Боже мой! - улыбнулась Катя. - Вот уж не ожидала, так не ожидала. Поздравляю тебя, от души поздравляю. Но и ты должен нас поздравить. Извини, тебе даже не сообщили. У нас десять дней назад родилась внучка Варенька. Надеялись, что родится десятого, как мама, но она нас подвела, немного задержалась и родилась двенадцатого. В День космонавтики... - добавила, засмеявшись, она. - Владимир Алексеевич ее еще не видел, он сейчас в Монреале, до этого был в Сан-Франциско, сегодня вечером прилетает. Мы только что зарегистрировали девочку в ЗАГСе, едем домой. Спасибо, спасибо... Не знаю, не знаю, постараемся. Спасибо, еще раз прими мои поздравления! Мы скучаем по тебе, нам тебя очень не хватает! Спасибо!

- Кто это? - удивленно спросила Марина. - Кого и с чем ты поздравляешь?

- Это наш Генрих. Вы представляете, он решил жениться. Вот не ожидала. Мне он представлялся каким-то вечным закоренелым холостяком. А он через две недели приглашает нас всех к нему на свадьбу. Вы как хотите, а мы с папой поедем. Я так скучаю по Генриху. Как я его отговаривала, когда он решил от нас уехать. Но он непреклонный человек, раз сказал, значит, все. Впрочем, там его родина, там его родители, он совершенно прав...

- Между прочим, Генрих очень переживал, что не он, а Георгий Антонович спас жизнь Марине, - добавил Сергей. - Он сам мне говорил об этом перед отъездом. И Митя Марчук огорчался, что его в этот день не оказалось в Москве.

- Нет, - произнесла Марина. - Хорошо, что получилось именно так. Именно Георгий Антонович, а не кто-либо другой должен был спасти меня в то утро. А он за один месяц сделал это дважды. Да, именно так должен был замкнуться этот круг. Только он, и никто другой. Жаль только, что он сделал это ценой собственной жизни.

Машина быстро мчалась к особняку Раевских. Ярко светило солнце, проплывали облака, мелькали еще почти совсем голые деревья, начинающие зеленеть поля, заборы, дома...

Все вдруг внезапно замолчали, ушли в себя. Каждый думал о своем, каждый вспоминал свое. Каждый отчетливо понимал, какую высокую цену он заплатил за счастье сегодняшнего дня, за этот солнечный апрельский день.

И только крошечная Варенька еще ничего не понимала. Впрочем, может быть, это только взрослые считали, что она ничего не понимала.

Девочка лежала на руках у Марины с открытыми глазками и смотрела куда-то вверх. Сергей внимательно поглядел на дочку, и вдруг ему пришло в голову, что она понимает в этот момент нечто такое, чего не понимает никто из них, что в этих ясных голубых глазках сосредоточен весь прошлый, настоящий и будущий мир, все его звуки, краски и запахи. И в глубину этого понимания не дано проникнуть никому...