Грегори Макдональд - Флетч в Зазеркалье

– У вас такие же отношения? Джек покачал головой:

– Он ничего от меня не требовал. Никогда и ничего.

– Это хорошо.

– Но, наверное, необычно. Я хочу сказать… Даже не знаю, что я хочу сказать.

– Отцы – странные люди.

– Похоже на то.

– Я говорила тебе насчет моего отца.

– Да.

– Мелкий мошенник, всегда готовый обменять правду на «Мерседес».

– Значит, доктор Редлиф выбрал тебя в жены Чету.

– Да. Он привез меня сюда прошлой весной, вроде бы по делу, и сказал Чету, что он, Чет, должен жениться на мне.

– Как отреагировал Чет?

– Он отдает предпочтение мальчикам с конюшни.

– Шана? – спросил Джек. – У тебя роман с доктором Редлифом?

– Да.

– Понятно. Я хочу сказать, ты с ним живешь?

– Да. Честер любит доводить дело до конца.

– Это заметно.

– Мы стали любовниками больше года назад. В один уик-энд, который провели вдвоем в Берлине. Никто из нас этого не планировал, не ожидал, что так получится. Во всяком случае, я. Для меня Честер был Большим Боссом. И я представить себе не могла, что он проявит ко мне какие-то чувства. Шел сильный снег. Его деловые партнеры не прибыли к обеду. Мы пообедали вдвоем. Много смеялись. Потом бросались снежками на улице. Слизывали снежинки с лиц друг друга. Перебрались в постель. Ты уже общался с миссис Редлиф?

– Лишь несколько минут.

– Она не выдержала испытания славой. Она думала, что вышла замуж за преподавателя колледжа. А попала в императрицы. Ее это ввергло в депрессию. Некоторые люди терпеть не могут перемен. Честера ее болезнь очень печалит. Развестись с ней он не может. Я это понимаю. Правда, теперь он обращает на ее болезни меньше внимания.

– С тех пор, как у вас начался роман.

– С тех пор, как ему стало ясно, что такова ее сущность и с этим ничего не поделаешь. – Она помолчала. – Да, с тех пор как у нас начался роман.

– Чет знает, что ты живешь с его отцом?

– Нет. Он думает, что я выхожу за него замуж ради денег и социального положения.

– Шана, насчет всего остального ты говорила правду. Ты это делаешь ради денег, положения в обществе?

– Я действительно люблю Честера.

– Я тебе верю.

– Очень его люблю. Понятия не имела, что можно так любить. Я представить себе не могла, что есть такой замечательный человек. Как и то, что этот человек будет любить меня, что я буду ему нужна.

– Ситуация начинает прорисовываться, – кивнул Джек. – Чет – в Вашингтоне, ты – в Виндомии.

– Меня бы это устроило.

– У тебе будут дети от Честера?

– Мы об этом говорили. Я – «за».

– Но тогда Чет узнает, что ты – любовница его отца.

Шана улыбнулась:

– Я полагаю, дети будут вылитые Редлифы.

– Да уж. Мне кажется, все останутся довольны этим браком.

Она вновь улыбнулась:

– Естественно. Итак, тебе известно насчет Чета. И меня. И Честера. Действительно, в журналистском расследовании ты мастер. Что еще ты выяснил? Кто угрожает Честеру?

– Теперь я понимаю, с чего такая озабоченность.

– Я думаю, его благополучие заботит только меня.

– Не только. Еще и миссис Хьюстон.

– Очень милая старушка. Послышались детские крики.

– Печальная история, – вздохнул Джек. – Миссис Редлиф пьет и пригоршнями глотает таблетки.

– Не без этого.

– Дункан отдает предпочтение другим наркотикам.

– Так вот в чем дело? Я думала, он просто болван.

– Есть и такое. Он лжет. Обманывает. Ему нужны шестьсот пятьдесят тысяч долларов на новый автомобиль.

– Нет бы ему ездить на велосипеде.

– Аликсис полагает, что без отца ей бы жилось лучше.

– Без отца Аликсис стояла бы на углу в белых сапогах и кожаной мини-юбке.

– Бьювилль…

– У нас гость, – прервала его Шана. Мальчик лет девяти в одних плавках появился у бассейна. Уставился на них.

– Честер Третий, – пояснила Шана. – А вот второе имя забыла. У Эми семь детей от трех мужей. Поневоле запутаешься.

– Как я понимаю, нам с тобой общаться не положено, – заметил Джек. – Но вроде бы здешние правила придуманы лишь для того, чтобы их нарушали.

– Правила нарушать нельзя, – возразила Шана.

За первым ребенком один за другим появились еще четверо. Загорелые, крепенькие здоровенькие.

За ними к бассейну вышла худая женщина с двухлетним малышом на руках Ее сопровождала няня, которая несла младенца.

Джек поднялся:

– Пожалуй, мне пора.

– Мне тоже.

