Гумберт Гумберт - Priest P大

не хвалился и старался не светить купюрами, пока жил с нечистым на руку соседом. Мысль о том, что деньги могут украсть, не давала Хэ Чжунъи покоя, он хотел поскорее отдать их, но никак не мог назначить кредитору встречу. Пришлось обратиться к Чжан Тин, которую он несколько раз видел в компании Фэннянь-гэ.

Хэ Чжунъи набрался храбрости и заговорил с ней, запинаясь на каждом слове. Он не собирался никого пугать, но девушку оттолкнул не столько странный вопрос незнакомца, сколько его убогий вид и заискивающие интонации. Она слишком бурно отреагировала, закричала, и Хэ Чжунъи побили. А Фэннянь-гэ наблюдал за этой сценой с безучастным видом, даже не пытаясь вмешаться и прояснить ситуацию. Тогда-то Хэ Чжунъи запоздало осознал, что в глазах своего кумира он пустое место. Не родственник, не друг, а так – досадное пятно на белоснежной рубашке. После той истории Фэннянь-гэ внезапно подарил ему новенький телефон, но Хэ Чжунъи догадывался, что после выплаты долга он оборвёт с ним все контакты.

Однажды, доставляя заказ, Хэ Чжунъи увидел Фэннянь-гэ, весело болтающего со своими друзьями. Он не хотел мешать им и постарался не попадаться на глаза, но случайно подслушал, что они собираются на важное мероприятие в некий «Особняк Чэнгуан»…

Тело накрыли белой тканью и унесли. Глаза Ван Сюцзюань снова наполнились слезами, ноги подкосились, и она осела на пол. Все тут же бросились к ней, чтобы помочь подняться. Слёзы ручьём потекли по лицу несчастной женщины. Она схватила за рукав ближайшего к ней человека и всхлипнула:

– Я учила его быть добрым, всё делать как полагается. Неужели я неправильно его воспитала?

Все хранили молчание: на этот вопрос никто не знал ответа.

Тао Жань дождался, пока женщина немного успокоится, усадил её на стул и зачитал ей документы – медленно, по строчке, объясняя непонятные слова. Ван Сюцзюань плохо умела читать и не могла сама разобрать половину терминов, лишь отрешённо кивала после каждой фразы. Она не плакала навзрыд, сидела тихонько, но слёзы продолжали течь по лицу.

Чжан Дунлай с опущенной головой подошёл к Фэй Ду, по пути пнув какой-то камешек, неловко переступил с ноги на ногу[2] и пробормотал:

– Президент Фэй, тут такое дело, Тин-Тин спрашивала… что за херня вообще происходит? Почему моего дядю отправили в отставку? Неужели моя семья оскорбила Тайсуя[3] в этом году?

Фэй Ду посмотрел на Ван Сюцзюань, сидящую неподалёку, и внезапно спросил:

– Ты нашёл свой серый галстук?

Чжан Дунлай выпучил глаза:

– Что?!

– Можешь с ним попрощаться. Он теперь в хранилище для улик, на нём кровь Хэ Чжунъи и твои отпечатки пальцев. Кто-то забрал его из твоей машины и сдал в управление.

Чжан Дунлай разинул рот и целую вечность таращился на Фэй Ду, не в силах вымолвить ни слова. Наконец ржавые шестерёнки в его голове снова заскрипели, и до него дошло, что случилось. Он нервно пригладил волосы, а затем выпалил:

– Вот срань!

Фэй Ду похлопал приятеля по плечу:

– Передай Тин-Тин, чтобы не лезла в это дело. Хватит с вас проблем.

– Погоди-погоди, – Чжан Дунлай растерянно помахал рукой. – Хочешь сказать, что… кто-то украл мой галстук, чтобы повесить на меня убийство?

Фэй Ду молча смотрел на него.

– Нет, ну как так-то?! Я же всегда был к нему добр! Мы же про Чжао Хаочана, верно? Хрен бы он попал в тот проект, если бы не моя помощь! И когда Тин-Тин привела этого козла домой, мама с папой приняли его как зятя! К нему отнеслись со всей душой! Чего это он вдруг?!

– Дыши глубже, – посоветовал Фэй Ду.

Чжан Дунлай изо всех сил напряг свой маленький мозг, но так ни до чего и не додумался. Он прошептал:

– Лажа какая-то… Этот Ло Вэньчжоу вообще надёжный парень? Может?..

– Был бы ненадёжный, убийца бы до сих пор гулял на свободе, а ты сидел бы в тюрьме в ожидании суда.

За разговором они не заметили, как к ним подошёл Ло Вэньчжоу собственной персоной. Он ткнул пальцем в сторону Чжан Дунлая и сказал:

– Молодой человек, включите голову наконец!

Чжан Дунлай боялся капитана Ло до дрожи в коленях. Когда этот жуткий человек возник из ниоткуда прямо у него за плечом, бедняга подавился своими словами и дал дёру.

Ло Вэньчжоу приблизился к Фэй Ду, встал рядом, сцепив руки за спиной, и посмотрел на безутешную Ван Сюцзюань.

– Что её ждёт?

– Хозяин бизнес-центра использует эту трагедию для пиара, – ответил Фэй Ду. – Он хочет возглавить спонсорскую программу «Фонд помощи одиноким пожилым людям». Бумаги ей уже отправили. Эти деньги покроют будущие медицинские и бытовые расходы, но…

Её обеспечат деньгами, но мёртвый уже не оживёт. Никакие фонды не вернут женщине сына.

– Ах да, – Ло Вэньчжоу достал фотографию из папки. – Я хотел тебе кое-что показать.

На фото была перьевая ручка в пакете для улик – очевидно, недешёвая. На крышечке красовалась гравировка «Фэй».

– Это из коллекции Чжао Хаочана. Узнаёшь? Не твоя?

Ло Вэньчжоу надеялся выбить Фэй Ду из колеи этой новостью, но тот равнодушно скользнул взглядом по снимку и протянул:

– А, так вот где она была. Я потерял её под Рождество.

Дата совпадала с указанной Чжао Хаочаном на бирке. Если бы капитан не знал истории этой странной коллекции, то решил бы, будто Фэй Ду сам подарил ручку адвокату.

– Обычно, когда я долго не могу что-то найти, я пытаюсь вспомнить, в каких обстоятельствах видел эту вещь последний раз, и тогда понимаю, куда мог её положить, – объяснил Фэй Ду. – Если это не помогает, значит, вещь кто-то взял. В тот день в моём кабинете побывала куча народа: и сотрудники, и клиенты. Я решил не раздувать скандал и никому не сказал о пропаже.

– Тебе не интересно, как он подписал бирку? – спросил Ло Вэньчжоу.

Фэй Ду пожал плечами и ещё раз посмотрел на фото. Помимо самой ручки, в кадр попала напольная лампа – диковинная конструкция в виде дерева, – тихо мерцающая в полумраке. Словно чей-то бдительный взгляд следил сквозь пространство и время за сменившим имя выходцем из деревни.

– Не особо, – Фэй Ду пожал плечами. – Можете не возвращать её, когда закроете дело. Она наверняка пропахла гарью. Мне такое не нужно.

Фэй Ду проводил Ван Сюцзюань, а затем уехал, ни с кем больше не попрощавшись. Его путь лежал на окраину города.

Сгустились сумерки, небо затянули тучи. Надгробия отбрасывали длинные тени, мелкие птицы летали низко над землёй, источающей запах сырости. А из-под земли покойные взирали на