Месть сэра Левина. Похищение грудного ребёнка - Василий Вячеславович Боярков

– одно, а услышать собственными ушами – это другое. Поэтому, не размениваясь на внутренние сомнения, О́ливер, едва остановился, то́тчас вошёл.

– Я слушаю, капитан, – порядочный, он назвал Уойна заслуженным званием (раз полученное, оно прикреплялось к человеку на «вечные веки») и потребовал немедленных объяснений: – У Вас ко мне какое-то срочное дело?

– Да, лейтенант, – Бешенный Фрэнк, разнузданный злыдень, продолжал общаться уничижительно, грубо. – Скажи мне такую вещь: давно ли у вас служит пронырливый мальчуган, что ошивается с «кухонным интендантом» и что ночует за крепостными сте́нами, в пустующей будке?

– Недавно… – сообразительный собеседник вдруг враз осознал, что неизвестный мальчишка появился как будто из неоткуда, что никто его даже не проверял и что обычное (вроде?) событие совпало с ожиданием пиратского нападения. – Ты что-то знаешь, старый морской разбойник?

– Могу ошибаться, – седовласый злоумышленник начал издалека; сам он посиживал на деревянной, не застеленной матрасом кровати, а зазванному союзнику предложил усесться на единственном табурете, – но, мне кажется, я видел его «отиравшимся» у ног одной известной красотки… Короче, он корабельный юнга с «Кровавой Мэри», «вонючий» любимчик капитана мисс Доджер, – сказалось с невероятным презрением.

– Вы полагаете, мистер Уойн… – поражённый офицер едва ли не поперхнулся; он даже разинул рот и смог продолжить лишь через пару секунду, когда глотнул добавочный, как вспомогательный, воздух: – Он прислан сюда с какой-то определённой миссией.

– Без всяких сомнений! – Бешенный Фрэнк рыкнул привычным басом; потом он приблизился к миловидной офицерской физиономии и, дыша на неё чесночно-ромовым перегаром, заговорщицки зашептал: – По-моему, лейтенант, маленький шкодник должен кому-то открыть ворота, ну, как-нибудь тёмной, промозглой ночью, когда наиболее крепкий сон и когда сторожевые гвардейцы – как все нормальные люди – спокойно посапывают.

– Получается, он запускает особый отряд, не слишком большой, но способный по-тихому, без дополнительных затруднений, – додумывал сообразительный вояка-службист; разгорячённый, он даже слегка напрягся, – справиться с горсткой нетрезвых гвардейцев.

– Да ещё – пускай и вполглаза! – но всё же уснувших, – поддакнул и седовласый Уойн; он отдалился обратно и принял привычную позу. – Я бы, лейтенант, не медлил, а взял негодного шкодника за «шкиряк» и оттащил в свободную камеру. Придёт пиратский отряд… Хвать! Ворота остались закрытыми. Он, облапошенный, облизнётся и поскорее отвалит обратно, куда-нибудь спрячется.

– Надо продумать предупредительную засаду, – шептал офицер вполголоса и, нахмуренный, покидал разбойничью комнату (едва ли не выбегал), – а засланного мальчишку схватить, и прямо немедленно.

Так он и поступил: зашёл в подсобное помещение, поднял неудачливого шпиона-лазутчика, хорошенько его обыскал, отвёл в охранную комнатёнку и передал шестерым, легонько подвыпившим стражникам. Все они выглядели однообразно, похожими друг на друга: достигли среднего возраста, не превышали высокого роста, смотрелись круглолицыми, точнее мордатыми, являлись усатыми и чуть располневшими, оделись в красно-белую гвардейскую форму. Из личного вооружения у каждого была солдатская сабля, а заодно предусматривались и длинноствольный мушкет, и пулевой пистолет. Сама каморка выглядела невместительной, крайне убогой; изо всей небогатой мебели в ней имелись лишь деревянный стол, рассчитанный на восемь персон, две равные лавки, приставленный к стене самодельный шкаф (на четырёх его полках имелись одни гончарные крынки), а также единственный табурет, нескладный и неказистый.

