Утерянный жемчуг - Крис Велрайт

Наконец, спустившись вниз, Мэйлинь поняла, что еще никогда так не радовалась тому, что стоит на земле. Это чувство омрачало лишь то, что господин Лиджу продолжал крепко сжимать ее руку, а вокруг — множество людей, которые видели, как неприлично она себя ведет. Казалось, что каждому прохожему непременно есть дело до юноши и девушки, схватившихся за руки.

Она пробежалась глазами по лицам в толпе, мысленно успокаивая себя, что на улицах Виты все так заняты своими делами, что даже выйди сам бог из храма — никто бы не заметил. Но, к своему ужасу, ее взгляд наткнулся на знакомые глаза — подруга ее матери, которую она встретила по пути в книжную лавку. Женщина стояла, держа корзину, набитую овощами, и, разинув рот, смотрела во все глаза на Мэйлинь. Она точно заметила, что та сейчас вытворяет и кто знает, может быть, даже видела, как господин Лиджу подхватил Мэйлинь за талию, пока она выбиралась из окна.

Мэйлинь дернула руку, но линши лишь крепче ее сжал, после чего быстро потащил девушку в бурный поток людей.

Глава восьмая

Мэйлинь видела, что мимо проходящие люди бросают на них с Лиджу взгляды. Замечала, и то, как перешептываются женщины. Она готова была поклясться, что услышала, как стоящие неподалеку старухи назвали ее потаскухой. А кем она еще могла быть? Бедно одетая, плохо причесанная, с грязной обувью и без макияжа. Что еще о ней могли подумать, когда ее волочит за руку такой красивый господин? А что, если среди этих людей есть сэянцы, которые знают ее семью? За все годы жизни в Вите она научилась общаться с мужчинами, но никогда не касалась даже края их одежды!

— Господин! — Мэйлинь с трудом успевала за быстрым шагом линши. — Куда мы идем? Прошу вас, отпустите мою руку!

Но Лиджу словно не слышал ее или не хотел слышать. Он упорно продолжал пробираться сквозь толпу. И лишь когда Мэйлинь начала выдергивать свою руку из его хватки, он резко остановился. Идущие за ними следом люди недовольно заворчали на то, что им преградили дорогу.

— Я — сэянка, если помнишь. — Из-за сильного волнения и подступающей злости она иногда забывала вставлять в слова уважительные приставки и местоимения. Так с ней уже случалось, и не раз: ее слова то и дело перескакивали с вежливого на обычный разговорный язык. — Если вам, как мужчине и все равно, что подумают люди, то мне нет. Мы не такие, как синторские женщины. Поэтому немедленно отпусти мою руку! Ты хоть понимаешь, какой это для меня позор? Ты-то потом уйдешь жить в свое поместье, а мне по этим улицам каждый день ходить.

Она так разнервничалось, что голос стал выше и громче, и это только сильнее заинтересовало окружающих людей. Простолюдинка кричит на господина? Да еще и с сэянским акцентом! Пропустить такое зрелище не пожелали даже рикши, которые обычно готовы удавиться за лишнюю минуту своего времени.

Господин Лиджу на мгновение смутился. Он разжал руку и коротко извинился, но Мэйлинь не услышала в его голосе искреннего сожаления. Что ж, оно и не удивительно: мало того, что он линши и мужчина, так еще и с презрением относится к сэянцам. Какая ему разница, что она будет опозорена? Он даже не догадывается, как тяжело быть женщиной родившейся в Сэе! И еще тяжелее быть той, кто перебралась в другую провинцию со стареющими родителями, без брата. Это все равно, что пытаться грести одним веслом, затыкая ногой пробоину в лодке.

— Мы идем ко мне домой, — спокойно сказал линши. — Туда, куда тебе следовало приходить для отчетов. Хочу, чтобы ты мне все рассказала.

Мэйлинь вздохнула. Она почувствовала, что пережитый страх, переживания и в конечном итоге — вспышка гнева, буквально осушили ее. Перечить линши она все равно не могла, но и идти в логово этого жуткого человека, чьего лица никогда не касалась добрая улыбка, ей тоже не хотелось. Она и в прошлый раз не решилась переступить порога его дома, а после того, что случилось сегодня… Внезапно в ее памяти всплыло воспоминание, как их тела касались друг друга, а следом Мэйлинь ощутила оставленное на ее ладони тепло от его руки. Она сжала подол юбки в кулаках.

— Господин, мы можем найти другое место для разговора? Я отпросилась с работы всего на несколько часов и боюсь, что хозяйка меня накажет, если я не вернусь. — Понимая, что такому человеку, как он, вряд ли есть дело до ее проблем, она тут же быстро добавила: — Госпожа Ицин может меня даже уволить за такое, и тогда я не смогу вам больше помогать.

— Тогда приходи завтра вечером.

Но Мэйлинь смущало не время, а место. Быть наедине с этим человеком в его огромном доме.

— Мне очень жаль, господин, но я не смогу, вечером я буду собирать улиток. Хозяйка гостиницы считает, что если можно собрать их самим, то зачем покупать на рынке?

Бровь Лиджу дернулась вверх:

— Да ты у нас занята не меньше придворного чиновника! Ни минуты свободного времени. — Мэйлинь не могла понять, высмеивает он ее или нет, его тон был спокоен и сдержан. — Или ты испугалась и пытаешься найти способ не выполнять моего указа? На твоем месте я бы вспомнил, что сейчас ты в очень скверном положении. Твоя семья и ты можете пострадать, если ты не найдешь необходимых мне улик, но теперь и те люди, что пытались нас убить в комнате господина Лю, не оставят тебя в покое. Хочется тебе того или нет, но сейчас самое безопасное место для тебя — рядом со мной. А еще тебе бы лучше не высовываться лишний раз из гостиницы, ходить только там, где людно и быть внимательной ко всему, что творится вокруг. Вы же собираете улиток вдоль реки за городскими стенами? — Мэйлинь кивнула, чувствуя растерянность. Она ожидала, что Лиджу начнет ее ругать или запугивать, как поступал до этого. — Возьми с собой других девушек, далеко от них не отходи, подвяжи заранее подол юбки, чтобы удобней было бежать.

Мэйлинь понимала, что он прав. Она еще не успела обдумать последствия сегодняшнего дня, но уже осознала, что над ней нависла еще одна угроза. И пусть его слова были холодными и сухими, но разве в них не нашлось места беспокойству о