Точка росы - Черкасов Дмитрий

— На, Андрюха! — Черемисов протянул некурящему Дональду спички.

— ССН воткните под низ, на белье... потому что раздеваться придется. Чтобы без связи не остались. В комнате оглядись сначала... там могут быть камеры скрытого наблюдения. Постарайся как-то их нейтрализовать... а лучше свет выключи, да и все. Не пялься явно... исподволь, мотивированно, как я тебя учил. Людочка, подыгрывай, работай прикрытием... ширмой... Отвлекай внимание... ну, ты понимаешь чем, да?

— Да что вы так волнуетесь, Константин Сергеевич? Все будет о'кей!

— Хватит с меня одного Волана в этом году. Героя не играй, если что — вызывай помощь сразу. Мы прилетим мигом.

— На крыльях! — сказал Морзик. — И поставим там всех на уши!

— Еще раз взгляни на фотографию той девушки. И ты тоже, Людочка. Вам там придется выбирать... сразу за нее не хватайтесь. Ты должна тоже участвовать в выборе, да поактивнее. Можете даже немного поспорить, а потом пусть он тебе уступит. Не тушуйся, там народ привычный к странностям и с клиентурой вежлив. Главное, чтобы они ничего не заподозрили.

— Клякса, вы скоро? — напомнил о себе Лерман. — Я жду доклада, что группа вошла в здание!

— Вот план этажа, — продолжал инструктаж Клякса перед выходом, сделав знак Морзику, чтобы убрал громкость. — Нужная комната предположительно вот здесь, у лестницы. Если вдруг она поведет вас в другую, придумайте что-нибудь... придеритесь к ней, выберите другую девушку, понятно? Вопросы есть? Да, еще. Будьте в типажах до конца. Когда выйдете — никаких радостных вздохов облегчения. Пока за угол не завернете — контролируйте себя. Все, пошли, пехота.

Он легонько шлепнул обоих разведчиков по плечам. Откинулся на сиденье, провожая их глазами, и сразу осунулся и постарел. Не глуша двигатель, чтобы не сели аккумуляторы, открыл крышку и включил монитор видеонаблюдения. На встроенном в панель экране снежило. Когда заработает “глаз”, появится изображение...

Морзик рядом с ним, напевая, заряжал и разряжал пистолет: клацал выбрасывателем, большой мягкой лапой подхватывал обойму на лету и одним тычком вновь вгонял ее в рукоять.

IV

— Как тут клево!

Дешевый пластиковый дизайн лестницы борделя сразил неискушенную Людмилку наповал. Дональд, находясь в полухмельном типаже, покосился на нее пренебрежительно, выпрямился и скорчил презрительную мину. Отличительная черта русского маргинала — считать любую женщину дурой.

Тем не менее ему тоже пришлись по душе тишина, уют и стерильная чистота. Пахло хвоей и лавандой. Ободранные аудитории его университета, где преподавала профессура с мировым именем, в сравнении с “Красной шапочкой” напоминали пристанища бродяг. Когда в стране бордели чище университетов... выводы напрашиваются сами.

Они вместе толкнули дверь, ведущую на второй этаж.

— Здрасьте!

Комната напоминала приемную косметического салона. Вдоль стен стояли мягкие диваны. За высокой стойкой сидела администратор — коротко стриженная светловолосая девушка с карточкой на прищепке.

Дональд зашарил глазами по серому ковролину, собираясь куда-нибудь сплюнуть. Тотчас же у него за спиной словно из-под земли вырос молодой вежливый вышибала и сказал сурово вполголоса:

— Плевать будешь дома. — И погромче: — Мы приветствуем вас в нашем салоне. Можете пройти, ознакомиться с прейскурантом и комплексом услуг. Информация у администратора.

Скривившись, Андрей недобро покосился через плечо на подтянутого вышибалу. Типажи городской шпаны давались ему легко. Растопырив локти на стойке, шмыгая, то и дело утирая нос тыльной стороной ладони, он толкал слегка замявшуюся Пушка под бок, подмигивал администраторше и не забывал крутить грязную цепочку на пальце.

— Ничего так кают-компания... Люська, да? Чё молчишь, дура?! По скольку тут у вас все?

— А вы, собственно, что хотите?

— Мы-то... Х-хе! Мы, собственно, все хотим! Я с моря пришел... праздник у меня! Мне вот Люська подарок хотит сделать... да, Люсь?! Девчонку нам на часок... повеселее чтоб! Чтоб зажигала меня... ну, понимаешь? — он доверительно подмигнул девушке за стойкой, — Сосчитай, сколько это...

