Укус Милосердия (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Моего «птенца» починят пол-литра свежей крови, а волчеру достаточно засунуть в пасть (или в другую дырку, но мы выберем пасть) средний кристалл-накопитель маны. Хорошо, что этим мохнатым приходится пахать как проклятым только чтобы прокормить свои бездонные животы, а то если бы у них были б деньги на аккумуляторы — правили бы всем городом. Регенерируют, сволочи, просто бешено. Но в более насыщенных магией местах уже не живут, за неделю там все мозги теряют, становясь обычными крупными волками.

— Кем бы ты ни был, ты торчишь мне двести талеров за кристалл, — похлопал я лежащего волчера по наименее окровавленному месту, — Ждать буду неделю, а потом ты познакомишься с сестричкой этого зеленого мужика. Ох, не советую такого знакомства. От всей души. И да, звони в звонок. Вон, видишь какой? Благородная бронза. Сам покупал! Триста талеров отдал за эту красоту!

— Арвистер… — отбитая волчатина приходила в себя с неприятной скоростью, кости с хрустом и щелканьем вставали на место одна за другой, прорехи в шкуре закрывались, а желтые глаза, скрытые распухшей плотью, вновь видели свет, — Во имя Аида… откуда у Блюстителя дом и подручные⁈

Волчеры. Ну, звезд они с неба не хватают, это да, но в нашей жизни таких рас много. Гоблины, орки, рэтчеды, тролли. В общем, привычно. Но то, что все волколюды верующие — меня всегда выбешивало своей алогичностью. Ну куда тебе в Высшие миры стучаться, собака ты сутулая⁈ Думаешь, тебя там ждут⁈

— Секрет фирмы, — подав руку, я вздёрнул отмудоханного канис-не-вульгарис на его задние лапы, — А теперь говори, кто ты, зачем ты, и почему такой наглый.

— Пройдем в дом, вампир, — тихо хрипнул мой собеседник, неуверенно покачиваясь взад-вперед и пытаясь сфокусировать взгляд, — Я по твоему заданию.

///

Внутри что-то хлюпнуло, дёрнулось и жутко неприятно хрустнуло, заставляя её вздрогнуть от неожиданности и передёрнуться. Впрочем, девушка тут же замерла испуганным кроликом, ловя на себе мимолетные взгляды чудовищного волкочеловека и… этого, болтавших о чем-то своем на совсем незнакомом ей языке. Глянув на неё, они тут же вернулись к разговору, как будто бы ничего не произошло. Ну да, ну да, пошла она на хер. Подняли с пола, отряхнули… до хруста сломанных костей, а затем, положив в кресло, залили в рот из пакета холодной кровищи!!

Она выпила! Причем без особой брезгливости! Как привычный кефирчик!!

Потом и хрустеть начала внутри, не сразу сообразив, что это кости и всё прочее встают на место, сращиваются, восстанавливаются.

Алиса дурой не была никогда. Дура в восемь лет не сообразит, с какой стати перед её любимым папочкой стоят на коленях дедушка с бабушкой. На заднем дворе. Не любимые, а те, которые мамины, ага. Той самой мамы, которой она давно не видела. Не запомнит, не сделает нужные выводы, не изменит отношения к отцу… но лишь внутри, оставаясь снаружи всё той же куколкой. А куколкой было оставаться важно, она не хотела оказаться на месте бабушки и дедушки!

Она справилась, благо к ней никто не присматривался, кроме сиделки-итальянки. Сначала отец еще тетешкался с ней, но чуть позже, когда Алиска из милого ребенка начала превращаться в плоского унылого подростка, постоянно возящегося с магнитофонами, приставками, а потом и компьютерами, то Игорь Владимирович Тарасов буквально о ней забыл. Еще бы, девяностые, время, когда такие как он идут по головам к вершинам.

Как будто бы у неё был большой выбор — как проводить время. Папочка буквально заточил её в особняке, оставив с приезжающими каждый день учителями. Дорогими, хорошими, но…

Правда, где один из королей преступного бизнеса Санкт-Петербурга и где знания о современных технологиях? Вялая отмашка Тарасова-старшего делает Алису обладательницей одного из первых интернет-соединений в стране, а дальше…

…не важно что. Точнее, важно, очень важно, но совсем не так, как она планировала! Украсть домашние запасы налички, пустить погоню по трем ложным следам, организованным товарищами, которых она отыскала в интернете, уехать в Питер, организовать себе логово, найти способ похоронить Тарасова! За мать, за бабушку с дедушкой, за детство, проведенное в клетке, да и просто так, чтобы жить дальше, не оглядываясь!

