И посыпались с неба звезды - Анатолий Михайлович Гончар

в свете того, что командиром сводной группы назначаешься ты.

Ивлев скорчил удивленную рожу, но не возразил и не стал задавать уточняющие вопросы, а комбат продолжал:

— Готовность к выводу, — Елизаров взглянул на часы, — через час пятнадцать минут. К этому моменту все должно быть уложено, укомплектовано, в том числе и одиннадцать парашютов. — И упреждая напрашивающийся вопрос: — С вами отправляется некий тип, нечто типа куратора.

— Вот это действительно сюрприз, — покачал головой Ивлев, — а вы говорите парашюты… — Майор умолк, увидев, как подполковник Елизаров вытянул вперед руку с раскрытой ладонью, призывая не развивать тему. Комбат удовлетворенно кивнул и перешел к завершению совещания:

— У меня все. Конкретика по задаче появится в процессе. Эдуард Борисович, — говоривший обратил свой взор на зама по ВДП[2] капитана Буслаева, — насколько мне известно, парашюты у нас уложены?!

Зам согласно кивнул:

— Да, Григорий Алексеевич.

— Хорошо. Потребуются ПДММ. Подготовьте необходимое количество. Людей, сколько нужно, возьмете во второй роте, из числа не задействованных. Сроки те же. Управитесь?

— Так точно! — отозвался Буслаев.

— Вот и отлично. Через час десять построение убывающих у штаба.

— Строевой смотр? — влез с уточнением Лобов.

— Смотра не будет, — успокоил его комбат, — поэтому ничего лишнего, ничего ненужного. И крайнее: особый упор на скрытность — маскировка согласно местности, а местность, как я уже говорил, — пустыня и полупустыня. Так что соответственно.

— Куда нас все-таки, товарищ полковник? — как никогда серьезно спросил Ивлев. — Хотелось бы знать поточнее.

— Не знаю, — качнул головой Елизаров. — Правда не знаю. Думаю, Северная Африка. Я бы поставил на Ливию, но… — говоря, подполковник развел руками. — Надеюсь, в этом направлении прояснится раньше, чем вы сядете в самолет и будет поздно что-либо менять.

— Бум надеяться, — откликнулся ротный второй роты.

— И верить… — вставил свою реплику командир первой группы.

— Может, тебя здесь оставить? — покосился на излишне разговорчивого подчиненного Елизаров.

— Не надо, товарищ полковник, — вступился за того Ивлев. — Мне в группе хоть один будет нужен, кого не жалко. Если что: героическая смерть и все дела. Почетный караул, салют, чем не триумф?

— Да я… — начал было провинившийся, но комбат шлепнул ладонью по столу.

— Все, закончили прения. По рабочим местам. — И добавил: — Готовьтесь к пустыне.

— Товарищи офицеры…

А на улице светило солнце, едва уловимый ветерок развевал знамена, лениво бродил от помещения к помещению прихваченный с месяц назад разведчиками на задаче кот. Вдалеке все так же лениво тявкала собака охранения. Полетов не было. Жизнь шла своим чередом.

— Смирно! — о прибытии старшего начальника громко оповестил дневальный рядовой Трегубов.

— Вольно! — отмахнулся комбат и, опередив спешившего с докладом дежурного, потребовал: — Командира, офицеров и прапорщиков, убывающих на выполнение боевой задачи, в канцелярию роты!

— Есть! — отозвался дежурный. С любопытством окинул взглядом стоявшего рядом с комбатом коренастого мужика лет тридцати пяти и громко гаркнул: — Командира, офицеров и прапорщиков, убывающих на выполнение боевой задачи, в канцелярию роты!

— Чего орешь, Федулов? — из-за дверей канцелярии выглянул капитан Лобов и, увидев комбата, притворно закашлялся. — Кх-кх, товарищ полковник, мы тут уже, в канцелярии, так сказать, кх-кх.

— И куда тебя, такого чахоточного, на задание? Может, тебя к доктору? — участливый тон ни в коей мере не соответствовал хмурому выражению лица подполковника.