Он водил глазами по сторонам и дышал на девушку-администратора пивным запахом. Пушок оклемалась и, подыгрывая, прижалась к нему, хихикала.

— А тут миленько!

— Чё ты понимаешь... дура! Тебя и в коровник затащи — будет миленько... Я в Токио в таких домах был! С японской баней!..

— У нас тоже есть сауна, массажный комплекс, — заполняя квитанцию, сказала девушка у стойки. — На двоих?

— Чё?..

— На двоих массаж?

Дональд скривился.

— Хе-е... Ты чё? Люська же не мужик... Вы чё — и бабу за мужика считаете?!

— У нас такие правила, — сказала девушка и подняла взгляд на скучающего вышибалу у двери.

— Во блин! Родная обдираловка! Люська ж только посмотрит! У нее сегодня того... хе-хе... критические дни.

Вышибала захлопнул книжку и сделал шаг в сторону Лехельта.

— Ладно, ладно... — поспешно пробурчал Андрей. — Я за двоих попользуюсь! Отодвинься, дура!

Он, расставив ноги, полез под куртку и картинно достал пухлую пачку. Настоящие купюры лежали только сверху, и Дональд, слюнявя пальцем деньги, был очень внимателен, чтобы не всучить администратору отксерокопированную бумажку.

— Гальюн есть у вас в номере? В гальюн хочу — не могу...

Обстановка в заведении его успокоила. Это был процветающий, добротно и всерьез поставленный бизнес. Если хозяева узнают, что их дело используют “втемную” для шпионских делишек, резиденту, пожалуй, не поздоровится — крыши у таких салонов крутые.

Вскоре вышли четыре девушки в одинаковых легких домашних костюмах, расселись на диване. Дневная смена... Облик посетителей особого энтузиазма у них не вызвал. Стройная брюнетка не могла скрыть мимолетной гримасы брезгливости.

Дональд открыл рот, шмыгнул носом.

— А-аа... курочки... Цыпочки... ну-ка, подойдите поближе...

— Без рук, — остановил его вышибала, сочувственно глянув на кислые лица девиц.

— Во, блин... В Токио давали трогать... а тут только бабки драть! Конкуренции на вас нет... Вот эта! — Андрей решительно ткнул пальцем в пухлую, грудастую, красногубую крашеную блондинку и неожиданно заорал: “Очи черные, очи жгучие и „Макс Фактором" удлиннючие!..”

Блондинка неслышно ругнулась и состроила угодливую улыбку. Остальные девушки вздохнули с облегчением.

— Ваше время — один час, — сказала администратор. — За пятнадцать минут до окончания прозвучит звуковой сигнал. Желаю приятного отдыха.

— Знаю, коза! — отмахнулся Лехельт, плотоядно улыбаясь, и, забыв о “Люське”, потянулся к блондинке. Пушок за его спиной возмущенно засопела и с размаху ткнула его кулаком в спину.

— Уй, блин!

Лехельт, выгнувшись, полетел грудью на стойку и ударился не на шутку больно. “Соизмеряй силу, дура! — ругнулся он про себя. — Я ж тебе не ядро!”

— Мне эта не нравится!

— Да кто тебя спрашивает... — морщился Андрей, потирая ушибленное плечо и лопатку.

— Эй, стойте! — крикнула “Люська” поспешно уходящим девицам. — Я сама хочу выбрать!

— Выбирайте, но ваше время уже идет, — холодно сказала администраторша, глядя в пустоту мимо скандальных посетителей.

— Черт с тобой, дура... Мне все равно, кого драть... Ребро мне чуть не сломала, блин...

Девушки неохотно вернулись и откровенно враждебно уставились на Людочку, которая, подбоченясь, преодолевая страх, по-хозяйски прогуливалась вдоль них. Довольная блондинка перевела дух и закурила, взяв огонька у вышибалы.

Две девицы были рослые, ноги от ушей. Обменявшись с ними взглядами, “Люська” как бы спасовала и, не глядя, ткнула пальцем в сторону третьей. Это была маленькая стройная брюнетка с фотографии Лермана.

Мизансцена была разыграна безупречно. Станиславский похвалил бы разведчиков. Ведь, в отличие от актеров, у них нет возможности репетировать, а придирчивый зритель находится всегда близко, очень близко... ближе, чем в первом ряду. И в руках у него обычно совсем не цветы, нет...