Под черным небом - Ингер Вольф

дому. Городок там небольшой, вы его быстро прочешете.

– А где это? – обратился Трокич к Энджи.

– Примерно два с половиной часа езды на север, недалеко от Национального парка Денали, – объяснила Энджи. – Но это в хорошую погоду. А сейчас – кто его знает.

– Пошлите местного патрульного опросить ее, – предложил Аллен.

Энджи покачала головой.

– Нет, я своими ушами хочу услышать, как она работает, сколько домиков сделала и так далее. Если нам повезет, то она помнит, кому их продала. А когда ваша тетя купила свой домик?

Аллен пожал плечами и почесал подбородок. Оттолкнул пальцем тарелку.

– Сам я не уверен, а она не помнит точно, потому что часто бывала в тех краях, но примерно девять-десять лет назад.

– Довольно давно. Не знаете, домик стоил дорого?

Пенсионер пожал плечами, будто не совсем представлял, сколько должен стоить кукольный домик.

– Тетя сказала, сто десять долларов.

– А если сравнить его с домиком, найденным на месте преступления, то в каком он состоянии?

– Вы хотите сказать, заметил ли я, какой домик старше?

– Именно.

– Думаю, ваш домик и тот, что у моей тети, примерно одного возраста. У этого лакировка совсем не пострадала, на ней ни царапинки. Кажется, вот-вот почувствуешь запах лака.

Энджи замолчала, размышляя. Она встретилась взглядом с Трокичем, и на мгновение между ними образовалась безмолвная связь. Казалось, он тянется к ней, и она не была против.

Трокич перевел взгляд на полицейского.

– А куклы? – спросил он. – В домике вашей тети они тоже были?

– Нет. Она сказала, что, когда купила его, никаких кукол в нем не было. Она не помнит, чтобы женщина делала и кукол тоже, но тетя не уверена. Ведь прошло уже много лет.

– Получается, убийца где-то сам раздобыл кукол, – заключил Трокич. – Намеренно и с конкретной целью.

– Чтобы декорировать место преступления, – закончила Энджи.

15

Стрелки часов показывали почти семь вечера, когда они подъехали к гостинице «Рамада». Она была небольшой, и ее окна уютно светились во мраке за парковкой.

– Можно вас пригласить на стаканчик чего-нибудь горячительного? – спросил Трокич, сам не зная почему – ведь он был совершенно вымотан. Казалось, его душа зависла где-то в другом измерении, в другой временной зоне.

Энджи помолчала, теребя в пальцах длинную косу. Карие глаза изучали его, словно пытаясь угадать тайные намерения.

– Вообще-то мне надо обратно в участок, писать отчеты. Но один стаканчик, думаю, не повредит.

В гостинице не оказалось бара, так что их направили в «Скользкого лосося» за углом.

– Иногда я захожу сюда, – сказала Энджи. – У них вкусные начос. И разношерстная публика.

В заведении было приятно тепло, а приглушенное освещение создавало уютную атмосферу. На пяти плоских экранах под потолком показывали бейсбольный матч, и помещение наполовину заполнили мужчины в широкополых шляпах, громко комментировавшие игру. Телевизоры работали без звука, но из динамиков во всю громкость звучала песня Стиви Рэя Вона «Налоговик» [2], и посетители, прихлебывавшие пиво из огромных кружек, энергично кивали в такт. Симпатичная юная официантка с длинными черными волосами, собранными в высокий хвост, крутилась между столиками, кто-то ее рассмешил, и она не могла сдержать громкий смех.

Они сели за стол из длинных березовых досок как можно дальше от бара – здесь было потише. Трокич отодвинул от себя маленький поднос с кетчупом, майонезом, соусом «HP», солью и перцем. Энджи сняла шапку с курткой и положила на соседний стул. Несколько посетителей принялись на нее глазеть, и Трокичу захотелось запаковать ее обратно в верхнюю одежду. Сама Энджи, казалось, ничего не замечала. Только провела рукой по глазам и устало заморгала.

– Позвоню Марку, узнаю, нет ли чего нового, – сказала она, вытаскивая мобильник из сумки.

– Ладно, тогда я принесу пива. Или вы хотите чего-нибудь другого?

– Пиво – замечательно.

– Что слышно о Марии? – спросил Трокич, когда вернулся от бара.

– Пока все глухо. Надежды мало. Завтра поиски расширят на север и на юг штата. Но, если честно, не думаю, что мы ее найдем живой. – Энджи вздохнула. – Бедная девочка. Что же ей пришлось пережить? Мне тяжело даются подобные дела. Где жертвы – дети.

Трокич кивнул.

– А что с психами? С ними разобрались? – спросил он.

– Из психбольницы никто не сбегал. Мы получили список недавно выписанных пациентов мужского пола, которые ранее проявляли насилие. Он довольно короткий, и пока мы не нашли в нем ничего интересного. Также мы связались с канадскими властями – вдруг по ту сторону границы что-то произошло? Сейчас ждем ответа от них. Бывает, кто-то из их преступников пересекает границу Аляски и наоборот.

– А насчет Гриффина есть новости? – спросил Трокич.

– Нет. Чокнутого соседа попросили звонить, если он заметит что-то еще, но пока там все тихо. Вернувшись от нас, Гриффин смотрит канал «История» по ящику. Пару раз обходил свои владения. Он будто ждет чего-то… Знаете, мне показалось немного странным, что Гриффин плюет на правила охоты, тогда как Асгер Вад, напротив, был само законопослушание.

– Но, возможно, Асгер уважал закон только до тех пор, пока не оказывался в дикой природе.

– Может, и так, а охота всегда сводит людей, какими бы разными они ни были. Пример у нас перед глазами.

– Гриффин, наверное, догадывается, что за ним теперь наблюдают, – сказал Трокич. – А вдруг он выжидает удачного момента, чтобы улизнуть в то место, где он спрятал девочку?

– Так или иначе, что-то тут нечисто, – согласилась Энджи. – Но до тех пор, пока он остается на своем участке и ничего не предпринимает, у нас связаны руки. В принципе, Мария может сейчас быть в тайном месте, известном только ему одному. Но у нас нет никаких доказательств.

Энджи сделала глоток пива, покачиваясь в такт тягучему блюзу, лившемуся из динамиков.

– Так ваш шеф знал Асгера Вада? – спросила она.

– Да. Они учились вместе. Но это не означает, что они были близкими друзьями. Просто виделись время от времени. Мой начальник – пресный старый сухарь.

– Настолько пресный, что скорее согласится на занозы в заднице, чем слушать истории о личной жизни друга?

– Типа того, – кивнул Трокич.

Энджи рассмеялась. У нее был красивый смех. Трокич почувствовал, как лед внутри начал таять. Она нравилась ему. Нравилась ее установка «со мной шутки плохи», и нравилось всегда хорошее настроение.

– Кажется, вам не повезло. Шеф-сухарь, – сказала Энджи и отхлебнула еще пива.

– Ничего, я переживу. Но его описание Асгера вряд ли нам что-то даст.

– Он производил приятное впечатление, наш вулканолог, – сказала Энджи. – Когда он выступал по телевизору, казался доброжелательным и компетентным… Асгера Вада часто