Современный зарубежный детектив-7. Компиляция. Книги 1-19 - Ребекка Занетти

него и сделали то же самое. Не сводя с них глаз, Грофилд сказал:

— Вивьен, положите свой автомат подальше от них, зайдите в тыл, но так, чтобы не заслонять их от меня, и разоружите.

— Есть, — ответила девушка. Грофилд не осмелился оглянуться на нее, но голос Вивьен звучал твердо.

Продолжая следить за четверкой картежников, он краем глаза заметил, как Вивьен входит в комнату. Она проделала все так, как было нужно — зашла в тыл и обыскала всех четверых, не давая им возможности схватить себя и использовать как щит. У двоих во внутренних карманах пальто были пистолеты, остальные двое не имели никакого оружия.

Вивьен огляделась и показала на дальний угол.

— У них там автоматы.

— Хорошо, — Грофилд снова повел стволом. — Ложитесь на пол.

Кавказцы тупо смотрели на него. Грофилд взял автомат в правую руку, а левой показал вниз.

— На пол, — повторил он и сделал широкий жест рукой, держа ее тыльной стороной вверх.

Кавказец, первым поднявший руки, решил и дальше не уступать первенства. Вопросительно взглянув на Грофилда, он опустился на одно колено. Руки его по-прежнему были подняты над головой.

Грофилд кивнул. Кавказец опасливо опустил руки и лег на живот. Остальные заколебались, но Грофилд сердито потряс автоматом, и они тоже улеглись.

— Вивьен, выньте из их ботинок шнурки и свяжите им запястья и лодыжки. Оторвите полы от рубах и заткните им рты.

— Кто же это сделает, если не женщина, — проворчала Вивьен и принялась за работу. Сначала она связала кавказцев, а потом Грофилд, положив автомат, помог ей запихнуть кляпы.

В дальнем углу стояли «брены», такие же, как у часового на улице. Когда-то это были легкие британские ручные пулеметы, конструкцию которых скопировали во многих странах. Теперь «брен» выпускали в Югославии, Израиле и еще черт знает где. Значит, оружие не поможет определить национальную принадлежность этих людей.

Грофилд нагнулся, обшарил карманы одного из них и нашел паспорт. Название страны, разумеется, было напечатано на обложке: ШКВИПЕРИЯ.

О, господи. Грофилд полистал паспорт, обнаружил, что фотографии в Шквиперии делают не лучше, чем в Соединенных Штатах, и узнал, что обладателя паспорта зовут Гджуль Энвер Шкумби, а родился он двадцать второго числа какого-то непонятного месяца 1928 года в шквиперийском населенном пункте под названием Шкодор.

Подошла Вивьен.

— Что вы делаете?

— Пытаюсь разобраться, откуда пожаловали гости, — ответил Грофилд, протягивая ей паспорт. — Вам это о чем-нибудь говорит?

Девушка взглянула на паспорт.

— Албания, — сказала она.

— Албания? — Грофилд нахмурился. — Если паспорт албанский, почему на нем не написано просто и ясно: Албания?

— Потому что в Албании говорят не по-английски, а по-албански. Это у нас Албания — Албания, а у них — Шквиперия. Это значит «Орлиная страна». Финны ведь называют свою Финляндию Суоми.

— Правда? — Грофилд покачал головой и бросил паспорт на спину его владельца. — Албания, — повторил он. — Значит, они работают на Россию?

— Маловероятно, — ответила Вивьен.

— Разве они не коммунисты?

— Я все время забываю, что вы не смыслите в политике.

Албания тяготеет к китайскому лагерю, а не к русскому. Китай часто использует албанских шпионов в тех частях света, где сами китайцы чересчур заметны.

— Эти люди работают на Китай?

— Возможно. Но Албания — участница Варшавского Договора, так что они могут работать и на Россию, хотя та предпочитает засылать русских лазутчиков. Эти парни, быть может, работают даже на Югославию, хотя я сомневаюсь.

— О, довольно, — остановил ее Грофилд. — Мои приятель Кен говорил, что некоторые квебекские сепаратисты привержены маоизму и имеют связи с коммунистическим Китаем. Это вам о чем-нибудь, говорит? Китайцы пронюхали, что тут происходят какие-то события, прислали своих албанских дружков и велели им установить связь с одной из самых оголтелых группировок квебекских сепаратистов, которые должны были оказывать им помощь на месте. Это звучит разумно?

— Вполне, — согласилась Вивьен. — И, наверное, мы с вами оба не хотим, чтобы китайцы завладели этими канистрами. Китайцы ни черта не боятся, они готовы отстрелить себе ноги, чтобы избавиться от мозолей.

— Весьма образное изречение. Ладно, за дело.

Грофилд подошел к противоположной двери и медленно повернул ручку. Дверь открывалась внутрь, и он потянул ее на несколько дюймов, после чего заглянул в образовавшуюся щель. В большой комнате почти ничего не изменилось. Кое-какая мебель была опрокинута, одно или два окна разбиты. Других следов сражения, бушевавшего здесь вечером, не было. Когда он пришел сюда в прошлый раз, все обитатели комнаты, помнится, сбились в кучки у двух очагов. Сейчас, при выбитых окнах, они, естественно, тоже собрались у огня, и это было прекрасно, поскольку никто не слонялся поблизости от двери, за которой прятался Грофилд.

Он открыл дверь чуть-чуть шире, пригляделся к компании в дальнем конце комнаты и увидел Марбу. Других знакомых лиц в комнате не оказалось, и было совершенно ясно, кто тут пленники, а кто тюремщики. Пленники уныло сидели у очага, а чуть дальше на стульях расположились трое охранников с автоматами на коленях. Судя по всему, никто даже не пытался вступить с ними в переговоры.

Грофилд попятился от двери и подозвал Вивьен.

— Посмотрите налево. Нет ли там кого-нибудь из этих четырех американцев?

Девушка довольно долго смотрела в щелку, потом отступила и покачала головой. Грофилд тихонько прикрыл дверь и сказал:

— Заглянуть в другой конец комнаты будет посложнее. У вас случайно нет с собой зеркальца?

— Разумеется, есть. Девушки всегда берут в дорогу пудреницу.

— Неужели правда?

— Правда, — сказала Вивьен, доставая из кармана круглую пудреницу и показывая ее Грофилду.

— Отлично. Когда я открою дверь, высуньте ее, только чуть-чуть, и посмотрите, кто сидит в том углу. Постарайтесь проделать это как можно быстрее и поменьше вертеть зеркало из стороны в сторону. Не дай бог, кто-нибудь заметит, как оно блестит.

— Я быстро, — пообещала Вивьен.

Они заняли свои места, и Грофилд опять приоткрыл дверь, ровно настолько, чтобы Вивьен могла просунуть в щель пудреницу. Она закрыла один глаз, прищурила другой и принялась изучать отражение в зеркальце. Дважды она чуть-чуть повернула его, потом убрала в карман. Грофилд закрыл дверь.

— Там их тоже нет.

— Вероятно, их заперли где-то наверху, — предположил Грофилд. — Хотелось бы мне знать, многое ли известно этим албанцам.

— Судя по их виду, они знают все, за исключением местонахождения канистр.

— Стало быть, знают и то, что американцев следует держать отдельно, под усиленной охраной. Ладно, идемте посмотрим, сколько тут лестниц.

Они вернулись к той двери, через которую вошли, и Грофилд потянулся к ручке, но тут Вивьен схватила его за локоть и прошипела:

— Слушайте!

Он прислушался. Топот сапог по ступенькам: