Предателей не прощают - Сергей Дмитриевич Трифонов

отдыхали таксисты, заказали кофе, мороженое, закурили и расслабленно вытянули ноги. Читатель и представить себе не может, как устали эти молодые и крепкие ребята. Глотнув кофе, Зверь мечтательно заговорил:

– Виктор Степанович, знаете, что я хочу, когда вернусь домой?

– Догадываюсь, – усмехнулся Самаров.

– А я догадываюсь, о чём вы подумали. Вот, мол, вернётся Зверь в Москву – и сразу по бабам. Так ведь?

Самаров рассмеялся.

– Нет, Жора, не так. Первым делом ты позвонишь маме, скажешь, что вернулся из командировки и пообещаешь вечером приехать к ней. Потом заберёшься в ванную и часа два будешь отмокать от всей этой гадости, что прилипла к нам здесь. Затем ты нальёшь полстакана виски, бросишь туда пару кусков льда, выпьешь залпом и ляжешь в постель, но будильник поставить забудешь и проспишь до утра. Выбравшись утром из постели, станешь себя корить, что обманул надежды мамы встретить с поцелуями непутёвого сына, и позвонишь ей с извинениями. Мама, конечно, тебе не поверит, убеждённая в том, что сынок её провёл эту ночь с очередной бабой. Но простит тебя.

Теперь рассмеялся Зверь и, давясь мороженым, ответил:

– Шеф, ну вы просто ясновидец! Всё точно, кроме мамы. Будильник я обязательно поставлю, куплю шампанское, её любимый торт «Сметанник» и огромный букет цветов. Маму я обожаю, она у меня красавица.

– Молодчага, Жора. Я тоже вначале заеду к родителям, к сестре, отосплюсь, и с племянником на рыбалку. Только бы опять начальство не сдёрнуло с пруда. Знаешь, какой мы с племянником пруд нашли?! Просто чудо! А какие там, Жора, караси! – Самаров на полметра раздвинул ладони.

– Да ладно. Таких карасей не бывает, только карпы.

– Много ты понимаешь. Да, не бывает, чуть поменьше, зато в сметане так и тают.

– Меня с собой возьмёте?

– Вот, уже второй напрашивается.

– А кто первый?

– Клык просил. А ты удочку-то хоть держал в руках? Небось, и опарыша насадить не умеешь.

– Обижаете, начальник. Я вас с племяшом только так обсажу!

– Конечно, возьмём. Я, брат, мечтаю о том, когда мы все, наконец, соберемся там, на пруду. Мы с тобой, Клык, Жук, Серёга, мой племянник. Наловим рыбы, ухи сварим, выпьем по-человечески, не оглядываясь по сторонам. Я бы ещё Алексея Михайловича Евдокимова позвал.

– Вряд ли поедет, – усомнился Зверь, – стар он уже.

– Дурак ты, Жорка, он душой и сердцем моложе нас с тобой будет. – Самаров взглянул на часы. – Пошли, начальство, наверное, уже паспортный контроль прошло.

Начальника управления они встретили при выходе из терминала аэропорта. Генерал снял пиджак, развязал галстук. Обтерев взмокший лоб носовым платком, он сказал:

– Ну и жара у вас. Как тут можно жить и работать?

Зверь принял из рук генерала небольшой саквояж, и вся компания направилась к парковке. По пути генерал наставлял Самарова:

– Устименко будем брать в её доме. Попытаемся убедить её поработать на нас. Она, по всем данным, женщина умная. В ходе процесса вербовки будете со мной.

– Что делать с Курдюмовым? Из всей группы он остался один. Брать его?

– Не надо. Мы проанализировали имеющиеся у нас сведения о его карьере и показания Суховей, Стовбы, Коваля и Березнюка. Он единственный из них, на ком нет крови. Кроме того, он разведён, а его бывшая жена с дочкой уехали в Россию ещё в пятнадцатом году. Поселились в Липецке, где живут её родители и сестра. Она врач-пульмонолог, устроилась работать в городскую клиническую больницу. Сотрудники областного управления беседовали с ней. Она уверяет, что Курдюмов очень не хотел развода, любит её и дочку, и, в принципе, готов был бежать в Россию, но боится за родителей и сестёр. СБУ немедленно их арестует, и, как водится, след их затеряется в подвалах украинской контрразведки.

– Кто будет работать с Курдюмовым?

– Вы. Но его нужно пока изолировать от Устименко.

– Сделаем.

Микроавтобус, сопровождаемый машинами с оперативниками Грача, направился в сторону Лимассола и спустя сорок минут подъехал к дому Карновского. Устименко с нетерпением ожидала звонка мужа. Она ещё не знала о том, что больше никогда не увидит Карновского.

У дома стояла машина, в которой умирал с голоду Курдюмов. Они с Устименко только вернулись из Эпископи, и Курдюмов ждал звонка Грыма, надеясь, что тот подменит его на час и ему удастся заехать в ближайшую пиццерию.

Сзади припарковался «Форд Скорпио». Из машины выскочили четверо крепких ребят, и пока Курдюмов соображал, что, возможно, Грым прислал на подмену кого-то из местной резидентуры, его быстро обезоружили и сковали руки наручниками.

– Пересаживайся назад, – приказал Зверь и сел за руль.

Курдюмова усадили между двумя оперативниками, и Зверь погнал машину к заброшенному медеплавильному заводу.

12

Самаров нажал кнопку домофона.

– Слушаю вас, – раздался приятный, но чуть взволнованный женский голос.

– Госпожа Колар, добрый день. Мы из полиции, – сказал Самаров по-английски.

Калитка отворилась, четверо оперативников вошли на участок и заняли позиции по углам дома. Устименко встретила непрошеных гостей на крыльце в лёгком шёлковом халате и босиком. Она ждала мужа, а не полицию.

– Проходите, – Елена пригласила прибывших в гостиную.

После того как мужчины устроились в кресла, Устименко села на диван и, закинув ногу на ногу, закурила. Рука её чуть дрогнула, Самаров заметил это, но держаться она старалась стойко.

– Чем могу служить, господа?

– Елена Андреевна, – начал разговор начальник управления, – меня зовут Анатолий Павлович, я генерал Федеральной службы безопасности России, а это, – указал он рукой на Самарова, – Виктор Степанович, мой помощник, подполковник.

Устименко, казалось, не удивилась переходу с английского языка на русский; ни один нерв не дрогнул на её красивом, ухоженном и загорелом лице. Она загасила сигарету в пепельнице и спросила:

– Джентльмены, хотите кофе?

Если бы Самаров не заметил в углу гостиной кофеварочную машину, он бы ответил отказом. Перекинувшись взглядом с шефом и получив утвердительный кивок, он сказал:

– Будем благодарны.

Генерал с Самаровым понимали, Устименко требовалось время на обдумывание своего положения и на то, как предупредить мужа.

– Елена Андреевна, за мужа можете не беспокоиться, он у нас, в полной безопасности, – генерал поглядел на наручные часы, – полагаю, скоро будет в Москве.

Устименко уронила на пол чашку с кофе и стала нервно стряхивать с халата кофейные брызги. Самаров поспешил ей на помощь, поставил чашки с кофе на поднос и всё перенёс на стол. Взяв себя в руки, Устименко вновь закурила и сделала глоток кофе. Закурили и генерал с Самаровым.

– Елена Андреевна, – генерал говорил ровным, спокойным голосом, – ваш супруг Карновский Борис Михайлович, или Йозеф Колар, как вам будет угодно, задержан нами и будет