– Поместите маленького пирата к Джеку Колипо, в ту же самую камеру, – горячился взволнованный лейтенант; он хорошо себе понимал, что едва не проморгал прямую вражескую агрессию, – да поменьше сегодня пейте: возможны любые нежданные провокации.

Он проследил, как Бертрана проводили в арестантскую «казема́тку», как он обня́лся с седым Умертвителем, как тот спросил «Тебя-то за что?», как бойкий башибузуки угрюмо ответил «за связь с капитаном мисс Доджер» и как они оба уселись на рассте́ленную по по́лу ржану́ю солому. Убедившись, что всё остаётся в до́лжном порядке, отправился восвояси. Расторопный служака хотел сразу же доложить главнокомандующему всеми морскими силами сэру Скра́ймджеру Ле́вину; но-о… случилось (тако-о-ое!), чего он ни разу ещё не видел. О́ливер кинулся на верхнюю боевую площадку; там устанавливались четыре дальнобойные пушки; к ним прилагался единственный артиллерийский расчёт. Потрясённый лейтенант всё тщательно рассмотрел и поспешил на «Славу Британии»; он посчитал последние сведения намного более важными.

Потом, когда флагманский парусник оказался в открытом море и когда он заканчивал огибать примыкавший к заливу узкий участок суши, забывчивый офицерик вдруг вспомнил о захваченном им маленьком пленнике.

– Сэр! – он поспешил на капитанский мостик, где находился своенравный военачальник и где он лично стоял у деревянного рулевого штурвала. – Извините, в запарке совсем забыл доложить, – он вытянулся по «струнке» да вёл себя, как полагается подчинённому перед военным начальником, – мы захватили вражеского лазутчика, тринадцатилетнего подростка-мальчишку. Он хитростью проник во внутреннее расположение форта Нью-Лондон и готовил подспудную провокацию. Наверное, предполагалось, что он по-тихому откроет ворота – запустит передовую пиратскую группу?

– Когда это случилось?

– Чуть больше, чем пару часов назад.

– Его арестовали? – дошлый стратег как будто не удивился; он так и остался с непроницаемой миной.

– Естественно! – недоумённый помощник никак не мог разобрать, сердится ли заносчивый полководец или же одобряет. – Как следует обыскали и заперли с Джеком Колипо, чтоб легче следить. Воротные створки я приказал запереть надёжно, на оба деревянных засова, а после никого, кроме, разумеется, вас и меня, вовнутрь не впускать. Также мной было велено пить караульной страже поменьше рома.

– Хоть что-то сумели сделать без моего прямого вмешательства, – высокомерный военачальник, скорее, язвил, нежели чем хвалил. – Вы выяснили, кто его пристроил работать?

– Планировали на завтра, но, сами видите, пока не успели, – ответственный лейтенант говорил, словно смущённо оправдывался. – Как всё закончится, то́тчас же и приступим.

– Будьте любезны, сделайте милость, – напыщенный лорд язвил без всяких границ, – Хотя, мне кажется, навряд ли кого найдёте: подлого коллабора́нта наверняка уж «три раза» предупредили. По-моему, он давно уже скрылся, – поразмыслил громко, а добавил значительно тише, для одного для себя: – Значит, я правильно сделал, что побеспокоился о маленьком выродке, разбойничьем отпрыске. Да и самим нам надо бы поспешать…

Он хотел добавить: «Не то бы не опоздать»; но ту-у-ут… проявилось основное пиратское наступление, и от форта Нью-Лондон послышались разносторонние выстрелы: пистолетные и мушкетные. Неприступную крепость окружили и многолюдным, и плотным кольцом.

Глава XX. Дуэль прославленных капитанов

В то же время за каменными стена́ми…

Бешенный Фрэнк не являлся глухим, он тоже услышал неописуемый химический взрыв. Поскольку ему не полагалась иметь при себе оружия, постольку он отправился к ближним бойницам и поочередно убил четырёх, увлечённых защитой стрелковых гвардейцев. Коварный убийца расправлялся предательски. Тем более что у него имелась прямая возможность. Нижний этаж, где собиралась обороняться первая солдатская линия, располагался примерно так: по внутренней стене шёл узенький коридор, рассчитанный на