Танцующие наяды - Наталия Николаевна Антонова

— Не расстраивайся, — сказала Мирослава и погладила его взъерошенные волосы с легкой рыжинкой.

— Тебе легко говорить, — засопел он, наслаждаясь ласковым прикосновением ее рук.

— Значит, ты с ней пока не говорил, — скорее констатировала, чем спросила Мирослава.

— Нет. Я же тебе только что русским языком сказал!

— А с подругами?

— С подругами поговорил, — ответил Наполеонов.

— И чего?

— И ничего.

— В смысле?

— В том смысле, что ничего полезного из разговора с ними я не извлек.

— У Гусинкова были друзья?

— Скорее приятели.

— С ними ты говорил?

— Имел удовольствие побеседовать, — скривился Наполеонов.

— И что?

— Что ты заладила, что да что. Ничего!

— И все же, — не отставала Мирослава.

— Запираются — тусовались, мол, вместе, но особо близки не были. Общих дел не вели и секретов, объединяющих их с Гусинковым, не имели.

— У них нет предположений, как их приятель попал вечером в закрытый клуб?

— Они считают, что его могла пригласить туда Зоя.

— А ты считаешь, что нет?

— Так ее же там не было! Мы просмотрели камеры. Гусинков ждал ее, ждал и ушел несолоно хлебавши.

— Шура! Ты забываешь, что Гусинков никуда не уходил. И нахлебался он как следует!

— На камерах видно, как он уходит, — стоял на своем Наполеонов. — И охранник подтвердил это.

— Мне непонятно, как же он снова оказался в зале с бассейном, если, по твоим словам, ушел?!

— Мне это и самому непонятно. — Наполеонов почесал нос.

— Шур, — неожиданно спросила Мирослава, — из бассейна Гусинкова выловили без одежды?

— Ну ты, мать моя, даешь! — по-бабьи всплеснул руками Наполеонов. — Кто же в бассейне в одежде плавает?!

— И то верно. А где находилась его одежда?

— На шезлонге лежала.

— В беспорядке?

— В смысле? — не понял следователь.

— Она была разбросана в беспорядке или аккуратно развешана?

— Это важно?

— Пока не знаю.

— Не обратил внимания, но выясню.

— Выясни.

— И еще…

— Что?

— Охранник тебе тоже говорил, что в клуб Гусинкова пригласила Зоя?

— Охранник сказал, что ему так сказал Гусинков! Сам он не знает, приглашала Зоя парня или нет. Зато он точно знает, что девушка в клуб в тот вечер не приходила!

— Ты был у Гусинковых дома?

— Был и беседовал с мачехой парня.

— И какое впечатление на тебя произвела мачеха?

— По-моему, бабенка треплет хвостом и направо, и налево. Муж скоро о рога будет спотыкаться.

— Почему ты так думаешь?

— Потому!

— Очень хороший ответ, — усмехнулась Мирослава. — В таком случае пасынок мог ее шантажировать.

— Любовником?

— Не тобой же!

— А знаешь, мне показалось, что я ей понравился, — сказал Наполеонов.

— Мне тоже так кажется, — рассмеялась Мирослава.

— Тебе-то откуда это знать?

— У меня свои источники, — напустив на себя таинственность, ответила детектив. — Но вернемся к любовнику. Думаешь, он все-таки был?

— Думаю, был.

— Но имя любовника мы не знаем… Узнать бы.

— Так она тебе и сказала.

— Есть другой способ узнать об этом.

— Если ты намекаешь на наружку, то у меня лишних людей нет, — отрезал Наполеонов, насупившись.

— Я тебя и не прошу давать людей, — ответила Мирослава.

Наполеонов задумчиво уставился в одну точку.

— Шура! Говори, что тебе известно!

Наполеонов решился:

— Приятели Павла сказали, что он нанял частного детектива. Скорее всего, для слежки за мачехой.

— Имя детектива известно?

— Да.

— И?! Не тяни кота за хвост!

