Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

приняла оборонительный вид и спросила почему. Я объяснил, что пытаюсь понять весь спектр ее опыта, чтобы лучше представить отношения с мужчинами. Крайне важно разобраться с прошлой травмой, чтобы полностью исцелиться и подойти к нынешним отношениям с К с ясным взглядом.

– Но почему мы вообще говорим о Курте? – Голос Л дрожал. – Я здесь не для того, чтобы обсуждать свои отношения. «Ночь» запускается в производство на этой неделе, а мы едва коснулись моего детства. Именно оно имеет отношение к работе над фильмом. Именно о нем я хочу поговорить.

– Хорошо, – согласился я. – В этой комнате рулите вы. Но на самом деле вы пришли на этот сеанс, желая поговорить о Курте.

Л смутилась.

– Нет, это не так.

– Лила, это так. Это первое, что вы сказали, когда вошли. А позже даже напомнили мне о необходимости спросить о ваших новостях. Это сидело у вас в голове. Вы хотели поговорить об этом.

– Это было на эмоциях! Я просто была счастлива.

– Или, может быть, вы хотели сбить меня с толку. Посмотреть, как я отреагирую. Даже если моя реакция будет не совсем такой, на какую вы рассчитывали.

Она посмотрела на меня нерешительно.

– Джона, я едва вас знаю. Почему ваша реакция должна иметь значение?

– Как вы сами сказали на нашем последнем сеансе, некоторые вещи важно изучить, даже если они вызывают дискомфорт.

Л замолчала.

Время сеанса истекло, но я хотел, чтобы мы расстались на хорошей ноте. Заверил, что на следующем сеансе мы будем говорить исключительно о том, чего хочется ей. Если ей важно поговорить о детстве, мы так и сделаем. Все в ее интересах.

Мы оба встали и направились к двери.

– Мне жаль, – проговорила Л. – Мне не следовало расспрашивать вас. Надеюсь, вы не расстроены.

– Не нужно извиняться.

– Я просто хочу быть счастливой.

Кивнул:

– Я тоже хочу этого.

Л молчала, явно борясь с собой. Я ждал. Наконец, она подняла глаза.

– Приходя сюда каждую неделю, мне важно понимать, что я вхожу в безопасное пространство. Что наши отношения священны.

– Здесь вы в безопасности, Лила, – заверил я. – Вы можете доверять мне.

Внезапно Л протянула руку, обхватила пальцами мои ладони, пристально посмотрела на наши соединенные руки.

– Знаю, – тихо проговорила она.

Прежде чем я успел ответить, она отдернула руку, словно ничего и не было. Открыла дверь.

– Лила… – начал я.

Но она уже ушла.

4

Машина Селии Скотт скользила по атласной нити Старого шоссе, точно сверкающая рыба, плывущая вниз по течению. Где-то по пути она заметила, что деревья выровнялись, песок приполз к обочинам дороги, а огромная пасть неба расширилась: океан был рядом. Они пронеслись мимо извилистых тропинок, прокладывающих себе путь к пляжу, вода мелькала сквозь кустарник короткими яркими проблесками. Вдоль дороги, словно часовые, выстроились внушительные ворота лучших поместий Монтока, каждое из которых защищало вызолоченную листвой территорию. Машина внезапно свернула на одну из таких подъездных дорожек, слегка подпрыгнув на гравии. Селия, сидевшая сзади, вытянула шею, и у нее перехватило дыхание, когда она увидела роскошную виллу.

– Мы на месте, мисс Скотт, – проговорил водитель, и Селия разгладила юбку, в последний раз проверив свое отражение на предмет каких-либо внезапных непредвиденных изъянов.

– Спасибо, – произнесла она слегка дрожащим голосом, затем сделала глубокий вдох, открыла дверь и опустила ногу на землю.

– Сесилия Скотт? – Женщина в модном кожаном байкерском костюме – стиль бушвикский шик, гладкий черный боб, широкие бедра – сверилась с планшетом.

– Просто Селия. Пожалуйста. – Она протянула руку и с надеждой улыбнулась женщине, которая быстро поставила галочку, затем посмотрела на нее с легким удивлением.

– Я Иден. Первый помощник режиссера. Мой ассистент, очевидно, не услышал будильник, поэтому я здесь встречаю вас. – Гримаса улыбки: челюсть плотно сжата, веки опущены. – Вы можете пройти прямо через главный вход. Уже почти все на террасе. – Она мотнула головой в нужном направлении, затем посмотрела через плечо Селии и, заметив следующего, более важного гостя, расплылась в елейной улыбке. – Мистер Вейцман! Добро пожаловать!

С трепещущим сердцем Селия на цыпочках прошла через сводчатое фойе, ее взгляд был прикован к роскошной люстре, свисавшей с каменного потолка. Она добралась до огромных стеклянных дверей, ведущих на террасу, и замешкалась, подняв руку, чтобы прикрыть глаза от солнца.

Справа внезапно раздался щелчок затвора фотоаппарата. Селия повернулась, рот приоткрылся в изящной букве «о», и сияющий черный глазок камеры мгновенно запечатлел выражение ее лица. Она моргнула от такой бесцеремонности, а фотограф наклонил голову, изобразил беззастенчивую полуулыбку, затем невозмутимо продолжил работу.

Сильная рука опустилась на талию.

– Постарайтесь не обращать на него внимания.

Курт Ройалл, собственной персоной, улыбался ей. Не убирая ладони, он скользнул взглядом по ее наряду. Она ждала какого-нибудь знака одобрения, ее улыбка дрогнула. Этим утром в новой квартире в Верхнем Ист-Сайде (огромный апгрейд по сравнению с предыдущим гарлемским убожеством, благодаря первой щедрой зарплате за «Ночь нежна») она аккуратно разложила платье на кровати – гладкий кремовый силуэт – и отступила назад, уперев руки в бока, оценивая образ, который ей вскоре предстояло примерить. В самый раз, решила она: одновременно модно и невинно, утонченно и в то же время целомудренно. Во время долгой поездки в Монток она мысленно уговаривала себя, напоминая о множестве причин, по которым заслужила эту роль (даже если средства, с помощью которых она ее получила, были в лучшем случае сомнительными). Теперь-то ее ждет прорыв.

Но теперь она находилась здесь, стояла среди киношного бомонда – перед самим Куртом Ройаллом! – на теплой терракотовой террасе, расположенной на выступе утеса, гордо возвышающегося над мерцающей Атлантикой; и когда тень недовольства промелькнула на его лице, Селия подумала, что, возможно, в глазах Курта она выглядит неудачницей. Ее тщательно созданный образ, казалось, выбелил ее, сделал невидимой. С чего она вообще взяла, что могла соответствовать этому месту, этой великолепной толпе?

– Вы готовы? – уточнил он, приподняв бровь.

Она кивнула.

– Я ждала этого всю жизнь, мистер Ройалл.

– Селия, пожалуйста: мистер Ройалл – мой отец, и он засранец. Давай просто Курт, хорошо?

– Курт, – неуверенно повторила она, и камера снова зажужжала, запечатлевая их вместе.

Курт поднял руку, чтобы не допустить съемку, и пристально смотрел на фотографа, пока тот не ушел, весьма неохотно. Затем он снова повернулся к Селии, наклонился и прошептал ей на ухо:

– Этот придурок-фотограф здесь по настоянию Лилы, чтобы запечатлеть этот день до мельчайших моментов. – Он закатил глаза. – Лично я предпочитаю держать свои дела в секрете. – Он взглянул на ее рот. – А вы?

Она подняла на него глаза, сердце бешено колотилось. Но до того, как она успела