Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Гарретт посмотрел на здание участка, освещенное прожекторами по фасаду, – маяк правосудия, светящийся посреди ночи.

Он наклонил голову в сторону входа.

– Пойдем.

Макинтош, Вирджиния

15 января 2013 года

4:15

Гарретт вслед за женой зашел в полицейское управление. Донна зарегистрировала его на стойке у входа, и Гарретт получил пропуск посетителя, который позволил ему пройти в здание. Обычно адвокатов защиты оставляли бродить по коридорам, пока они не находили дорогу туда, куда им было нужно. В полицейском участке адвокаты защиты – это крысы, снующие под плинтусами. Однако сегодня Донна привела его прямо в комнату для допросов, где Гарретт увидел ее начальника-лейтенанта, который наблюдал за происходящим за стеклом вместе с еще тремя полицейскими в форме. Внутри он увидел следователя в костюме, который говорил с девочкой с запавшими глазами в безразмерной ночной рубашке.

Гарретт инстинктивно сжал мышцы спины, раздвинув плечи и выпятив грудь. Он досадовал на себя за то, что не нашел времени причесаться или надеть костюм и теперь вынужден работать в джинсах и баскетбольной кепке.

– Лейтенант, – произнес Гарретт напористым голосом.

Мужчина, наблюдавший за допросом, повернулся, как и сослуживцы Донны. Гарретт почувствовал на себе их взгляды. Но еще сильнее он чувствовал Донну рядом с собой. Она немного сдулась. Эти оперативники вошли в дом вместе с ней и прикрывали ее, пока велся поиск активного стрелка. Несомненно, это был травмирующий и объединяющий опыт для всех них, и Гарретт знал, что Донну мучило чувство вины за то, как ей пришлось поступить.

– Меня зовут Гарретт Ланкастер, я представляю…

Тут Гарретт понял, что даже не знает имени клиента.

– Эту девочку, – наконец сказал он, указывая на комнату для допросов. – Я ее адвокат, и я требую, чтобы вы прекратили допрос.

Лейтенант Маркус Грей заглянул Гарретту через плечо и, прищурившись, посмотрел на Донну.

– Что происходит, Коппел?

Донна наклонила голову.

– Спроси Гарретта.

Он снова посмотрел на Гарретта.

– Что происходит, господин адвокат?

– Я требую, чтобы вы прекратили допрос, Маркус. Я ее адвокат.

– Вы позвонили мужу? – спросил лейтенант Грей у Донны. – Вы пытаетесь переиграть меня, позвонив мужу?

– Я не собираюсь никого переигрывать, сэр. Что-то не так. Эта девушка заслуживает такой же защиты, как и все остальные.

– Она застрелила свою чертову семью, Коппел!

Донна глубоко вздохнула:

– Она заслуживает знать свои права и быть защищенной в соответствии с нашей конституцией.

– Ей зачитали ее права!

Гарретт поднял руку.

– Как адвокат девочки…

– Александры, – прервала мужа Донна. – Как адвокат Александры.

– Как адвокат Александры я прошу, чтобы этот допрос прекратили немедленно. – Гарретт посмотрел на часы. – Сейчас четыре часа двадцать минут утра, и я уже второй раз прошу вас, лейтенант. Если вы не следите за временем, поверьте, я слежу.

По правилам, как прекрасно знал Гарретт, только его клиент мог попросить прекратить допрос. Именно поэтому он должен был немедленно отправиться к ней в комнату.

– Нам нужно выяснить, что происходит, – сказал Грей уже более спокойным голосом, – и единственный способ сделать это – поговорить со стрелком.

Гарретт прошел мимо лейтенанта Грея и открыл дверь комнаты для допросов, а затем шагнул внутрь. Следователь оглянулся через плечо, на его лице отразилось замешательство.

– Чем могу помочь?

– Меня зовут Гарретт Ланкастер, я адвокат Александры. Первое, чем вы можете помочь, – перестаньте задавать вопросы моей клиентке и оставьте нас в покое. Пожалуйста.

– Вашей клиентке? – удивился следователь, вставая со стула.

– Насколько я понимаю, согласие родителей на допрос Александры не было получено.

– Это было невозможно, – парировал следователь.

– Вы обратились по соответствующим каналам, чтобы найти ближайших родственников моей клиентки, которые в чрезвычайной ситуации могли бы считаться ее законными опекунами? – Гарретт махнул рукой. – Уверен, что да. Но потом, конечно, если вы не смогли найти родственников, вам пришлось обратиться в департамент Службы защиты детей штата, чтобы получить согласие на официальный допрос. Я уверен, что вы и это сделали, следователь, просто подтверждаю. Если вы сделали все это до того, как начали допрос моей клиентки, которой еще не исполнилось восемнадцать лет, а значит, она считается несовершеннолетней в штате Вирджиния, то вы и ваш отдел в полном порядке, и мне просто нужно побыть с клиенткой наедине. Если же вы проводили допрос несовершеннолетней без согласия родителей, опекунов или других законных лиц, то у вас, скорее всего, будет куча неприятностей, и у вас есть проблемы посерьезнее, чем то, что я прерываю допрос.

Гарретт уставился на следователя. Он наблюдал, как его глаза, которые мгновение назад лазером жгли Гарретта, устремились к одностороннему окну комнаты для допросов в поисках лейтенанта, но увидели лишь собственное отражение.

– Уделите мне минутку с клиенткой? – попросил Гарретт тем же вежливым голосом, что и до этого.

Мгновение поколебавшись, следователь направился к двери.

– Следователь, – добавил Гарретт, – пожалуйста, попросите лейтенанта выключить камеру и микрофон, пока я поговорю с Александрой. Я уверен, что вы уже провели незаконный допрос моей клиентки. Запись моего разговора с ней грозит вам такими неприятностями, которые вам и не снились. – Гарретт быстро улыбнулся. – Спасибо.

Глава 5

Окружной суд

Пятница, 27 сентября 2013 года

9:12

Хотя в пятницу утром ноги Александры и доставили ее на трибуну, Гарретт заметил, что они дрожат. Таким образом ее тело выражало протест против присутствия в суде. Скорее всего, она была бы готова оказаться где угодно, но только не в этом зале, где на нее направлены телекамеры, и внимание всей страны приковано к каждому ее слову. Но у Александры не было выбора. Если она хотела выиграть дело против штата Вирджиния, ее показания имели первостепенное значение. Без них победа была маловероятна. С ними, по мнению Гарретта, она была неизбежна.

Когда Александра села на свидетельскую скамью, она потянулась за стаканом воды и дрожащей рукой поднесла его ко рту. С той ночи, когда была убита ее семья, ей исполнилось восемнадцать, но формальный переход к совершеннолетию не мешал ей выглядеть испуганным ребенком. Гарретт чувствовал одновременно печаль и уверенность в победе. Он не хотел подвергать Александру такому испытанию, но знал, что это единственный способ добиться хотя бы крупицы справедливости за то, что с ней произошло. Вид испуганной девочки-подростка облегчал работу ему и делал почти невозможной – адвокату противной стороны.

После того как Александру привели к присяге, Гарретт