Операция "Рагнарёк" - Андрей Юрьевич Журавлёв

Крис замер, не дослушав Сашу, резко развернулся и направился к девушке.

— Синди? – взволнованно произнес он, и зеленые глаза загорелись радостными искорками, — Синди? Этого не может быть…

Крис стоял, как вкопанный, с изумлением вглядываясь в ее лицо. Этого не могло быть. В последний раз он видел Синди во время той злосчастной драки в салуне, когда мозги его уже почти настигнутого окончательной смертью безымянного Сира теплой кашицей брызнули в разинутый в агонии рот молодого ковбоя. Ее сдавленный крик был последним, что он запомнил в той, настоящей, жизни. Следующим воспоминанием оказался сырой мрак могилы и звук треснувших под ударом его кулака досок гроба. Ему хватило ума не пытаться вернуться из мертвых в родной городок, хотя тогда он еще ничего не знал о своем новом состоянии. Терзаемый голодом Крис решил довериться своим просыпающимся инстинктам и пробирался подальше от дома по ночам, питаясь кровью скота и мелких грызунов, пока не выполз, уже почти обезумевший от ужаса перед самим собой, на улицы Канзас-Сити.

Тут ему снова повезло. Обычно, Сородич, не знающий своего Сира и не получивший поначалу руководства и воспитания, если и не погибал сразу, то становился Каитифф, вампиром без Клана, парией на задворках ночного сообщества. Но кровь Бруха бурлила в юном ковбое. А первыми, кого он повстречал в Канзас-Сити, оказались как раз представители этого клана. Завязалась потасовка, не слишком серьезная, но прежде чем Криса в ней изрядно потрепали, он успел продемонстрировать не только свою безрассудную отвагу, но и мастерское обращение с висящими у бедра «Миротворцами». Это решило дело, и Клан принял безродного бродягу, в котором, впрочем, вполне чувствовалась кровь Бруха, под свое покровительство.

О девушке Крис старался не вспоминать. Ее наивные светло-зеленые глаза, звонкий как весенний ручей смех, теплые ладошки, которые она боязливо позволяла ему целовать, когда он провожал ее с танцев до родительской фермы, – все это осталось там, где светило солнце и цвели яблони. Крис даже в ту драку влез, по большому счету, из-за нее. Нет, Синди была не из тех, кто кокетничает с парнями, стравливая их и наблюдая, кто выйдет победителем из схватки за ее внимание. Но Крис к тому времени уже почти что принял решение осесть в городке и просить ее руки у мистера Джейкоба Смолла, преуспевающего фермера и владельца сотни коров, которые входили в стадо, находившееся на попечении ковбоя. В салуне, где приезжего «джентльмена» обвинили в нечестной игре, в тот момент находился шериф Маккена, и Крис решил произвести на него впечатление, надеясь, что освободившееся недавно место помощника шерифа достанется ему.

В результате ему досталась вечная ночь. Синди осталась в прошлом, и еще не один год сердце Криса сжималось при воспоминании об их недолгой любви. Но время взяло свое, а Революция, ставшая его новой возлюбленной, заняла все мысли, заставив забыть романтическое прошлое ради светлого будущего.

В последний раз он вспоминал Синди почти полвека назад, стремительно уносясь на верном "Виллисе" по дороге из Сан-Франциско в Нью-Йорк. У Криса тогда промелькнула идея навестить родной городок. За восемьдесят с лишним лет, прошедших с его обращения, там наверняка не осталось никого, кто мог бы признать в нем давно погибшего в перестрелке парня. Но ему совсем не хотелось знать, дожила ли Синди до преклонных лет, и, тем более, столкнуться с кем-нибудь из ее детей и внуков. Крис, уже давно потерявший остатки и в юности-то не особо горячей веры, мысленно прочитал коротенькую заупокойную молитву и на том историю посчитал окончательно похороненной.

А теперь Синди стояла прямо перед ним, улыбаясь знакомой застенчивой улыбкой. Вопрос «как» только наполовину оставался без ответа. Ни малейших сомнений в том, что за нежными губками прячутся клыки, а в зеленых глазах может вспыхнуть голодный огонь, у Криса не было. Как и в том, что Сиром Синди был кто-то из клана Тореадор. Ее красота не только не померкла с годами, но, словно старое вино, набрала букет, стала изысканной и изящной, превратив деревенскую девчонку в юную леди.

Ему не терпелось узнать, как это могло произойти. Тот Бруха в городке появился не один, но его приятель, судя по тому, что Крис до этого встретил его на улице днем, был гулем, и обратить девушку не мог. Это означало… Впрочем, Крис решил не строить догадки. Но для разговора им не оставили времени.

Фьялар и Джулиан показались из кабинета, привлекая общее внимание. Гном удовлетворенно улыбнулся, демонстрируя собравшимся, что они с Принцем во всем пришли к соглашению, и компания, спешно попрощавшись с новыми знакомыми, собралась покинуть гостеприимного хозяина. На этот раз Луна предложил им, вместо отеля, поселиться всем вместе неподалеку от него, в большом особняке, уже приготовленном к приему гостей. Мысль эта Фьялару понравилась. При всей роскоши гостиничных номеров, в которых они в последнее время останавливались, его вдруг потянуло на что-то, хоть отдаленно напоминающее домашний уют.

— Мы увидимся, — Крис легонько пожал маленькую ручку, — завтра. Непременно. Где тебя можно найти?

— Я знаю, где вы остановились, — кивнула Синди, — заеду за тобой сразу после заката.

— Хорошо, что мне на репетицию не нужно, — улыбнулся Крис, — я буду тебя ждать.

Синди легонько коснулась губами его щеки и залилась нежным румянцем, словно устыдившись собственной смелости. Крис направился к выходу, задумчиво покачав головой в ответ на так и не оформившуюся в слова мысль.

Предназначавшийся им дом скрывался в глубине густого сада, через который усыпанная гравием подъездная дорожка вела к парадному крыльцу. Восьмиугольные апсиды и башенка с правой стороны островерхой крытой черепицей крыши. В остальном особняк походил на дом Луна, но почти вдвое увеличившийся в размерах. Если дом Принца, хотя и подходил для пышных приемов и официальных собраний, оставался, в первую очередь, семейным гнездышком, то здесь, наверняка, в прежние времена, когда расстояния были длиннее, а дни тянулись дольше, любили принимать гостей.

Весь второй этаж занимали гостевые спальни, к каждой из которых примыкала небольшая ванная комната. Стены и полы все еще носили на себе отпечаток викторианской эпохи, с обоями в мелкий цветочек, узорчатыми паркетами и лепными потолками, но мебель и сантехника, хотя и в старинном духе, были вполне современными.

Фьялару и Делии досталась хозяйская спальня, в правом крыле, под башенкой. Размерами побольше и обставленная настоящей старинной мебелью, отреставрированной