Балтийская гроза - Евгений Евгеньевич Сухов

разведроты человек с таким опытом минирования являлся самой настоящей находкой.

В командирский блиндаж, значительно пригнувшись под балкой, вошел долговязый статный парень с аристократическими чертами лица, в застиранной, но чистой гимнастерке и широких брюках. На ногах грубые стоптанные кирзовые сапоги, много раз подшитые и пережившие не одну жизнь. Они не однажды спотыкались о торчавшие из земли осколки, рвались о колючую проволоку, не раз были пропитаны кровью товарищей. На своем веку сапоги претерпели немало, как и их хозяин.

Как-то Егор обмолвился, что они с сестрой были очень похожи, если действительно так, то его сестра была настоящей красавицей. Жаль, что судьба обошлась с ней столь немилосердно. Такие девушки должны жить долго, рожать детей, воспитывать их, учить добру. Они – воплощение счастья и семейного уюта, некий образец, к которому следует стремиться, а кусок раскаленного металла оборвал все то, что было ей предначертано с рождения.

За убитую сестру Егор сполна расквитался с врагом. Это была его личная бескомпромиссная война. Но даже столь блистательной победы ему было недостаточно, и он всегда напрашивался в самые дерзкие и опасные вылазки. Запланированная операция будто бы готовилась под него.

– Присаживайся, Егор, – показал капитан Галуза на крепко сколоченный табурет.

Егор кивнул и сел на него, приготовившись слушать.

– Собираю разведгруппу в двадцать пять человек. Выдвигаемся через пару дней. Идем на бронемашинах и танках. Наша задача – зайти глубоко в тыл к немцам. Предприятие рискованное. Мне нужен хороший минер. Если ты откажешься, я тебя пойму, буду искать другого. Есть у меня еще на примете один человечек, не такой опытный, как ты, конечно, но дело свое знает хорошо. Что ты на это скажешь?

Сцепив пальцы в крепкий замок, сержант Косых ответил:

– Я с вами, товарищ капитан. Мне даже как-то обидно, что вы могли по-другому подумать. Я ведь на фронте для того, чтобы врага бить, а не на печи лежать.

– Тогда ладушки, – глубоко запрятав чувство облегчения, произнес Галуза. – Ориентировочно выступаем послезавтра в двадцать четыре ноль-ноль. Обещали нас не тревожить. Выспись как следует, проверь оружие, приготовь все, что нужно для твоего саперного дела… Напиши письма родителям.

– Так нет у меня родителей, – спокойно отреагировал Егор. – Мать недавно умерла, после того как сестра погибла. А отец еще до войны скончался.

Сказано было почти безмятежно, даже нотка печали не прозвучала. Горе хоть и недавнее, но крепко выстраданное, многократно перемолотое, а то, что еще оставалось, было похоронено на самом дне души, где-то среди праха многих переживаний, и не стоило думать о прошлом, тем более воскрешать его.

– Извини, – слегка смешавшись, произнес Галуза.

– Не стоит извиняться, товарищ капитан. Разве я один такой? Сейчас у всех горе, куда ни глянь! Лютует враг!

– Тоже верно…

Спросив разрешения, Егор вышел из-за стола, прямой, ладный, как вековая сосна, и шагнул в вечернюю июльскую прохладу. Постоял немного за порогом, словно о чем-то размышляя, и потопал журавлиной походкой в свою землянку.

Через прохудившееся небо неожиданно пробился кратковременный, но сильный ливень. Разбиваясь об асфальт и разлетаясь на мелкие брызги, он оставил после себя водяные знаки: раскисший и отсыревший чернозем с грязными лужами; отяжелевшую от капель дождя траву; холодный воздух, настоянный на сырости. Наконец небо очистилось от серых тяжелых туч, предстало темно-синей глубиной, переходящей в беспросветную черноту с россыпью мерцающих звезд. Впереди волнующей кровавой дорожкой предстало заходящее солнце, мягко укладывавшееся на ночлег в черную полоску реки…

* * *

– Разрешите доложить, товарищ капитан, – вошел в блиндаж лейтенант Чечулин.

– Докладывай!

– Три бронемашины БА-64[112] и три легких танках Т-80[113], выданные из резерва бригады, а также три немецких полугусеничных бронетранспортера осмотрены, легкие неполадки устранены, баки заправлены по полной, боеприпасы загружены, можно выезжать.

Биография у двадцатипятилетнего лейтенанта Чечулина была богата на военные события. До призыва в армию успел окончить техникум и даже немного поработать на азотно-туковом заводе, а в октябре тридцать девятого его призвали в Красную Армию. Служить начал в Западном особом военном округе, где и встретил войну. Участвовал в составе Западного фронта в сражениях под Смоленском, в битве за Москву, а в сорок третьем окончил 3-е Саратовское бронетанковое училище. Став офицером, воевал командиром взвода легких бронемашин отдельной разведывательной роты 9-й гвардейской механизированной бригады на 1-м Прибалтийском фронте.

– Не беги вперед телеги, Ваня, – усмехнувшись, сказал капитан Галуза. – Выезжаем завтра в полночь на трех бронемашинах.

– Я тогда подберу людей, которые неплохо знают немецкие бронетранспортеры.

– Подбирать водителей на немецкие машины не нужно, – возразил Галуза. – Командовать ими будут немецкие водители.

– Как так? – не сумел удержаться от удивления лейтенант.

– Это перебежчики. Мне объяснили, что они немецкие антифашисты. Хотя что это такое, до сих пор не могу понять… Враг, он и есть враг. Он и выглядит иначе, и одет по-другому. Даже воняет не так! Вчера он стрелял в тебя, был плохой, а сегодня раздумал по какой-то причине, и он уже хороший… Так, что ли? Сам не в восторге от такого решения, но что поделаешь… Ну, да ладно! Это распоряжение командования, а приказы, как известно, не обсуждаются. Они хорошие механики и водители. Свои машины знают как положено, могут быть полезными.

– Теперь они все антифашисты, а когда в Германию войдем, так эти немецкие антифашисты полками нам сдаваться станут. Я бы им не доверял.

– Это не обсуждается. Мы входим механизированной колонной на немецкую территорию, а их знание немецкого языка нам поможет. Приказы начальства мы должны исполнить, но важно еще, чтобы самим лопухами не выглядеть. У каждого водителя будет сидеть наш разведчик, хорошо владеющий финкой. Если что пойдет не так… Пусть не обижаются! Ну а мы, в свою очередь, должны предупредить их об этом. Распорядись, чтобы нанесли на нашу бронетехнику немецкие кресты. Немцы будут воспринимать их как трофейные. У нас немецкая форма осталась?

– Да, у нас ее целый склад, товарищ капитан.

– Вот и славно…. Пятнадцать разведчиков пусть наденут немецкую форму. Остальным переодеваться не обязательно. Будут находиться внутри бронемашин. И пусть полистают словари, какие-то базовые немецкие слова выучат. Может пригодиться.

Через час пришел подполковник Стародубцев с тремя немцами-водителями, сопровождаемые двумя автоматчиками. Выглядел он, как всегда, серьезным, собранным, был немногословен.

– Вот тебе, капитан, новое пополнение, – показал он на трех человек, стоявших в немецкой форме. – Будут у тебя водителями бронетранспортеров. Я их лично проверил, машины знают хорошо. Проблем с ними быть не должно. Все понятно?

– Так точно, товарищ подполковник! – вытянулся Галуза, слегка приподняв подбородок.

Глава 16