Отдаленные последствия - Александра Маринина

гуляет уже час и десять минут! И еще столько же будет идти назад. Впрочем, это и неплохо, ведь после вечерних прогулок Настя стала быстрее засыпать и по утрам просыпалась со свежей головой. Да и думается на ходу почему-то лучше, чем сидя на диване.

Она повернула назад и решила позвонить Дзюбе.

– Рома, ты не мог бы связаться с Лазаренко и спросить, кто раскладывал документы Стекловой по папкам? Она сама или ученики уже после ее смерти?

– Почему именно с Лазаренко? Другие не годятся?

– Годится кто угодно, но я сама-то не могу задавать им вопросы, я же никто, в расследовании не участвую вроде как. А ты с ним скорешился.

– Хорошо, сейчас сделаю. Это важно?

– Сама не знаю, – призналась Настя. – Если тебе не с руки, тогда не надо.

– Сделаю, – повторил Роман.

По его голосу Настя поняла, что мысли Дзюбы где-то далеко и ему не до звонков, которые не имеют отношения к текущему делу. Она почувствовала себя виноватой. Но где-то в самой глубине сознания робко шевелилось ощущение, что ей зачем-то обязательно нужно получить ответ на свой вопрос.

Дзюба перезвонил минут через пять.

– Папки формировала сама Стеклова, ребята ничего в них не добавляли и ничего оттуда не забирали. Открывали, смотрели первую страницу, убеждались, что содержание соответствует надписи, и закрывали. Им важно было только то, что касается их общего исследования. Лазаренко сказал, что Светлана Валентиновна специально выделяла один день в месяц на то, чтобы собрать по квартире все бумажки и разложить по местам или выбросить. Так-то у нее обычно все валялось в беспорядке, ничего сразу не найти.

– Спасибо, я поняла.

Выходцев писал о профессоре Стекловой как о человеке, который знает, что времени осталось совсем мало и его нужно расходовать с умом, не растрачивая на пустяки. И при этом она каждый месяц жертвует несколько часов, а то и целый день на то, чтобы разобрать бумаги и аккуратно разложить их по папкам, причем не абы как, засовывая под верхнюю корочку, а строго в хронологическом порядке. Восемьдесят с гаком. Движения уже не быстрые и не точные, наверняка дрожат руки, да и зрение не как в молодости. Все делается медленно. Зачем она тратила драгоценные часы столь нерачительно? Где логика в ее поведении?

Логика зачастую именно в отсутствии логики. Ибо человек противоречив, многогранен, необъясним и непредсказуем. Вот оно, то, за чем Настя гоняется у себя в голове уже несколько часов. Логика в отсутствии логики.

Она снова достала телефон, но позвонила на этот раз Зарубину. Если Ромка занят, то, может, хотя бы Серега ее выслушает.

– Пална, давай в темпе, – быстро проговорил Зарубин в трубку, – ко мне уже народ идет совещаться, у нас тут грандиозный прорыв.

– Семьи тех, кого приговорил Выходцев, – коротко сказала Настя.

– И что с ними не так?

– Срочно проверь, не приходил ли к ним кто-нибудь в последнее время. Журналисты, или, может, полицейские, или еще кто-то, кто задавал вопросы.

– Какие еще вопросы?

– Любые. Главным образом о том, хорошо ли искали тех, кто убил их близкого, старались ли, как вели себя с членами семьи жертвы. Не грубили ли, не хамили. Ставили ли в известность о том, что дело прекращается.

– Аська, я тебя не понимаю… Ты о чем вообще?

– Я о том, что сейчас очень в тренде писать о плохой работе полиции и следствия. Преступления не раскрываются, дела фальсифицируются, а истинные преступники остаются гулять на воле. Дремов всем объявил о том, что в Москве орудует серийный убийца, а семьи трех жертв могут рассказать, что этот душегуб действует уже много лет, потому что его вовремя не поймали и даже не постарались это сделать. Представляешь, какой роскошный повод для хайпа?

Зарубин выругался грязно, витиевато и от души.

– Ты всерьез думаешь, что так может быть?

Судя по вопросу, он отлично понял ход ее мысли.

Она слышала появляющиеся в кабинете Сергея голоса, звук отодвигаемого стула. Нужно заканчивать разговор. Но ей так важно, чтобы Зарубин ее понял!

– Сереж, может быть что угодно и как угодно. Потому что человек необъясним и непредсказуем. Надо проверить сейчас, чтобы потом не рвать на себе волосы.

Дзюба

Родственники Алексея Пруженко, первой жертвы Выходцева, проживали во Владимире, ехать к ним времени не было, пришлось звонить.

– Мы можем поговорить по видеосвязи? – спросил Роман вдову Пруженко. – Скайп, Вотсап, любой мессенджер на ваш выбор.

– Давайте в Вотсапе, у вас же номер есть, – сразу согласилась женщина.

Когда на экране возникло ее миловидное лицо, стало понятно, что звонок застал даму за приготовлением завтрака. Огромная светлая кухня, уставленная многочисленной навороченной техникой, говорила о том, что Алексей Пруженко оставил своей семье весьма недурное наследство в виде как минимум большого дома. В кадр попал тостер, из которого через пару секунд после подключения связи выскочили два аппетитных куска подсушенного белого хлеба, рядом виднелись выжатые половинки апельсина. Элегантный европейский завтрак.

– Вы от Егора? – спросила Пруженко. – Он предупреждал, что вы можете позвонить.

Дзюба слегка опешил.

– А кто такой Егор? Он служит в полиции?

– Вы не от него? – Женщина слегка нахмурилась. – Вы же сказали, что вы из уголовного розыска.

– Так и есть. Но я не от Егора, я сам по себе. Скажите, пожалуйста, к вам в последнее время никто не обращался с вопросами об обстоятельствах гибели вашего мужа? Может быть, интересовались, как шло следствие, сколько раз вас допрашивали…

Он не успел закончить перечень заранее заготовленных вопросов, когда Пруженко перебила его:

– Так Егор и спрашивал! Я ему все рассказала, ничего не утаила. И про то, что убийцу моего мужа никто толком не искал, меня допросили всего один раз, потратили целых десять минут. – Она презрительно фыркнула: – Они вообще ничего не делали. Сначала арестовали Алешиного партнера по бизнесу, быстренько отобрали у него фирму и выпустили. Я к ним и приходила на прием, и жалобы писала, потому что ясно же, что это именно он Алешу убил, а его заставили какие-то бумаги подмахнуть и отпустили. В общем, никакой справедливости от наших органов не дождаться. Егор заснял на камеру все, что я говорила, и сказал, что передаст этот материал в прокуратуру, и там обязательно захотят разобраться, почему не искали и не наказали убийцу Алеши. Я и подумала, что отреагировали наконец и вам поручили разобраться.

Егор, значит. Ну-ну.

– Мне действительно поручили разобраться, но не потому, что к нам обратился Егор. Кстати, кто он? Как представился?

– А чего ему