Неоновые огни Орлеана. Преступление - Оксана Бовари

— Кармин тоже будет там? — проявил неожиданный интерес Крис.

Авелин замялась, взвешивая на весах дружбу и собственные цели.

— Нет, это не по ее части.

— Тогда ты позовешь и ее. Сделаешь так, чтобы она не отвертелась от расплаты, понятно?

— Она всего лишь пешка…

— Я спросил, тебе понятно? — рявкнул Крис. — У меня к ней множество личных вопросов. А десять миллионов придется отработать, если ты вдруг забыла.

Не рано ли жертвовать всем и ставить на стол все фишки? В конечном счете можно остаться ни с чем.

Впрочем, не в первый раз. Нищета больше не пугала Авелин. А за жизнь она будет драться до конца. Ради высшей цели. Так ее учила Химера.

После разговора с Крисом она все еще держала в изуродованной руке мобильник, а в другой — дымящуюся сигарету. С непривычки никотин жег горло, но помогал успокоиться. Лучше так, чем отгрызанные ногти. Ведь угодить Крису и стать идеальной — непростая задача.

Размышляя, Авелин смотрела на наслаждавшихся светских львиц, раскрывающих в себе богиню. Затем вновь затянулась, хмуро потерла переносицу и дрожащими пальцами создала новое сообщение для Джи. Несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула.

Сейчас или никогда.

«Привет», — написала она. — «Кое-кто жаждет встретиться с Химерой и продать инфу».

Глава 35. Двойная ловушка

Одним пасмурным вечером Моника Денвер отправилась на свидание, коих у нее бывало несчетное множество. В какой-то мере регулярные свидания были частью ее работы. С одним только Крисом она досконально изучила каждый гламурный уголок Орлеана, что и говорить о тусовках с подружками и коллегами по модельному цеху.

Но это рандеву было особенным.

Приглашение доставил курьер, в конверте из настоящей тутовой бумаги с тиснением, из чего Моника заключила, что автор либо старомоден, либо находится в преклонном возрасте и не умеет пользоваться соцсетями.

В письме он восхвалял ее красоту и грацию и сожалел, что вынужден созерцать ее лишь издали. А какая идеальная из нее получится мисс Орлеан! Настоящее совершенство! Также он выражал надежду, что ситуация когда-нибудь изменится, и если у него есть хоть малейший шанс на совместное счастье, то в субботу вечером он будет ждать Монику в ресторане «Гранд Орлеан»; с пожеланием приходить одной и маленькой буквой «Х» вместо подписи.

Заказать столик в «Гранд Орлеане» было под силу человеку, чей статус был соизмерим со статусом Криса, и поэтому столь серьезный подход к делу сам по себе немало впечатлил Монику. Она опасалась, что Химера, придерживаясь своего амплуа, приведет ее в какую-нибудь безвкусную дыру, где сплошь плебеи в брендовых репликах и никакой эстетики: туда, где пахнет бедностью.

В ресторанном зале все было оформлено по высшему разряду: низкокалорийные блюда для гурманов, вино для ценителей, изысканный джаз и высокие свечи, но Химера опаздывал. Опаздывал до неприличия.

Моника ерзала, но не решалась уйти. Ожидание знакомства с Химерой приводило ее в трепет. При ней не было ни привычной охраны, ни подружек, только непоседливая мальтипу Зу-Зу, которую Моника взяла для придания себе большей уверенности.

На разодетую фаворитку Кристиана Ривьера глазели все чаще, тайком удивляясь тому, что она трапезничает в одиночестве. Последнюю встречу с Крисом Моника вспоминала не без боли в сердце, но была слишком горда, чтобы первой пойти на мировую. Нанесенная им обида ранила ее до глубины души. Моника искренне верила в свое праведное право мести. Уж она-то не на дороге себя нашла!

Да и вообще, зачем она так зациклилась на наследнике! В мире полно курортных городов, кишащих богатыми холостяками и неверными мужьями. Взять хоть того же Химеру, кем бы он ни был. Что уж там, Моника могла стать любовницей хоть самого президента, и черт ее дернул поддаться Крису! Видимо, виной всему его мужское обаяние, которого, как Моника должна была признать, лишено большинство сильного пола. И он был хорош собой, словно греческий бог. Неприлично богатый греческий бог.

Но ничего не поделаешь, в этой жизни Моника любила себя гораздо больше, чем Криса. Приличной девушке необходимо вовремя позаботиться о скором наступлении старости, а Моника знала, чем заинтересовать Химеру.

И она ждала, представляя себя победительницей конкурса «Мисс Орлеан».

Уже вовсю сверкали Орлеанские огни, когда у Моники, наконец, лопнуло терпение и она преисполнилась убеждением, что ее жестоко разыграли. Сграбастав в охапку сумочку и Зу-Зу, она гордой походкой покинула ресторан.

Снаружи лило как из ведра. Капли воды картечью стучали по широкому козырьку отеля, ручьем бежали под ногами и стекали с зонтов. Одному только дрону-доставщику, прошмыгнувшему мимо Моники, было плевать на дождь.

На этом ее несчастья не закончились: личного шофера не оказалось на месте. Швейцар отеля не смог внятно пояснить, почему машина не подана, и бросился узнавать, оставив Монику одну.

— Куда же запропастился Жерар, — все сильнее злилась она, кутаясь в меховую горжетку и беспрестанно оглядываясь — не приметит ли ее глаз поклонника и не щелкнет ли исподтишка камера папарацци. — Мне что, ловить такси?!

Тогда перед Моникой, в аккурат у ковровой дорожки припарковался черный удлиненный «Линкольн». Из антиквариата на колесах вышел очень крупный, накаченный темнокожий и, выпрямившись во весь рост, буквально навис над фавориткой.

Зу-Зу разразилась воинственным лаем. Моника испуганно пискнула и прижала ее к груди.

— Химера?.. — прошептала она одними губами.

В своей жизни Моника нечасто извинялась и проявляла вежливость, скорее наоборот, но перед такой громадиной ее пересохший рот заговорил сам собой.

— Прошу прощения, я… я забыла в ресторане помаду…

Не успела Моника закончить свое жалкое оправдание и развернуться, как ее в два счета затащили в салон лимузина. Царившую в нем темноту разжижали блики фонарей, скрипело под коротким платьем кожаное сиденье. В одно мгновение темнокожий оказался с Моникой по соседству, заполняя собой непроглядную тьму. Щелкнули замки дверей. С водительского кресла на Монику обернулся бандитского вида парень с байкерскими наколками на шее, модной стрижкой и рокерской серьгой в ухе. Он с ухмылкой ей подмигнул и выкрутил руль, трогаясь с места.

Моника оцепенела. Ей стало так страшно, что у нее закружилась голова, а когда широкая горячая ладонь сдавила ей горло, перед ней померкли последние искорки света.

* * *

Последняя капля дождя разбилась об асфальт, когда Миранда толкнула двери монорельсовой станции. Затхлый, напитанный вкусом металла и креозота воздух вырвался наружу и смешался с болотной влагой. Прохладная вечерняя свежесть наполнила легкие. Ливень прекратился только спустя сутки после штормовой грозы, но это и к лучшему. Благодаря ему из теней и закоулков