Знакомые, учителя и друзья в сети совсем не зря называли Алису гением, несмотря на всё её протестующее ворчание. Но оказалось, что она вовсе не гений. Были те, кто не просто проследил за ней, а еще и следил в самом интернете. Укол, тьма, гроб.

…и жуткая рожа этого, выпускающая её наружу.

Она сразу поняла, что случилось нечто непоправимое и монстрячное! Сидящий на диване верзила никоим образом не был похож на человека! Она шарит за последние технологии как никто, Япония, Корея, Сингапур, жопа с ручкой, неважно! Невозможно воткнуть лампочки в глаза, а этот кент в устаревшем как говно мамонта костюме с жилеткой, натурально пыхал желтыми радужками! Зубы его⁈ Зубищи эти⁈ Зубяры, которые он постоянно показывает в улыбке из-за тонких как у лягушки губ⁈ Фигня эти ваши зубы, такие, пластиковые, в магазине купить можно! А вот когти ты там не купишь!

Черные, острые, легко вдвигающиеся когти. Слегка шевелящиеся острые уши.

Глаза.

Этого всё равно было недостаточно, чтобы поверить в другой мир, тем более что ленивый тон этого был почти провокационно небрежным. Девочка-припевочка-ушастая-хохотушка? Ну да, таких карликов не бывает. Даже когда Алиса полезла себе в рот пальцами, тут же уколовшись, даже увидев себя в зеркале, совсем другую, красивую куколку с густыми рыжими волосами, она всё равно не могла поверить. Принять. Устаканить. Даже толчок в жопу от припевочки и дальнейший полёт, наверное, не справились.

Но вот когда огромное, зеленое, ревущее уродище пнуло её в стену, ломая всю как игрушку — вот тут Алиса прониклась! А еще сильнее прониклась, когда этот спокойно так перешагнул её умирающее тело и вышел себе на улицу!!

Неведомое колдунство, заставившее её тело вскарабкаться на стул и прогундосить ту позорную песенку⁈ Фигня!! А вот пинок… пинок да. Пинок могёт!

Тем не менее, новая реальность скрежетала, выла и скрипела, но никак не лезла Алисе в голову. Болтающие на диване волкочудище и вампиросволочь? Они ведут себя свободно и естественно, но не как люди! Вон мохнатый постриг ухом, вон когтистой лапищей свою пухнатую щеку быстро-быстро поскреб, вампирюга и глазом не моргнул, зато эти самые глаза у него то и дело меняют цвет! Если на Алису он смотрел исключительно желтым, то иногда, явно посылая интонацией недовольно ворчащего волчару, глаза этого вспыхивают ярко-красным!

Жуть какая.

— «Зато ты теперь красивенькая и жить будешь вечно», — прорезался какой-то противненький голосок в голове, — «Правда, сисек как не было, так и нет»

— «Плевать на сиськи, меня тут на правительство хотят заставить работать!», — вспомнила, неожиданно, Алиса бубнение этого.

— «И чо?», — голосок не сдавался, — «Стульчик вспомни! Деваться от этого некуда! Зато тут целый мир без папаши! Без его братков, без конкурентов! Сможешь без страха на улицу выйти, с парнем познакомиться, друзей, наконец-то, найти. Алис! Приди в себя!»

— «Таких друзей…», — пробурчала она про себя, разглядывая волкочудище, вампиромонстра, притащившую им кофе куклочуду, — «За хер и в музей… Я уж как-нибудь, что-нибудь, где-нибудь…»

— «Сиди, дура! И не жужжи!», — голосок неожиданно рявкнул как тот страшный и зеленый, — «Молчи, слушай и делай выводы! И помни, что этот сказал! Ты теперь вампир! Ты теперь пьешь кровь! А если без них ты её не найдешь⁈ А если тебя найдут⁈ Посмотри на эту волчью морду! Она тебя за раз сожрать может!»

Окей, голос в моей голове. Не жужжим, сидим, щупаем зубки. Смотрим, впитываем, учимся.

///

— Вали уже, хамло мечтательное. Надоел хуже рэтчеда-попрошайки.

— Сволочь ты, кровосос. У меня все потроха от голода крутит и денег почти нет, — просипел волчер, отрывая зад с дивана.