Без права на ошибку - Ли Чайлд

– Я прекрасно понимаю, что необходимо обеспечить безопасность, – продолжил он, обрезанный уже по грудь. – И для нас большая честь принимать избранного вице-президента, но я не могу допустить, чтобы в святой обители находились инструменты разрушения и смерти. Я надеялся, что со мной хотя бы предварительно обсудят этот вопрос.

– Инструменты разрушения и смерти? – повторила Нигли.

– Во сколько сегодня заходит солнце? – спросил Ричер викария.

На лице священнослужителя отразилось легкое удивление смене темы, но ответил он очень учтиво:

– Уже совсем скоро. Здесь горы, и солнце заходит за них довольно рано. Но сегодня заката вы не увидите. Все небо заволокло тучами. И с запада надвигается метель.

– А когда солнце встает?

– В это время года? Полагаю, чуть раньше семи утра.

– Вы слышали прогноз погоды на завтра?

– Сообщают, что будет примерно то же самое, что и сегодня.

– Хорошо, – сказал Ричер. – Спасибо.

– Это вы остановили часы?

– Они сводят меня с ума.

– Как раз из-за них я и поднялся. Не возражаете, если я запущу их?

Ричер пожал плечами:

– Это же ваши часы.

– Я понимаю, их шум, должно быть, вас очень беспокоит.

– Теперь уже нет, – сказал Ричер. – Все равно, как только сядет солнце, мы отсюда уйдем. И оружие заберем, конечно.

Викарий втащил себя на площадку и, перегнувшись через железные балки, завозился с механизмом. Оказалось, он настраивался с помощью специального приспособления, соединенного с отдельными миниатюрными часами, которых Ричер прежде не заметил. Они прятались за зубчатыми колесами. К этим часикам был прикреплен рычажок для регулировки положения стрелок. Викарий посмотрел на свои наручные часы и с помощью рычажка установил правильное время. Большие и маленькие стрелки переместились синхронно. Потом викарий просто крутанул рукой зубчатое колесо, и весь механизм, повинуясь инерции, пришел в движение. Снова послышалось громкое «тик-так, тик-так», на которое ежесекундно отзывался самый маленький колокол.

– Спасибо, – произнес викарий.

– Не больше часа, – пообещал Ричер. – Потом нас здесь не будет.

Викарий кивнул, как человек, чьи доводы были услышаны, спустился в люк и закрыл его за собой.

– Как это – нас здесь не будет? – удивилась Нигли. – Ты что, спятил? Преступники же запросто могут явиться ночью. Может, только ее наступления и ждут. Приедут, скажем, с выключенными фарами.

– Они уже здесь. – Ричер взглянул на часы. – Или почти здесь.

– Где?

– Сейчас покажу.

Он снова вытащил планку жалюзи из рамы и протянул ей. А сам прополз под часовым механизмом к лестнице, ведущей на крышу. Вскарабкался и открыл крышку люка.

– Стой там, – сказал он.

Ричер выбрался наружу, стараясь как можно плотнее прижиматься к крыше. И тут все очень похоже на бисмаркскую церковь. Паяная свинцовая обшивка уложена в неглубокий короб. По углам водосточные трубы. Прочно закреплены флагшток, флюгер и громоотвод. Трехфутовый парапет по периметру. Лежа на животе, Ричер развернулся к люку лицом и взял у Нигли планку жалюзи. Потом подвинулся, давая место напарнице, и она выползла к нему. Холод пробирал до костей, дул сильный ветер.

– Теперь встаем на колени, но стараемся держаться как можно ниже, – проинструктировал Ричер. – Не отодвигаемся друг от друга и смотрим на запад.

Плечом к плечу они поднялись на колени, не выпрямляя туловище. Он слева, она справа. Ричер по-прежнему слышал тиканье часов. Чувствовал его сквозь свинец и толстые доски.

– Хорошо, а теперь делаем вот так, – сказал он.

Ричер поднял планку перед лицом, держа ее левой рукой за левый конец. Нигли правой рукой взялась за правый. Они на коленях поползли вперед, пока не уперлись в парапет. Он расположил свой конец планки вровень с верхом парапета. Она сделала то же самое.

– Приподними, – прошептал он. – Пока не появится щель, через которую будем наблюдать.

Держа планку горизонтально, они одновременно приподняли ее на дюйм от верхнего края парапета. Выглянули в щель. Если бы кто-то внимательно наблюдал за тем, что происходит на колокольне, он бы их обнаружил, но в целом такой способ обеспечивал хорошую маскировку. В любом случае ничего лучше Ричер экспромтом не придумал.

– Смотри на запад, – сказал он. – Точнее, чуть южнее.

Они сощурились, глядя на заходящее солнце. На сорок миль раскинулся золотой в его лучах океан колышущейся под ветром травы. Дальше темнела надвигающаяся снежная буря. Между небом и землей висела туманная дымка, сквозь которую пробивалось закатное солнце, свет играл с тенью, из ниоткуда возникали и в никуда исчезали переливы красок.

– Наблюдай за лугами, – велел он.

– Что я должна там заметить?

– Сама увидишь.

Они стояли на коленях уже несколько минут. Солнце опускалось все ниже. В глаза светили последние его лучи. И тогда они увидели. Увидели одновременно. Примерно в миле от них в бурном море колышущейся травы вдруг сверкнула золотая вспышка: исчезающее солнце отразилось от крыши автомобиля. Он медленно, очень медленно – со скоростью пешехода пробирался через луга на восток, прямо к ним, мягко подпрыгивая на неровностях, скатываясь под уклон и выбираясь обратно.

– Умно придумано, – отметил Ричер. – Когда преступники разглядывали карту, им пришла в голову та же мысль, что и тебе: уходить надо по открытой местности, на запад. Но потом они посмотрели на город и поняли, что и заходить нужно так же.

В пятидесяти милях к западу солнце уже погрузилось в низко ползущие тучи, тень сделала по лугу мгновенный прыжок на восток, и золотистый свет померк. Сумерки опустились сразу, словно сработал автоматический выключатель, и все поле окутал мрак. Ричер и Нигли опустили планку и прижались телами к крыше. Переползли по свинцовому покрытию и спустились к колоколам. Нигли пробралась под часовым механизмом и взяла «Хеклер и Кох».

– Рано еще, – сказал Ричер.

– А когда?

– Что сейчас будут делать они?

– Думаю, подберутся поближе, насколько смелости хватит. Устроятся поудобнее и станут ждать.

– Согласен, – кивнул Ричер. – Только сначала подыщут подходящую лощину ярдах в ста или двухстах и припрячут в ней машину, развернув ее на запад. Потом проверят, какой обзор открывается на восток, убедятся в том, что они видят все, а их самих не видит никто. И уже тогда устроятся поудобнее и станут ждать, когда появится Армстронг.

– До этого еще четырнадцать часов.

– Вот именно, – согласился Ричер. – Оставим их тут на всю ночь. Пусть промерзнут и устанут, пусть у них задеревенеет все тело. Когда солнце взойдет, лучи будут бить им прямо в глаза. А нам – в спину. Они нас даже не заметят.

Длинноствольное оружие они припрятали под ближайшей к двери церковной скамьей, а «юкон» оставили там же, где он и был. Перешли через мост и сняли в пансионе