Улица цвета крови - Александр Александрович Тамоников

— К выполнению задания готовы, товарищ капитан.

Шубин кивнул и отошел к остальным офицерам, которые о чем-то разговаривали с встретившим их представителем дивизионного штаба.

— Товарищ полковник Дубов ждет вас, — услышал Глеб, и ему показалось, что голос, сообщивший ему о полковнике Дубове, вроде как бы ему знаком. Он попытался всмотреться в лицо встречающего их офицера.

Лицо также показалось ему знакомым. Где-то он уже виделся с этим человеком. Но где? Этого Глеб вспомнить пока что не мог. Хотя вполне возможно, что он мог и ошибиться. Было темно, и хорошо рассмотреть лицо встречающего их офицера было затруднительно.

Их провели по лабиринту окопов и, указав на блиндажную землянку, повторили:

— Гвардии полковник Дубов ждет вас.

Вошли внутрь. Первыми вошли поляки, за ними Лагутенок и Шубин. Глеб почувствовал, что встречавший их офицер идет за ним, и невольно оглянулся, чтобы еще раз попытаться рассмотреть его лицо. Но снова толком ничего не увидел — тень от козырька фуражки скрывала от него все подробности. Но зато Шубин отлично рассмотрел форму офицера. Судя по форме и нашивкам, этот майор был не простым офицером при штабе дивизии, в которую они прибыли, а занимал какую-то должность в органах госбезопасности. Глеб успел рассмотреть и шеврон на рукаве у майора, на котором было написано «Смерш». Он и раньше сталкивался с таким названием и резонно полагал, что это как-то связано с военной разведкой. Но какие именно задачи выполнял этот самый Смерш, Глеб пока что мог лишь догадывался.

«Надо будет при случае внимательней рассмотреть его лицо», — подумал Шубин и тут же забыл об этой своей мысли и сосредоточился на полковнике Дубове и на остальных офицерах дивизионного штаба, присутствовавших в землянке.

— Заходите, товарищи, — пригласил полковник и добавил: — Правда, помещение для всех тесновато, но, как говорится в русской пословице, в тесноте, да не в обиде. Сейчас вам принесут чай, а пока что мы с вами посмотрим, как вам удобнее будет пройти до Малых Подлесок. Мы ведь думали, что вы сегодня утром прибудете, но нам сказали, что произошла задержка…

— Да, мы чуть задерживались, — кивнул Садовский и, оглянувшись на Шубина, сказал: — Один из офицеров был на задании и долагзил до нас чуть потом. Поздже.

— Все понятно, — ответил Дубов. — Мы ведь на месте не стоим, и у нас свои приказы, которые нужно выполнять. Но это ничего. Вас мы отправим в село уже через… — он посмотрел на наручные часы. — Уже через сорок минут. Придется немного подождать, — развел он руками.

— В пордзадку, все нормально, — снова кивнул Садовский. — Думаю, что вы острдзек… пре-ду-предили командира Юлиуша Буковски, что мы затрцимакси… Задержка, — попытался он объяснить последнее слово.

— Да, конечно, сообщили. Мы с поляками из АК постоянно на связи. Эти ребята нам здорово сейчас помогают. Мне сказали, что к нам направят человека, который сопроводит вас в Малые Подлески… А вот и чай, — полковник чуть отошел от стола.

Из-за спины Шубина в помещение вошли две молодые женщины, очевидно, радистки, и с ними одна женщина в возрасте и в звании капитана медицинских частей. Они принесли стаканы в подстаканниках и отдали их полякам и Шубину с Лагутенком. Один стакан вручили и полковнику Дубову. Стоявший за спиной Глеба майор, как услышал Шубин, от чая отказался.

— Спасибо, Левадия Михайловна, спасибо, Таня и Юля, — поблагодарил женщин полковник, а когда те вышли, отдал свой стакан какому-то офицеру, по всей видимости адъютанту, что стоял за его спиной и не был виден Шубину. Дубов сделал шаг к столу, на котором была расстелена карта, и сказал: — Вот, смотрите.

При этих его словах Глеб, обойдя Садовского и Роженека, тоже подошел ближе к карте и стал внимательно рассматривать ее. Карта местности, а точнее, места, на которое распространялся фронтовой участок ответственности стрелковой дивизии, была такая подробная, что Глеб без труда представил себе весь путь, который ему и его группе предстоит сделать до села.

— Вот смотрите, капитан, — обратился к нему Дубов. — Мы с вами сейчас находимся вот в этом месте, и до села вам топать не так уж и далеко. Если напрямую, то километра четыре, не больше. Но тут у нас, понимаешь, загвоздка с прямым маршрутом. Минное поле, которое еще не полностью нами разминировано. Немцы не дают нам его быстро зачистить, хотя, казалось бы, сидят в Дублянах и из них носа не кажут. Зато артиллерией по позициям, что напротив этого поля, бьют нещадно. Полякам, конечно, спасибо, они нам со стороны села навстречу пошли и разминирование тоже проводят. Но пока что дело движется медленно. Поэтому дорога в обход минного поля займет несколько больше времени, чем всем нам бы хотелось.

Дубов обернулся и, забрав у адъютанта чуть остывший уже чай, отхлебнул и вернул стакан обратно.

— Жарко у нас тут, но горячий чай хотя и вгоняет в пот, а все же жажду лучше утоляет, чем холодная вода, — пояснил он больше полякам, чем остальным. — От Малых Подлесок до Дублян километров тринадцать будет, — продолжил он объяснять. — Сначала до реки пойдете, а после, как переправитесь, вас через Гималиевку до города проведут. Там, как я уже сказал, пока что еще сидят немцы, но как вы там по городу будете передвигаться в сторону Львова — это уже другой вопрос, который вы решите уже на месте.

— Да, мы знаем, что там немцы, — заметил Шубин. — Надеюсь, что польские товарищи уже продумали, как наш отряд во Львов провести.

— Продумали, можете не сомневаться, — отозвался майор из Смерша.

Все посмотрели на него.

— Ах да, я и забыл вас представить, — Дубов посмотрел на поляков. — Знакомьтесь, майор Литовцев. Он представитель Смерша в моей стрелковой бригаде.

— А, Смерш, — словно обрадовавшись старому знакомому, повернулся к майору Садовский.

Майор шагнул вперед, выйдя из тени в свет керосинки. Теперь он был уже без фуражки, и Шубин хорошо рассмотрел его. А рассмотрев, вспомнил, где он встречался с этим среднего роста, хорошо сложенным русоволосым и сероглазым майором. Вернее, тогда он еще не был майором, а был капитаном военной контрразведки из 3-го управления, из Управления Особого отдела, а проще говоря — особист. И еще Шубин вспомнил, где он сталкивался с ним — это было в сорок втором году, после того как он вывел остатки своей части, в которой он тогда служил, из окружения. Именно он, Литовцев, тогда проводил с ним и некоторыми другими вышедшими из окружения солдатами и офицерами беседу. Вернее, допрос, если честно называть такие вот официальные вызовы в органы НКВД.

Литовцев же,