Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

года, – указала я на запись. – В ней было около тридцати экземпляров, в том числе сборник стихов Курта Хиллера под названием «Paria im Lächeln der Liebe» и «Дорога» Мигеля Делибеса, но в основном – книги на английском: произведения Василия Гроссмана, Джейн Остен, Харпер Ли… Был там даже экземпляр «Гарри Поттера и Ордена Феникса».

Олег стоял рядом со мной, не упуская ни одной детали. Он, видимо, думал, что я разговариваю с ним, но на самом деле я просто излагала всю эту информацию вслух, чтобы она записалась мне на подкорку. Таким образом, если мой взгляд наткнется на эти названия или авторов, то я быстро их узнаю.

Это было не первое мое хранилище. Я знала, что делала.

– Только вот я не понимаю, – возразил он. – Почему бы нам не сосредоточить наши усилия на чем-то более конкретном? Например, на книгах, которые ему продал этот Стратос.

– Потому что я очень сомневаюсь, что мы обнаружим здесь целую партию. В лучшем случае найдем несколько отдельных экземпляров. Поэтому я предпочитаю, чтобы мы сфокусировались на том, чтобы выяснить, где именно они должны лежать, а не тратить время на их поиски.

Он хотел мне возразить, но я не дала ему шанса это сделать, наклонившись к нижним полкам. Я заметила, что он несколько секунд помедлил, прежде чем пойти к случайному стеллажу.

Мне нужно было сосредоточиться. Поэтому, забыв о нем, я взялась за работу.

Эти книги были в еще более плачевном состоянии, чем мне показалось на первый взгляд. Их пропитала влага, и большинство из них вздулись и были грязными. Пауки нагло бегали по корешкам, не желая без боя уступать кому-то свою территорию.

Мне бы не помешали сейчас перчатки и одноразовая маска, но здесь ничего этого не было. Я ощутила зуд от клещей, которые заползали ко мне в нос, и пару раз чихнула. Пыль и сырость превращали это место в кошмар аллергика. Набравшись терпения, я внимательно изучала каждую книгу, чтобы убедиться, что я ничего не упускаю из виду. Как я и боялась, большая часть экземпляров не представляла особенной ценности: речь шла о дешевых бульварных романах и богослужебных книгах, которые, должно быть, пожелтели еще до того, как здесь оказались. Лишь на единичных книгах были аннотации, пометки или печати, по которым можно было бы определить их предыдущих владельцев, но среди них не попадалось ничего необычного. Ну и, разумеется, поскольку по-другому и быть не могло, я нашла здесь старое издание на польском своей настольной книги.

На самом деле я понятия не имела, были ли это польский или какой-то другой славянский язык. Название книги, «Gra Anioła», мне ни о чем не сказало, но я узнала имя Руиса Сафона. Я даже не удивилась, что снова набрела на эту книгу. Казалось, нам было суждено снова и снова встречаться в качестве какой-то божьей кары, смысла которой я не понимала.

Экземпляр был пыльным и настолько испорченным, что я с трудом его открыла, а его обложка рассохлась и покрылась трещинами. Если бы я решила проверить его на прочность, то он, вероятно, развалился бы прямо у меня в руках. Крошечные паучки сновали по корешку книги, исчезая между ее страниц, где, должно быть, жили. Отложив том в сторону, я продолжила изучать полки. Уже стемнело, и я не заметила бы этого, если бы мне не пришлось воспользоваться фонариком на телефоне, чтобы помочь себе в работе. Словно по команде, Олег подошел ко мне, чтобы убедиться, что я ни в чем не нуждалась.

– Как у тебя дела? – поинтересовался он.

Когда я увидела, как он стоит рядом, делая вид, что ему интересны мои поиски, то вышла из себя. Как бы получше объяснить? Казалось, меня вдруг все в нем стало раздражать. Начиная с дружелюбия, которое он проявлял к Юреку, и разговора, который они вели у меня за спиной, до его манеры вот так, будто сторожевой пес, стоять передо мной.

У меня уже была тень. Я не нуждалась в другой.

Я попыталась скрыть раздражение, но, похоже, мне это не удалось.

– Книги отсортированы, грубо говоря, в соответствии с тематикой. Например, на этом стеллаже и вон на том – все, что связано с гуманизмом и антропологией. – Я указала ему на экземпляры, которые подтверждали мою теорию, среди них – «Происхождение видов» Чарльза Дарвина и книгу на испанском языке «Метисы Америки» с предисловием Грегорио Мараньона. – Я готова поставить половину всего, что имею, на то, что художественная литература стоит вон у той стены. Таких книг – больше всего, потому что их читают большинство людей.

Направляясь туда, я услышала у себя за спиной шаги библиотекаря.

– Чем я могу тебе помочь?

Это было уже слишком. Я поняла, что сейчас наконец настал подходящий момент, чтобы приступить к разговору, который я откладывала весь день. Поэтому, резко выдохнув, я обернулась к Олегу:

– Можно поинтересоваться, почему ты все еще здесь? – Он непонимающе на меня взглянул, а потом начал что-то бормотать, но я его перебила: – Библиотеки Еврейской общины Рима здесь нет, Олег. Я не знаю, какого черта ты надеешься здесь найти, но даже если мы отыщем что-то из книг, принадлежавших Стратосу, или Хербсту, или как там его звали, то что нам это даст? Ничего.

– Но отец Юрека…

– Мы понятия не имеем, что с ним случилось. Если у тебя есть какие-то доказательства, что его смерть не была несчастным случаем, то тебе лучше обратиться в полицию.

Лицо Олега вспыхнуло. Он был на пределе терпения, сдерживаясь, чтобы не поддаться на мою провокацию. Я задалась вопросом, делал ли он это, потому что был хорошо воспитан, или просто из страха, и пришла к выводу, что это не имело значения. Я приехала сюда не для того, чтобы с ним нянчиться.

– Господин Фритц-Брионес нанял меня, чтобы я нашла книги, принадлежавшие его деду, и именно это я и попытаюсь сделать. Я не могу тратить время ни на что другое.

– Я не понимаю, почему ты мне все это говоришь после всего, что мы обнаружили.

– А что мы обнаружили, Олег? Подумай хорошенько. Уверена, ты придешь к тому же выводу, что и я: у нас нет абсолютно ничего. Только эта куча книг и провонявший гнилью склад.

Я не стала ничего делать, чтобы смягчить эффект своих слов. Должна признать, способность Олега держать себя в руках была достойна восхищения.

– Дай мне хоть как-нибудь тебе помочь, Грета. Тут слишком много работы для одного человека.

Не думая, что