Стальная улика - Сергей Васильевич Самаров

Глава двенадцатая. Старший лейтенант Сергеев. Воспоминания о плене

– Сережа, время у меня ограничено. Полностью ситуацию обрисовывать не буду, скажу только, что я убежал из полиции прямо с допроса, но не из опасения пыток, а избегая унижения. И угодил в Следственное управление ФСБ, которое как раз расследует вопрос применения пыток в том райотделе полиции, куда я попал. Как я к ним угодил – это отдельный разговор, к тому же не телефонный – слишком долго объяснять. У меня просто денег на мобильнике не хватит.

– Нормальная ситуация. Надеюсь, ты с чужого телефона звонишь. Твой должен быть на прослушке.

– Да, с чужого… Ты не в курсе, как там мои? Не был у них?

– Был. У них все нормально. Дочь в детском саду. Жена оформила отпуск без содержания. Сосед твой, адвокат, подключился к делу, и уже польза от него есть, нашел кое-что. Я сейчас к нему поеду. Вместе одно дело проверим. Я тебе позже позвоню, расскажу. Или завтра утром.

– Добро. Он мужик, кажется, толковый, – согласился бывший командир роты. – Но звони лучше утром, вечером я буду занят.

– Адвокат-то толковый, – согласился с ним Сергеев. – По крайней мере, сразу нашел несоответствия в деле… Ну, не совсем несоответствия, но разные подозрительные моменты. Кстати, он, как и я, старшему лейтенанту Севастьянову не доверяет. Ты ему, случаем, не звонил?

– Хотел было позвонить, но потом решил сначала тебе позвонить. Словно что-то остановило. Интуиция, что ли, сработала…

– Да, при нашей службе интуиция вырабатывается отменная.

– Ладно. Поезжай к адвокату, потом, утром, мне позвонить не забудь. На этот же номер.

– Обязательно.

Мужчины не любят долгих разговоров. Обговорили только самые необходимые моменты и закончили беседу. Сергеев повернул ключ в замке зажигания и тронул машину с места. Пропетляв по городу, доехал до подъезда Ларисы.

Предупреждать жену бывшего командира роты о решении офицеров собрать средства на оплату услуг адвоката Сергей Николаевич не стал. Пусть это будет для Ларисы небольшим сюрпризом.

В дорожном «кармане» прямо напротив нужного подъезда стоял микроавтобус «Фольксваген» с надписью по всему кузову «Следственное управление». Значит, полковник Протасов уже прибыл, и ждали только его, старшего лейтенанта Сергеева. Поставив машину рядом с микроавтобусом, старший лейтенант торопливо прошел в подъезд. Он не стал ждать лифт, легко поднялся на четвертый этаж и нажал кнопку звонка квартиры Гамбиловского.

Борис Моисеевич уже был одет и открыл дверь.

– Вы уже… – сказал адвокат. – Но придется дождаться полковника Протасова. Он с Ларисой Николаевной беседует. Проходите, пока с моими коллегами поговорите.

– Я лучше в машине подожду, – отказался Сергеев. – Чтобы не разуваться, не обуваться.

Он резко, как на плацу, развернулся и стал спускаться по лестнице.

– Ну, как хотите, – сказал Борис Моисеевич ему в спину.

Рядом с микроавтобусом стоял водитель и тряпкой протирал лобовое стекло от беспрестанно идущего мокрого снега.

– Ночью дождь со снегом обещают, – сказал ему старший лейтенант.

Водитель микроавтобуса только с мрачным видом кивнул, показывая свое нежелание разговаривать о погоде и ненастье, и сел на свое место за рулем. Старший лейтенант тоже уселся в свою машину.

Непогода и снегопад резко контрастировали с тем, что вспомнилось Сергееву. Тот жаркий сирийский день, когда он, вместе с хромающим старшим прапорщиком морской пехоты, шел на допрос под охраной одного из бандитов. При падении вертолета какая-то железяка воткнулась Веселову в бедро, вызвав обильное кровотечение. У самого Сергеева кровоточила рана на затылке, чуть выше того места, где череп соединяется с шеей. Оба ранены, решили бандиты, и потому отправили пленных к Аль-Валиду под охраной всего одного человека. Первым шел Сергеев, за ним хромал старший прапорщик, а замыкал короткую колонну тощий лохматый бандит с автоматом в руках.

– Во дворе справа стоит «Хамви»[17], – сказал Веселов, воспользовавшись тем, что их часовой ни слова не знал по-русски. – За рулем баба-негритянка. Здоровенная…

– Видел, – отозвался Сергеев. – Только как к «Хамви» добраться? Мы же под прицелом.

– А это мы сейчас проверим, – сказал Веселов, сел на землю и, прислонившись спиной к стене дома, стал поправлять повязку на ноге.

– Иды… Иды… – дважды сказал сопровождающий единственное слово, которое он, видимо, знал по-русски, и так сильно ткнул стволом в затылок Веселову, что даже Сергеев, имеющий в этом месте открытую рану, невольно поморщился. Но морской пехотинец не поморщился. Он ловко перехватил двумя руками автоматный ствол, а больной ногой ударил часового под колени, отчего тот свалился на спину. И тут же на него сверху навалился Сергеев и нанес по открытой челюсти боковые удары справа и слева. Этого часовому хватило, чтобы уйти в глубокую «отключку».

Дальнейшее было делом техники. «Хамви» стоял в тесном дворе задом к выезду. Один жест пальцами решил распределение ролей. Старший лейтенант пошел к автомобилю с левой стороны, а старший прапорщик, вооруженный автоматом часового, – с справой.

Двумя прыжками Сергеев преодолел расстояние до водительской дверцы, и только в последний момент встретился в зеркале взглядом с водителем – женщиной-негритянкой в форме американской «морской пехоты». Сергей Николаевич испугался, что женщина может опустить вниз предохранитель дверного замка, и потому готов был открыть и заднюю дверцу, но негритянка, вместо этого очевидного действия, попыталась выхватить пистолет из бедренной кобуры. Действия с обеих сторон были стремительными, оба понимали, что от их скорости зависит жизнь. Для негритянки на кону стояла ее собственная жизнь, для Сергея Николаевича и его жизнь, и жизнь старшего прапорщика, и, как он надеялся, жизнь тогда еще капитана Варфоломеева. Сергеев открыл переднюю дверцу как раз в тот момент, когда рука с пистолетом завершала круговое вращение и ствол готов был упереться ему в грудь или в голову. Недолго думая, Сергеев ухватился правой рукой за самозарядную «Беретту-92» так, что его мизинец лег прямо на отведенный курок пистолета. Ствол смотрел ему прямо в глаз, а указательный палец негритянки несколько раз нажал на спусковой крючок. Слышались только сухие щелчки, и курок бил по фаланге мизинца, но выстрелов не последовало. Водитель-негритянка не имела времени, чтобы передернуть затвор пистолета, и решила обойтись одним курком, который мизинец попросту заблокировал. Внезапно тело негритянки обмякло. Старший лейтенант увидел только, что его собрат по плену старший прапорщик сидит на правом пассажирском сиденье и держит в руках автомат с окровавленным прикладом. Одним движением Сергеев выбросил негритянку с водительского сиденья на землю, успев только увидеть ее окровавленный от удара прикладом затылок. Все понял и заметил, как неуверенно старший прапорщик смотрит на систему радиоуправления крупнокалиберным пулеметом, установленным на крыше бронеавтомобиля.

– Садись за руль… – распорядился старший лейтенант, а сам перебежал