Ложь на крови - Александр Александрович Тамоников

может, и не сможем к нему как-то подобраться и на чем-то его поймать. Ну, на лжи, допустим.

— Ты прав, боец, — согласился капитан. — Но для врага легенда и должна быть идеальной. Так, чтобы она ни у кого сомнений не вызывала. А вот если она будет слишком идеальной, то она может его и погубить.

— Если все будет гладко и безупречно.

— Именно. Давай еще раз пробежимся по истории Захарова.

— С того момента, как он попал в плен?

— Чуть раньше. В какой части он служил, и кто там был командиром. Помнишь?

— Да. — Митьков напряг память и назвал номер части. — Командиром был подполковник Кузьменко Иван Григорьевич.

— Почему был? Может, и сейчас есть. Но даже если и был, ладно, рассмотрим все варианты. Если этот Кузьменко еще жив, то при любом раскладе он может подтвердить, служил ли в его части рядовой Захаров Павел Владимирович или нет. Если нет — это очень весомая улика против него. Если да — то о нем можно что-то узнать. Поговорить с тем же Кузьменко или, чего проще, с сослуживцами.

— А где сейчас эта часть? — уточнил старший лейтенант.

— Хороший вопрос. Если бы я мог все знать, то не гадал бы насчет Захарова. — Дмитрий встал и подошел к висящей на стене карте.

Михаил возник рядом.

— Думаете, тоже здесь, в Белоруссии? — склонил он голову.

— Сказал же, не знаю. — Дмитрий потер подбородок. — Вот что, Миша…

— Да? — с готовностью откликнулся тот.

— Сходи в местную комендатуру и выясни про эту часть. Ну, заодно и о командире узнай. Думаю, проблем не будет. Хотя… — Юркин сделал паузу. — Ты «корочки» уже получил?

— «Корочки»? — удивленно переспросил парень.

— Ну, ксиву. Удостоверение.

— А, да, получил.

— Вот и славно.

— Мне сейчас идти?

— Нет, не сейчас. — Юркин вернулся на место. — Мы еще разговор не закончили.

Митьков присел рядом.

— Значит, что мы делаем сначала, — продолжал капитан. — Ты выясняешь про воинскую часть, командира и все остальное. Если повезет и часть окажется где-то поблизости от нас, наведаемся туда. Это первое. — Он сделал небольшую паузу. — Напомни-ка, откуда призывался Захаров? Из-под Ростова, кажется?

— Ну, так он сказал, — ответил старший лейтенант. — Хотя южного говора я у него не заметил. А я ведь с выходцами из тех мест бок о бок воевал не один день.

— Ну, это еще ни о чем не говорит. Он может быть родом вообще из других мест, а в Ростове, или под ним, успел недолго пожить до войны.

— Да вроде бы он откуда-то… — Михаил пощелкал пальцами. — Из Астрахани. Из тех мест.

— Вот тебе и ответ. Астрахань, конечно, тоже юг, если не ошибаюсь, к морю выходит, но места другие. Поэтому и говора нет. Добро бы он там всю жизнь прожил, а так… Кстати, интересно, он на фронт отправился сам или призвали?

— Это имеет значение?

— В нашей работе, Миша, все имеет значение. Бывает, что мелочь, а роль играет. Призывался, скорее всего, ростовским военкоматом. Ну, точнее, через него ушел.

— А в деле это есть? — Парень кивнул на лежащие на столе Дмитрия папки.

— Вот сейчас и посмотрим. — Юркин вытащил фильтрационное дело Захарова, открыл его и начал рассматривать. — Так-так-так… Ага, вот. Призван. Повестка пришла, он и пошел.

— То есть не сам добровольно явился и сказал, мол, так и так, хочу на фронт, бить фашистских гадов?

— Вполне возможно. Ладно, это все важно, конечно, но ждем ответы на запросы.

— Товарищ капитан, а как насчет тех троих, что убежали перед уходом немцев?

— Ох, дались тебе эти беглые, — поморщился Юркин. — Где ты, Миша, их искать думаешь? Их уже давным-давно след простыл.

— Но можно же попробовать отыскать.

— Тогда пробуй. Их данные у тебя есть. Запроси, не попадались ли где-нибудь. Но рупь за сто даю, в ближайшее время мы о них точно ничего не услышим. Скорее всего, они какие-нибудь ушлые ребята, которые дали деру да залегли где-нибудь на дно подальше от военных действий. Добро бы все это было в одной деревне или даже в одном городе, а так они могли уйти куда угодно. И такие типы, Миша, от людей в форме, неважно какой, будут шарахаться, как черт от ладана, за версту обходить станут.

— Если только где-нибудь случайно не попадутся, — не сдавался Митьков, припомнив недавние слова наставника.

— Надеяться на это ты можешь. А там уж как повернет.

— Тогда все?

— Все. Отправляйся в комендатуру, выясни, где сейчас находится часть, в которой служил Захаров, разузнай про командира и потом сразу ко мне. Будем двигаться дальше. А по поводу этих беглых можешь и позже сходить. Все равно они уже где-то далеко. Все понятно?

— Так точно.

— Вопросы есть?

— Никак нет.

— Тогда свободен. Выполняй.

— Есть, — кивнул старший лейтенант и встал.

После его ухода капитан еще раз открыл дело Захарова и внимательно изучил. Не потому что мог в суматохе дел что-то подзабыть. Вдруг что-то такое окажется, чему он в первый раз не придал особого значения?

После штудирования дела Дмитрий еще раз выстроил рассказанную до этого Захаровым историю. Рядовой, двадцати восьми лет от роду. Выглядит, конечно, старше, ну так и концлагерь в Полянах — не крымский курорт. Призывался действительно военкоматом города Ростова, хотя сам родом из Астраханской губернии. Правда, не из самой Астрахани, а из села, но все же. Со слов Захарова, в Ростове работал на одном из местных заводов. Конечно, не каким-нибудь токарем или шлифовщиком, поскольку соответствующего образования у него не было. Хотя мог бы вполне пойти учеником, выучиться, да и стать квалифицированным рабочим. Кем-то он был вроде помощника или подсобного рабочего. Образование — школа да училище, и то неоконченное. Такая биография невольно наводила капитана на мысль, что Паша Захаров вполне бы мог пойти по кривой дорожке, как и детдомовец Миша Митьков в свое время. Но не пошел. То ли ему тоже какая-то правильная дамочка или еще кто-нибудь попался на пути, то ли еще какая причина была. Но для сотрудничества с немцами ни то, ни другое не стало бы преградой. Сам Юркин не сталкивался, но от коллег слышал, что к фашистам на службу шли и образованные люди. Так что не в образовании дело. А в человеческой натуре. И тут порой немаловажную роль играет биография.

К слову, о ней. Капитан еще раз посмотрел на происхождение Захарова. Из крестьян-середняков. Тоже ничего подозрительного. Был бы из раскулаченных… Хотя тоже не факт, что это правда. При большом желании происхождение можно скрыть и выдать себя за кого угодно, хоть за потомственного пролетария. Еще вопрос, каким ветром Захарова занесло в Ростов. Ну, и, конечно, зачем. Жил бы да не тужил