Код войны - Сергей Иванович Зверев

которая тесно сотрудничала с Министерством обороны США и с его, Лестрайда, управлением в частности.

«Надо будет обязательно провести экспертизу крови Фуре, — размышлял генерал. — Наверняка его чем-то напичкали, раз у него отшибло память. Мне кажется, что во всей этой истории с хотя и временным, но все-таки исчезновением француза все не так просто, как кажется на первый взгляд».

Глава 2

Австралия, пригород Сиднея

Самолет, на котором прилетел Лестрайд, приземлился в аэропорту Сиднея без задержки. Велингтон встретил его и сразу же провел к автомобилю, который ждал их неподалеку от взлетно-посадочной полосы.

— До испытания «Хамелеона» у нас еще есть время, — поздоровавшись с помощником, сказал Лестрайд. — Едем к Фуре. Как он себя чувствует?

— В целом — неплохо, — ответил Велингтон. — Сегодня утром его осматривал доктор. Под моим личным наблюдением, — быстро добавил он, покосившись на начальника. — Физически он здоров…

— Меня больше интересует его голова. А вернее, память, — прервал его Лестрайд. — Он что-нибудь вспомнил о своей вчерашней прогулке?

— Только то, что общался с какой-то женщиной, — последовал ответ помощника. — Но кто она, он сказать затрудняется. Как и описать ее внешность. Пока что для него все эти сведения покрыты туманной дымкой.

— Ты сказал «пока что». Может ли это означать, что память полностью вернется к нему?

— Доктор уверен, что вернется. Но не сразу, а постепенно. И когда точно это произойдет, тоже пока непонятно. Доктор Треволт взял у Фуре кровь на анализы. Должен мне позвонить, когда анализы будут готовы.

— Ну хоть что-то, — хмуро заметил Лестрайд, глядя в окно автомобиля на пробегавший мимо шоссе, по которому они ехали, пейзаж. — А что насчет медсестры?

— Она пропала, — нехотя ответил Велингтон и поморщился, предвидя недовольство Лестрайда этой новостью.

— Подробнее, — коротко сказал генерал, сдерживая раздражение. Ему не хотелось портить себе настроение перед поездкой на полигон и испытанием «Хамелеона».

— Вчера, после того как я отвез Фуре в район Ботанического залива, куда мы сейчас и направляемся, я сразу же поехал по адресу, данному мне главным врачом лечебницы. От него же я узнал, что Лидия Кларк — так зовут медсестру, которая дежурила в тот день, — работает в их больнице только четвертый месяц…

— То есть она устроилась в лечебницу уже после того, как туда поместили Фуре, — заметил Лестрайд.

— Да, — кивнул помощник и продолжил: — Нареканий в отношении нее он не имел. Она отлично справлялась со своими обязанностями, после того как сменила на посту ушедшую на покой по болезни и старости Анжею Биркен — медсестру, проработавшую в лечебнице более сорока лет.

— Мне не интересна эта информация. Расскажи мне о Кларк, — раздраженно прервал Велингтона генерал.

— В вечер своего дежурства сестра Кларк, как и обычно, разнесла по палатам таблетки и проследила, чтобы пациенты выпили их. Что и подтверждено камерами видеонаблюдения, установленными в палатах и в коридорах лечебницы, — продолжил докладывать заместитель. — Но в палате Фуре она чуть задержалась и, по всей видимости, о чем-то говорила с Люком. О чем именно, нам узнать пока не удалось. Камеры работают без звука, а подслушивающих жучков в палате Фуре мы не устанавливали.

Лестрайд вопросительно посмотрел на помощника, и тот, пожав плечами, ответил на его безмолвный вопрос:

— Не видели смысла, потому и не устанавливали. С кем Фуре будет разговаривать в палате, в которой он там находился один? А когда он из нее выходил, то всегда был под присмотром или санитаров, или кого-нибудь из наших людей, приставленных к нему для охраны.

— Кстати, а куда эти охранники девались, когда Фуре беспрепятственно покинул не только палату, но и территорию лечебницы? — с усмешкой, не предвещавшей Велингтону ничего хорошего, поинтересовался Лестрайд.

— По словам охранника, дежурившего в тот вечер у палаты Фуре, он только на несколько минут отлучился в уборную, а по дороге обратно спустился к автомату за кофе. Автомат стоит на первом этаже, сразу возле лестницы. Охранник утверждает, что Фуре мимо него не проходил.

— И он, естественно, когда вернулся, не удосужился заглянуть в палату и проверить, на месте ли его подопечный? — хмыкнул Лестрайд.

— Нет, не удосужился, — вынужден был признать Велингтон. — Я уже предупредил его об увольнении, — быстро добавил он оправдывающимся тоном.

— Так что там с медсестрой? — напомнил Лестрайд.

— Дома ее не оказалось. Хозяйка квартиры, которую снимала Кларк, рассказала, что не видела женщину со вчерашнего утра. То есть с тех пор, как та ушла на дежурство в больницу, — продолжил рассказывать Велингтон. — Хозяйка, ее фамилия Грей, открыла нам двери однокомнатной квартиры, в которой проживала медсестра, и я осмотрел помещение. По всей видимости, перед тем как уйти из дому, Кларк провела в квартире тщательную уборку. Никаких следов мусора и вообще какой-либо жизнедеятельности мы не обнаружили. Я вызвал специалистов, но никаких отпечатков пальцев мы также найти не смогли. Все было чисто, как в музее…

— В музее обычно полно отпечатков, — ворчливо заметил Лестрейд. — Пылесос? — повернул он голову от окна и посмотрел на помощника.

Тот только покачал головой, и генерал вздохнул.

— Вы хотя бы описание внешности женщины у квартирной хозяйки взяли?

— Конечно. Ее фоторобот уже передали во все охранные отделения аэропортов, вокзалов и портов. Поиски ведут и дорожная полиция, и…

— Понятно, — прервал помощника Лестрайд. — Мне кажется, мы приехали, — постучал он по стеклу.

— Да, уже повернули к бунгало, — ответил Велингтон и добавил, обращаясь к шоферу: — Андре, сверните к тринадцатому дому.

— Интересно, кто выбирает для нас дома с такими несчастливыми номерами? — как бы между прочим поинтересовался Лестрайд.

— К чему такой вопрос? Ты ведь никогда не был суеверен, — заметил Велингтон. — Министерство выбирает. Кто же еще. Просто этот дом имеет удобное расположение на побережье и скрыт от дороги за деревьями. В отличие от других. Вот причина выбора, а не какой-то там номер.

Навстречу Лестрайду из домика вышли Фуре и один из охранников. Второй охранник, как заметил генерал, остался у окна и пристально следил за выходящими из машины людьми.

— Жак! — Лестрайд, широко и радушно улыбнувшись, протянул руку французу. — Рад видеть вас в полном здравии. Мы волновались за вас. Ваше исчезновение или, не дай бог, ваша гибель стали бы большой потерей для нас. Больше того — для нашей страны.

— Вы шутите, генерал? — улыбнулся Фуре вымученной улыбкой.

— Ничуть, — уже серьезным тоном ответил Лестрайд. — Пройдемте на задний дворик, — предложил он, повернувшись вполоборота к Велингтону. — Там будет удобнее разговаривать.

— Прошу по этой дорожке, — указал охранник на выложенную камнем тропинку, ведущую за дом.

Когда все уселись на удобные раскладные стулья и охранник принес из дома стаканы и холодный лимонад, Лестрайд повернулся