Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

этому. Директор его раздражал. Впрочем, как и само мероприятие. Когда-то Крис тепло относился к живописи и искусству в целом. В чем-то он даже неплохо разбирался. Одно время он посещал картинные галереи в рамках лекций об европейской культуре, конечно, вместе с щебечущими вокруг него одноклассницами. С тех пор прошло не так много лет, но много жизненных перипетий, и теперь Крис безучастно попивал игристое вино, видя в окружающих его предметах искусства лишь средство увеличения состояния.

Лотов хватало на всех, как репродукций, так и подлинников. Крис остановился перед портретом обнаженной женщины. Раскинув утонченные руки, она разлеглась на диване, а на ее пальцах махал крыльями попугай. Увы, но на стене висела копия. Крис знал это доподлинно, ибо видел оригинал на школьной экскурсии по Парижскому Лувру. В тот день он умирал от скуки и подговорил Элен сбежать. Она согласилась, и, отстав от группы, они с полчаса дурачились в зале Древней Греции, копируя пафосные позы статуй, а потом катались по полу от смеха, увидев спящего Гермафродита и его обоеполые гениталии. Вернее сказать, ухахатывался Крис, а Элен мило краснела и хихикала в ладошку. Увы, их услышали охранники, и им пришлось бежать как самым настоящим преступникам.

На бегу Крис утянул Элен за тяжелую портьеру наполеоновского кабинета, и, когда опасность миновала, они стали пробовать на себе роскошные гобеленовые диваны и лакированные столы. Элен осторожно тронула фарфоровую фигурку наяды на каминной полке.

«Здесь так красиво!» — она зачарованно разглядывала окружавшее их буйство золота, бархата, картин и лепных украшений.

Бухнувшись в высокое кресло императора, Крис фыркнул:

«Тебя этим не удивишь. Ты-то настоящая графиня. Тут почти так же, как в вашем поместье».

«Мы живем в двадцать первом веке, какая разница, граф ты или нет?». — Элен пожала плечами. — «Нам даже придется сдавать одни и те же экзамены… И пусть я графиня, зато ты разбираешься в алгебре».

«Ерунда какая-то. К чему мне алгебра? Я думаю, из меня бы получился отличный Наполеон», — заявил Крис, напыжившись и сделав важный вид, будто принимал у себя подданных.

Элен рассмеялась. Да, это было чертовски смешно. Ведь никто не предупреждал его, что становиться Наполеоном настолько трудно, и одних надутых щек недостаточно.

Крис так погрузился в воспоминания, что растворилось и полотно с женщиной, и стены галереи.

— Отчасти будоражащая картина, хотя, на мой личный вкус, мрачноватая.

От знакомого голоса Крис вздрогнул. Он повернулся и увидел рядом с собой худенькую блондинку в строгом нежно-розовом костюме. Не кто иная как та самая Авелин, его убийца, вытянулась перед ним в струнку со сцепленными за спиной руками.

В первую секунду растерянность на лице Криса сменилась гневом, и ведомый им, он шагнул к мисс Конти.

— Какого черта…

— Прошу, обойдемся без скандала, — запнувшись, попросила она.

— Арт-дилером заделалась?!

— Я знаю, какая картина придется вам по душе, — поспешно перебила Авелин, когда на резко повышенный тон стали оборачиваться посетители. — Прошу за мной, господин Ривьер.

Пряча взгляд, она отошла к боковым стендам, где под светильниками висело красочное полотно с полуобнаженными девушками и пухлыми купидонами. Итальянский эксперт весьма воодушевленно расписывал его ценность для парочки пожилых супругов.

— «Юпитер и Каллисто», — представила картину Авелин. — Работа Француа Буше середины восемнадцатого века. В центре сюжета — древнегреческий миф. Любвеобильный бог смог подобраться к горячо желаемой нимфе, превратившись в ее госпожу и подругу Диану. Каллисто слишком поздно обнаружила обман. Ее обет целомудренности был нарушен насильно, но разгневанная Диана все равно объявила на Каллисто охоту и, поймав ее, превратила в медведицу.

Крис проигнорировал знакомство с картиной.

— У меня складывается ощущение, что тебя с твоей напарницей я вижу чаще, чем свой совет директоров. Где она?

— Я здесь одна.

— Ну конечно!

— Я приглашенный специалист, — все еще избегая его сердитого взгляда, сказала Авелин. — Я не знала, что ты придешь сюда. По крайней мере, лично…

— Так ты теперь художественный консультант? Кто еще? Стюардесса? Врач? Агент ФБР?

— Я действительно художественный консультант. Сопровождаю ту нетрадиционную пару…

— Вряд ли я этому поверю!

Однако вид Авелин буквально кричал о том, как ей и самой хочется оказаться где-нибудь еще, а не консультировать наследника в области инвестиционного искусства.

— Мне так нравится эта картина, — проговорила она сдавленным голосом, глядя на холст с мифической парой. — По секрету скажу, что большого дохода от нее ждать не стоит, пусть репродукция и весьма качественная. В почете сейчас современное искусство… Но почему-то я еще школьницей влюбилась в нее.

Крис тоже знал это полотно, но в данный момент ему не было до него никакого дела.

— Снова вздумаешь на меня покушаться? — пытливо спросил он. От злости он до скрежета сжал зубы и вызывающе бросил: — Давай, рискни.

Авелин наконец удостоила его взглядом, полным тревоги, и заговорила по-французски.

— Надо поговорить. Отойдем?

Она резво зашагала сквозь галерею и привела Криса к пресловутой хрустальной балерине. Рука мастера придала невероятный реализм каждой линии тела и каждой складке хрупкого наряда. Она была чуть больше грудного ребенка в высоту, и благодаря цветной подсветке замерла на постаменте как живая.

В главном зале, судя по доносящимся оттуда выкрикам, начался аукцион.

— Твое предложение еще в силе? — спросила Авелин. — То, что касалось десяти миллионов и свободы быть кем захочется?.. У меня есть кое-что о Химере.

Подозрительность Криса уступила место жажде расплаты, и он улыбнулся понимающей, самодовольной улыбкой.

— Вот как… Значит, ты все-таки одумалась.

— Оценила перспективу, — поправила Авелин. — Мне следовало сразу согласиться на твое предложение. Но, как ты понимаешь, при Кармин я не могла этого сделать.

— Пусть так. Только с чего я должен тебе верить?

Авелин глубоко вздохнула, словно привлекая всю свою смелость, затем опустила голову и задрала рукава пиджака. До самого локтя ее руки были обезображены швами и следами собачьих зубов, еще до конца не зажившими.

— Вот с чего, — горько прокомментировала она. — Мой промах на покушении не остался без внимания Химеры. По его приказу меня изуродовали. В следующий раз обещали порезать лицо. Кажется, по части ран мы с тобой квиты…

От омерзительного зрелища Крис скривился. Он непременно посочувствовал бы, если бы не подозревал Авелин в смерти своего отца.

— Да? А может он специально послал твою милую мордашку шпионить за каждым моим шагом?

Авелин одернула рукава и несколько мгновений оценивающе вглядывалась в наследника. Ее неулыбчивое лицо обрело смертельную серьезность.

— Послал, — к неожиданности Криса призналась она. — Он хочет, чтобы я выяснила, что за исследование ты хранишь в сейфе. Оно действительно существует?

— Возможно, — осторожно сказал Крис.

— Что это?

— То, ради