— Никак нет, — мгновенно перестав кашлять, отозвался капитан. — Это я так, поперхнулся, — сообщив это, Лобов, как щитом, прикрывшись канцелярской дверью, ретировался. Елизаров и прибывший вместе с ним человек вошли следом.

— Товарищи офицеры! — скомандовал ротный при виде входящего в помещение комбата. Тот махнул рукой.

— Товарищи офицеры! — подал очередную команду Ивлев. И подполковник начал говорить без всяких предисловий, представляя находившихся в помещении:

— Товарищи, как я и говорил, вам в группу назначили подполковника Черныш…ша Анатолия Анатольевича. Будьте любезны, как говориться, жаловать. А это, Анатолий Анатольевич, — Елизаров показал рукой на ротного, — командир второй роты майор Ивлев Александр Александрович. А этот улыбчивый, темноволосенький, блин, — комбат указал на офицера, сидевшего рядом с ротным, — командир первой группы капитан Лобов Аркадий Петрович. Вон тот товарищ со шрамом — командир второй группы старший лейтенант Рогожин Валерий Афанасьевич. И наконец, наш ветеран — заместитель командира первой группы прапорщик Маркитанов Дмитрий… — комбат запнулся. Много лет зная прапорщика, Елизаров, к собственному стыду, так и не удосужился запомнить его отчество. Получилось неловко, но комбат, тем не менее, вполне достойно вышел из ситуации, сразу перейдя к делу. — Итак, довожу до сведения: подполковник Черныш назначен ответственным за проведение данной операции с функцией принятия окончательного решения, — комбат и сам удивился тому, что сказал.

«Ну и загнул», — подумал капитан Лобов, но на этот раз благоразумно промолчал.

Елизаров же, осознав некую корявость сказанного, прочистил горло и пояснил:

— Одним словом, пока все идет хорошо, командуешь и управляешь личным составом ты, Сан Саныч. Принятие же любого ответственного решения по согласованию с кура… — комбат вновь запнулся, мысленно плюнув, — с подполковником Чернышом.

— А пописать тоже разрешение у товари… — начал было Лобов, но его прервали.

— Заткнись! — шикнул на слишком разговорчивого капитана ротный, хотя его и разбирало вполне объяснимое недовольство, но меряться силами с новоприбывшим начальником не хотелось. Особенно в преддверии совместной задачи. Поэтому он как можно спокойнее задал волновавший всех вопрос: — По предстоящей задаче что-то доведено будет? — И все же не удержался от ехидства: — Или это прерогатива товарища подполковника, а мы, так сказать, тупые пешки-исполнители?!

— Будет, — заверил вновь испеченный начальник и начал излагать суть предстоящего боевого задания.

Уже уходя и почти закрыв дверь, комбат обернулся и поманил за собой ротного:

— Александр Александрович, можно тебя на минуточку?

Тот, само собой, кивнул и отправился следом за уходящими. Когда они, выйдя из помещения, отошли за пределы слышимости дневального, подполковник Елизаров замедлил шаг и, кивнув за спину, негромко поинтересовался:

— Слушай, Саныч, а с замком первой группы ты, случаем, не погорячился? Мужику под сорок, а ты его в пустыню, в пески? Загнать не боишься? Сердечко не надорвется? Я все понимаю, опыт и прочее, но как бы не запалился.

— Кто? Маркитанов? — удивленно вытаращился ротный. — Товарищ полковник, да он нас с вами скорее загонит.

— Ну, меня-то ладно, — не стал спорить комбат, — но в сравнении с личным составом…

На это Ивлев только усмехнулся:

— Наш Вениаминович девяносто девять процентов личного состава по выносливости переплюнет. Так что за него я спокоен. Он вытянет.

Комбат хмыкнул и как бы слегка виновато развел руками:

— Что ж, коли ты спокоен, тогда и мне волноваться ни к чему.

— Все будет в ажуре, — еще раз заверил ротный.

— Добро, я пойду, а вы тут с подполковником потолкуйте. Так сказать, первый контакт — он