Смерть под занавес - Ирина Градова

– И что?

– Ее же «расписали», как индейца племени сиу!

– Скорее как клоуна… Скажите мне, о чем вам говорит поза жертвы?

– О чем?

– Да о том, Александр, что убийца выставил свое деяние напоказ!

– С чего вы взяли? – недоуменно поинтересовался молодой опер.

– Во-первых, он мог ее прикопать, чтобы никто никогда не нашел. Далее, убитая лежит на спине, руки сложены на груди – душегуб словно бы подготовил ее к похоронам. Одежда в порядке, но взгляните на лицо: что вы видите?

– Я уже сказал!

– Как считаете, смажутся ли губная помада и тушь во время борьбы? – раздался громкий голос за их спинами.

Обернувшись, оба увидели неслышно подошедшую Сурдину, самого классного судмедэксперта в Комитете. Маленькая, худенькая и чем-то неуловимо напоминающая крошечную обезьянку-игрунку, обитающую в лесах Амазонки, она постоянно носила на плечах увесистый рюкзак – чтобы не унесло случайным порывом ветра, как она сама шутила. Он и сейчас болтался у нее за спиной. Алла спросила себя, что она там хранит, ведь все необходимые инструменты и реактивы находятся в специальных чемоданчиках, которые послушно таскают за начальницей двое ее подчиненных.

– Думаю, да, – ответил на вопрос Сурдиной Белкин.

– А ее макияж в полном порядке, так?

– Макияж?

– Он отличается от нанесенного обычными косметическими средствами.

– Ну, это еще неизвестно: если убийца сделал это после того, как…

– И все-таки, – перебила Сурдина, – я настаиваю! Точнее скажу позже, когда доберусь до СК… Боюсь, Алла Гурьевна, начальство не обрадуется!

– Вы тоже полагаете, что мы имеем дело с маньяком?

Эксперт только плечами пожала: все казалось ей вполне очевидным.

– Нашли сумку жертвы?

– Нет, сумки при убитой не обнаружено. Документов и телефона тоже нет, – предвосхищая следующий вопрос, добавила судмедэксперт.

– А можно сказать, убили ее здесь или…

– Сейчас нет, – перебила Аллу Сурдина. – Женщину ударили в висок тяжелым тупым предметом, после чего задушили, поэтому, как вы понимаете, следы крови отсутствуют. Следов волочения тоже нет, но ее вполне могли принести. Возможно, анализ подногтевого содержимого что-то подскажет?

– Я почти уверена, что она умерла где-то в другом месте, – пробормотала Алла.

– Почему? – поинтересовался Белкин.

– Да потому, мой юный друг, что приличная женщина вряд ли потащится на мусорный полигон в ночи! – усмехнулась Сурдина. – Я полностью с вами согласна, Алла Гурьевна: скорее всего, дама погибла не здесь. Кому, черт подери, пришло в голову притащить ее в такое место и так размалевать – просто шапито какое-то!

– Скорее, театр, – задумчиво кивнула Алла. – Хорошо, подожду отчета, Анна Яковлевна. Буду благодарна, если вы позвоните мне, как только получите первые данные: не хотелось бы дожидаться официальных бумаг.

– Обязательно, Алла Гурьевна, – серьезно кивнула судмедэксперт. – Я же понимаю, как на вас теперь насядут.

Сурдина удалилась в сопровождении своих помощников, двое из которых несли на носилках прикрытое простыней тело. Мусорный полигон Северная Самарка находился в десяти километрах от города, в поселке Карьер Мяглово, что во Всеволожском районе. Он предназначался для захоронения твердых коммунальных и промышленных отходов, однако тут и там высились кучи гниющего бытового мусора, включая пищевые отходы. Алла успела выяснить, что полигон действует, несмотря на то, что признан переполненным.

– Почему вы решили, что тело привезли ночью? – спросил Белкин.

– Что вы видите вокруг, Александр? – вместо ответа задала она встречный вопрос.

– Мусор.

– А еще?

– Чаек…

– Ну а помимо них? Взгляните туда! – Алла махнула рукой в сторону съезда с шоссе.

– Машины.

– Самосвалы, Александр. Много, очень много самосвалов!

– А-а…

– Вы можете себе представить, чтобы при свете дня, когда здесь беспрерывно ездят грузовики, кто-то успел не только притащить сюда труп, но и навести ему марафет?

– Ну да, сомнительно, – хмыкнул Белкин. – Значит, и свидетелей мы тут вряд ли найдем, не говоря уже о камерах!

– Ну, насчет камер вы, пожалуй, правы, хотя можно попробовать отсмотреть видео с тех, что на шоссе… А вот свидетели могут и отыскаться! Здесь рядом поселок, верно?

– Вы думаете, жители сюда заходят? Тут же вонь страшная!

Это была сущая правда: за время пребывания на месте преступления Алла «принюхалась» к невыносимому запаху отходов и почти перестала его замечать, но трудно представить, что кто-то добровольно, без особой нужды решит прогуляться по свалке.

– И все-таки, Александр, надо попытаться, – сказала она твердо, отметая дальнейшие возражения. – Берите коллег и отправляйтесь в поселок: может, кто-то что-то видел.

Когда молодой опер удалился с недовольной миной, Алла подняла глаза. В низком ноябрьском небе с дикими воплями кружили чайки. К их крикам примешивались вороньи «трели» – интересно, как местные выносят эту какофонию с утра до вечера?! Как вообще можно терпеть у себя под боком горы разнообразного мусора – это же так вредно для здоровья… Во всяком случае, неизвестная женщина, найденная здесь, точно бы с этим согласилась!

* * *

Эльвира появлялась в жизни Леры неожиданно, почти никогда не предупреждая о своем приходе. Она объясняла это тем, что сестрица непременно найдет отговорку, чтобы не встречаться, сославшись на занятость, усталость или солнечное затмение. Это была сущая правда: проводя много времени среди людей, Лера ценила моменты одиночества и любила побыть наедине с собой хотя бы несколько вечерних часов, нормально поесть, посмотреть телевизор или почитать на сон грядущий. Эля же являлась полной противоположностью сестре, обожая вечеринки, рестораны и прочие выходы в свет. Ее муж Арамаис полностью поддерживал супругу, и они редко проводили время в четырех стенах. Эльвире было все равно, куда идти – на вернисаж, театральную премьеру или в гости: для нее имел значение сам факт общения с миром. Мама считала, что это из-за отсутствия детей в браке: как Арамаис и Эля ни старались, у них не получалось зачать ребенка. Эльвира делала вид, что все хорошо, и только Лера знала, как сильно сестра переживает. Судя по многочисленным обследованиям, медицинские проблемы у обоих супругов отсутствовали, но это ничего не меняло.

И вот, только Лера собралась хорошенько закусить едой, заботливо оставленной накануне мамой, знающей, что младшей дочурке не до домашней готовки, сестрица появилась на пороге ее квартиры, как обычно разодетая в пух и прах. На самом деле ничего особенно экстравагантного Эля не надела, но на ней любой наряд смотрелся так, словно был доставлен прямиком с европейских подиумов. В прихожей она скинула светлое шерстяное пальто, под которым оказалось синее шелковое платье, отлично гармонировавшее с ее прекрасными голубыми глазами и светлыми волосами, которые Эльвира, хоть и была блондинкой от природы, подкрашивала специальным шампунем в пепельный оттенок. Как всегда, на ней сверкали бриллианты – на этот раз черные. Придирчиво осмотрев себя в зеркале, Эля