Загадка Красной Вдовы - Джон Диксон Карр

и приятную внешность. Она также имела привычку изгибать бровь, что придавало ей глубокомыслия, и тут же улыбаться, как будто ей на память приходил забавный и не очень приличный анекдот.

– Я и хочу войти, – сказала Джудит. – Во всяком случае посмотреть. – Ее голубые глаза с некоторым сомнением остановились на Г. М. – Вас это, похоже, нисколько не беспокоит?

– Как видишь, они чувствуют себя здесь почти как дома, – сказал Гай. – Нет-нет, джентльмены, я ничуть не возражаю. Но послушайте – мне просто любопытно, – чем вас так заинтересовала эта изящная шкатулка?

Г. М. моргнул.

– Изящная шкатулка? – повторил он. – Довольно странное описание, на мой взгляд. Исключительно из любопытства, а откуда вы о ней узнали?

– Об этой комнате я могу рассказать вам намного больше, чем те, кто тут бывал. В ней должны храниться, если никто не украл, два выполненных в миниатюре портрета наших предков. Могу также сообщить, что и сама шкатулка изготовлена представителем одной из ветвей нашей семьи.

Мастерс уставился на него, раздув щеки.

– Уж не хотите ли вы сказать, сэр, что Мартен Лонгваль тоже ваш родственник?

Вопрос старшего инспектора определенно поверг Гая в шок. Он вдруг замер, и проступившие вокруг рта морщины неприятно изменили выражение его лица.

– Поразительно, – пробормотал он наконец. – Скотленд-Ярд, оказывается, знает намного больше, чем мы, простые смертные. Так вы, значит, слышали о Мартене Лонгвале? Да, он наш дальний родственник.

– А также, – подхватил Мастерс, – имеет родственные связи с семьей мистера Равеля?

Гай пожал плечами:

– Очень дальние. Вы уже осмотрели шкатулку?

Вопрос должен был прозвучать небрежно, но Гай перестарался, и голос предательски дрогнул. Почему? Терлейн посмотрел на шкатулку. Никакой смертоносной ловушки в ней не оказалось. И что? Он посмотрел на Г. М., сидевшего на кровати с каменным лицом.

– Очень интересно, – с каким-то странным ударением произнес сэр Генри. – Я не вижу в ней ничего необычного, но я все-таки не эксперт. Может быть, эксперт скажет, что с ней не так. Впрочем, это не важно. В этой комнате есть мебель работы Лонгваля?

Гай, похоже, колебался, но потом все же принял решение:

– Да, полагаю, что есть. Надо посмотреть в письмах; там, по-моему, есть какие-то указания. Но сказать прямо сейчас я не могу.

Руководствуясь какими-то своими соображениями, Г. М. переключился на все еще стоявшую у двери девушку.

– Проходите, мисс, – приветливо предложил он. – Проходите, садитесь, устраивайтесь поудобнее. Если опасаетесь, возьмите стул из столовой – гарантированно безопасный. Хм! Это вы помолвлены с Hippocrates Erectus?[6]

– С кем? О… – Джудит посмотрела на сэра Генри так, словно уловила в его словах выпад против жениха, и тут же взяла тон дерзкий и вызывающий. – Если вы имеете в виду доктора Арнольда, то да. И вам вовсе не обязательно мне грубить. Знаю, он вам не нравится. Да, он рассказал мне о вас! Он также сказал, что полиция забыла свое место и ему придется сообщить о вас главному комиссару.

– Старине Боко? Если уж на то пошло, – заговорил он сердито, словно вспомнив о чем-то позабытом, – этот пройдоха до сих пор должен мне тридцать гиней, которые проиграл давным-давно в кости, чтоб ему тошно стало. Спасибо, что напомнили, моя дорогая. Вы очень любезны.

– Да, я знаю, – сказала она, вскинув бровь, и запальчиво добавила: – Алан рассказал ему, кто вы такой, и Юджин признал, что, должно быть, ошибся. Он и жену вашу знает, и дочь, и вообще многих, кто с вами знаком. Говорит, что в свое время, пока не состарились, со своей работой вы неплохо справлялись. – Она задумчиво улыбнулась и выпалила: – Но послушайте, вы все так легко это восприняли! А меня эта комната всегда пугала, с самого детства, сколько я себя помню. И вот теперь здесь убивают человека, убивают каким-то неизвестным ужасным образом, а вы тут расселись и преспокойно рассуждаете! Будто в каком-то клубе!

– Есть такой способ изгнания дьявола, не знали? Но я вот что хотел у вас спросить: что вы обо всем этом думаете?

Она замялась.

– Как вам сказать… Мне этот Бендер симпатичен не был. Неприятный тип. Да, понимаю, теперь он мертв, а значит, был такой честный, умер мучеником и все прочее! Но мне не нравилось, как он ходил тут, вынюхивал, задавал странные, непонятные вопросы, да еще и смотрел на тебя как-то чудно… Брр!

– Понятно. А вы догадывались, что он специалист по психическим заболеваниям?

– Господи, нет, конечно, – быстро ответила Джудит и покраснела. – Если бы знала… я бы не простила Джина за то, что привел в дом свою ищейку. Как по мне, так во всем должна быть умеренность, особенно в добродетели. Мне нравится, когда мужчина еще и человек. Пусть напьется, пусть глупость сотворит, пусть даже свой шанс профукает – все лучше, чем в чужих мозгах копаться.

– Ага. Как Карстерс, да?

– Вот еще!

– Я только спросил. – Г. М. посмотрел на Гая. – А вы Бендера раскололи?

– А? О! Нет, должен признаться, нет. Да я и внимания на него почти не обращал. Замечал, конечно, его странное поведение, но принимал за такого, знаете, психолога-любителя, донимающего всех своим хобби. Кроме того, – глаза за темными стеклами очков озорно блеснули, – он был до смешного серьезный, и я на его вопросы давал такие ответы, которые немало его озадачивали. А теперь, сэр Генри, давайте перейдем к делу. О чем вы хотели меня спросить?

– Я обеспокоен, сынок, и отнюдь не понапрасну. Слышал, у вас надежное, крепкое алиби… Не раскланивайтесь. В этом доме у всех такое же, что немало тревожит нашего друга Мастерса.

– Надо же! – злобно усмехнулся Гай. – Извините, инспектор.

– Насколько я понял, вы тоже не верили в существование отравленной ловушки, – продолжал Г. М. – То есть отвергали даже саму идею.

– Так это она вам рассказала? Хм. По правде говоря, не знаю. Я высмеивал эту идею, чтобы не волновать Изабель. Но я вовсе не отрицаю, что такая штучка может где-то быть. Если у каждого есть алиби, то подготовленная заранее смертельная ловушка устраняет все ваши трудности, ведь так?

– Хо-хо! К сожалению, нет, не устраняет. Кто-то же был в комнате. Кто-то отвечал, подражая голосу Бендера. Кто-то умыкнул его записную книжку и положил свернутый в трубочку пергамент ему на грудь.

– Что? – удивленно воскликнул Гай.

Наблюдавший за ним Терлейн мог бы поклясться, что удивление было неподдельным и что Гай, которого эти новости застали врасплох, сильно занервничал. Впервые за весь вечер он как будто испугался.

– Так… вы… э-э, говорите, пергамент? Да. Уж извините, но получается у вас неплохо. Меня вы точно ошарашили. Поздравляю. Можно посмотреть этот… как его?..

Г. М. протянул пергамент. Руки у Гая дрожали. Он положил листок на стол, неловко его разгладил и после недолгой паузы поднял голову.

– Знаете,