– Куда ты идешь? – спросил он. – Что ты собираешься теперь делать?

– А что такое?

– Спрашиваю из любопытства. Интересно, что ты тут делаешь, как проводишь время? Что значит для тебя Виндомия?

– Я иду в спортивный зал, поработаю на тренажере.

– Чтобы потом упомянуть об этом в разговоре с доктором Редлифом?

– Потому что мне этого хочется.

Джек подошел к бортику бассейна. Худая женщина опускала двухлетнего малыша в воду.

– Я вас не знаю, – обратился он к худой женщине.

– Эми Макдоуэлл.

– Пожалуй, я пойду. Раз уж вы здесь.

– Лучше останьтесь. – Она помахала рукой уходящей Шане. – Лишняя пара глаз нам не помешает. И спасатель тоже.

– Как скажете.

Джек вернулся к шезлонгу. Дети радостно плескались в бассейне. Энергии у каждого хватало на двоих.

Эми унесла младенца в тень. Расположилась в шезлонге рядом с Джеком, в том самом, где только что сидела Шана.

Начала кормить малыша.

– Вы мне не представились.

– Джек.

Она указала на одного из мальчиков:

– Его зовут Джек. Джон. Как и его отца.

«Из семерых детей четверо мальчики», – отметил Джек.

– Это все ваши дети?

– Да. Красавчики, не правда ли?

– Да.

– Это я делать умею.

– Что?

– Рожать детей. Мне, правда, потребовались три мужа, но все красивые, здоровые, умные.

– Вам еще нет тридцати?

– Двадцать девять.

– Однако. Семеро детей, а вам еще нет тридцати. Простите, пожалуйста. Впервые вижу такую женщину.

Она рассмеялась:

– Хотите еще иметь детей?

– Да. И много.

– Как хорошо, что вы богаты.

– Это точно. Вам никто не говорил, как это приятно, кормить грудью ребенка.

– Догадываюсь.

– Завидуете маленькому Роберту?

– Есть немного.

– А вас кормили грудью?

– Понятия не имею.

– Тогда, боюсь, что не кормили. Я считаю, что дети растут более здоровыми, если кормить их грудью.

– А ваши мужья?.. Впрочем, это неважно.

Она рассмеялась:

– Столько детей я могла родить только здесь, в Виндомии, где мне всегда помогут. Мужчины, за которых я выходила замуж, думали, что в Виндомии их ждет райская жизнь. Но со временем выясняли, что им тут не так уж и хорошо. Каждый приходил к выводу, что в Виндомии ему тесно.

– Я их понимаю.

– Здесь они могли работать на моего отца или вообще не работать. Ничего другого им не оставалось. В итоге они говорили, что Виндомия действует им на нервы, и уезжали, чтобы жить так, как им хочется. Мы остаемся добрыми друзьями, я и мои экс-мужья.

– Вы очень хотели иметь детей?

– Да. Если ты богата, на кого тратить деньги, как не на детей?

– Тратят и на другое, – ответил Джек.

Как бы между прочим, без нажима, Эми выяснила, где Джек родился, рос, учился. Он постарался ответить на все ее вопросы.

– По возрасту вам пора жениться. Еще не успели?

– Нет.

– Я полагаю, к семейной жизни вы относитесь скептически.

– Если не иметь детей…

– А вы хотите иметь детей?

– Не знаю.

– Вы правы. Жениться надо лишь для того, чтобы рожать детей.

– Разводы с тремя мужьями, должно быть, обошлись вам в некоторую сумму.

– Ерунда. Мне есть чем прижать моего отца.

– Чем же?

– Если он не пойдет мне навстречу, я расскажу всему миру, что он сексуально домогался меня, когда я была еще ребенком.

– Это правда?

– Разумеется, нет Но он манипулирует людьми, хочет контролировать все и вся. Поэтому приходится искать способ манипулировать им, верно? Его слабое место – репутация. Ему хочется быть идеальным человеком, идеальным мужем, отцом идеальных детей. Это единственное оружие, которое у меня есть.

– Как-то это не по-честному.

– Зато срабатывает.

– И вы действительно воспользуетесь им? Скажете такое об отце?

– Разумеется. И он это знает.

Старший из мальчиков, лет девяти, подошел к Джеку:

– Как тебя зовут?

– Джек.

– Джек, не хочешь поиграть с нами?

Играть с детьми особо не хотелось. Он бы с большим удовольствием поговорил с Эми Макдоуэлл. Внезапно прекрасный день, прекрасные цветы, прекрасный бассейн, прекрасные дети стали не такими уж прекрасными, словно их заплевали грязью.

– Идите, – кивнула Эми.

Джек встал:

– Если я коснусь ваших обнаженных детей в бассейне, будет мое деяние классифицироваться как сексуальное домогательство? – Вопрос получился излишне резким.

– Разумеется, нет, – хохотнула Эми – Какой смысл вас в этом обвинять?

Играть с детьми Джеку понравилось.