— Вашего кота, пожалуй, потянешь. — Шура покосился на Дона и скорчил коту дурашливую гримасу.

— Шура! — Мирослава больно ущипнула Наполеонова за бок.

— Ой! Прокофьев! — закричал он.

— Что Прокофьев?!

— Леонид Егорович Прокофьев! Частный детектив! Специализируется на слежке за неверными супругами. — Наполеонов презрительно сморщил нос.

— Вы его опросили? — Мирослава сделала вид, что не обратила внимания на мимику друга. Она прекрасно знала, что в среде профессионалов не жаловали детективов, подглядывающих за чужими интимными тайнами. В то же время она понимала, что для бракоразводных процессов, особенно среди богатых, без доказательств супружеской измены обойтись трудно. Особенно если существует брачный договор.

— Не все так просто. — Он покосился на нее. — Сама знаешь.

— Понятно, ты хочешь, чтобы с ним поговорила я.

— Ну…

— Зачем тогда морочил мне голову?

— Из вредности! — выпалил Наполеонов и отодвинулся подальше от нее.

— Хорошо, я поговорю с ним, — миролюбиво проговорила Мирослава. — Мне нужны его адрес и контакты.

— Пожалуйста! — Он схватил со стола салфетку и быстро написал требуемое ей.

— Шура, а теперь перескажи мне все, что тебе сказали те, кого ты успел опросить.

— Не думаю, что тебе это пригодится, — замялся он.

— Я сама решу, что мне пригодится, а что нет! — отрезала Мирослава.

Взвесив еще раз все за и против, Шура пустился в откровения.

Он знал, что за пределы гостиной Мирославы ничего из рассказанного им не выйдет.

Они просидели втроем до позднего вечера. Мирослава терзала друга все новыми и новыми уточнениями. Заставляла пересказывать одно и то же по несколько раз.

— За каким дьяволом ты ушла из следователей?! — наконец не выдержал он.

— Чтобы достигать положительного результата, не соблюдая инструкций, — честно ответила она.

— И выходить за рамки дозволенного без риска получить нагоняй от начальства, — ехидно подсказал Шура.

— Зато ты у нас и в рамках, и при погонах, — пошутила она.

— Что там говорил пан Грициан Таврический своей несостоявшейся строптивой невесте?

— «Ради тебя, Ирина, на несправедливость иду», — скрывая иронию, подсказал Морис.

— Вот вот! Ради тебя, Мирослава, — вздохнул Наполеонов.

— Ладно уж, — не дала она ему договорить, — допивай чай и иди спать!

На следующее утро Наполеонов, накормленный оладьями, напеченными Морисом, уехал на работу. Мирослава еще не открывала глаз.

— Совсем ты ее избаловал, — проворчал Шура.

— Пока что я балую тебя, — миролюбиво усмехнулся Морис.

— И то верно, — вздохнул Наполеонов и, довольно погладив свой живот, поднялся из-за стола. С полдороги он обернулся и спросил жалостливым голосом: — Можно я парочку с собой возьму?

— Конечно, — кивнул Морис. — Я сейчас все тебе заверну.

— Ты настоящий друг! — воскликнул Шура, принимая из рук Миндаугаса еще теплый сверток.

Глава 9

— Шура уехал? — спросила Мирослава, спустившись вниз.

— Полчаса назад, — ответил Морис.

— Что-то я сегодня заспалась. — Мирослава сладко потянулась всем телом.

— Иногда предутренний сон особенно сладок, — улыбнулся Морис, глядя на нее, — и полезен.

— И не говори, — согласилась она. — Однако пора приниматься за работу.

— Сначала позавтракайте, — мягко проговорил он.

— Непременно, если покормишь. — Она лукаво стрельнула в его сторону своими серо-зелеными глазами, которые в минуту попадания в них солнечных лучей казались ярко-зелеными.

— Куда же я денусь, — притворно вздохнул он и прикрикнул на нее весело: — Марш умываться!

— А