Рыцарь без позывного 5 (СИ) - Бебель

Кто бы мог подумать, что изучение салонной библиотеки наконец пригодится? Я ведь всего-то хотел евнуха заткнуть — нюх у него больно чуткий, обычные свечки не переносит. Ну, то его проблемы — на северах с пчелами туго — на воске разоришься.

Опустившееся на зал гробовое молчание заставило невольно поежится. Смотрят, будто впервые видят, блин.

Размяв ноющие под весом металла плечи, я вернулся к «нашим баранам». Скрежет рыцарских вовремя напомнили о своем хозяине.

— Филя! — я ткнул в жмущегося к ограждению рыцаря. — Возьми пару гвардейцев и прочеши их мастерскую. Двор только не забудь. Склянки с молоком ищи, сундуки переворачивай — полюбому куча дохлых пчелок под матрасом припрятана. Ну а этих…

Тетка истерично икнула, почуяв на себе глаза всего зала.

— До выяснения задержать, короче. Не найдут — отпустят, а найдут… — проглядывающий из-под мешка кусок вздувшейся плоти встал комом в горле.

Заплывшее лицо будто говорило — нигде не скроешься, лейтенант. Ни там, ни тут, нигде.

— Да вынесите уже тело, чего встали⁈

Резкий окрик наконец привел муравейник в чувство. Топот сапог, визгливые оправдания утаскиваемой гвардейцами тетки, взбудораженный гомон толпы, молчание матери… Только Клебер искрился от счастья. Как же, наконец-то шанс выслужиться появился. Ради такого он землю носом рыть станет и Филей себя звать позволит…

Да и хер с ним.

Проводив взглядом скрывшийся обратно за воротами мешок с совсем еще юным содержимым, я вернулся на свое место возле трона. Робкий взгляд герцогини шел в комплекте с благодарной улыбкой.

— Ладно, пофиг… Следующий!!!

Команда, прокатившаяся промеж колонн, заставила весь зал разом подпрыгнуть.

Не сильно-то от Грисби отличается, если подумать. Правда непонятно, к добру или к худу…

Глава 4

«Ведьмины холмы»

Раскинувшийся с балкона вид города существовал будто для одной цели — напоминать каким же «Мухосранском» является Грисби. В десять больше и во столько же богаче — обрамляя собой самый крупный холм, каменные стены домов высились над густой дымкой, сгущающейся у подножий. Вечерний туман придавал городу нечто мистическое. Возвышаясь над клубящейся молочной мглой, холмы приобретали вид райских кущ, будто сошедших с церковных фресок.

Хотя ассоциации с озерной деревней откровенно портили мое впечатление.

— «Ведьмины сиськи» — вспомнил я второе название Молочных Холмов.

— Я, может статься, и озорница, но уж никак не ведьма! — из-за спины послышался обиженный голос синевласки. — Однако же, коли таковы ваши фантазии, пожалуй этой ночью я не откажусь побыть немножко ведьмой…

Мда. Весь настрой сломала.

— Ты лучше оруженосцем побудь! Долго еще возиться будешь⁈

Парадный наплечник слегка звякнул о девичий лоб, но так и не заставил извращенку выбросить дурь из головы — возясь со шнуровкой, она все норовила просунуть руку куда-нибудь пониже и понепристойней.

Не то, чтобы мне так хотелось подпускать к своему нежному телу эту мазохистку, но горничные доспехи в жизни не трогали, а чертов Гена слишком занят, стараясь спихнуть руку герцогини со своей. Сидя в саду под самым балконом, вместе с остальными прихлебателями они вовсю наслаждались представлением залетных артистов. Судя по качественному реквизиту и количеству занавесов с детально проработанными фонами — ребята некисло поднимают на таких вот частных вечерах для высоких феодалов.

Еще и саундтрек из полудюжины музыкантов сообразили.

Какую только херню люди не придумают, в отсутствии телевизоров…

Хотя, врать не буду — актеры они и впрямь неплохие. Вроде и всего лишь в саду перед придворными стоят, а играют дай бог каждому — Станиславский бы не побрезговал. Наверное в этом и есть суть их мастерства — даже в помойке вести себя как во дворце, а во дворце, как в помойке.

Как говорится, начни с себя — научишься обманываться сам — других обдурить труда не составит. Наверное поэтому у меня так хорошо врать получается…

На сцене как раз заводила финальную арию ряженая в шелка рыжеволосая «ведьма». Замысловатые слова и заунывный тон повествовали о невыносимом бремени вины, легшей на колдовские плечи. Весь спектакль служил очередной интерпретацией причины первого северного похода и начала конфликта конелюбов с отморозками. Будто великого князя приворожила рыжая ведьма, но по глупости заставила его напасть на названного брата из Мюратов прямо во время совместного парада.

Резня, хаос, гибель возлюбленного и одинокая ведьма, льющая слезы в стенах горящего Калинпоста, осажденного объединенной армией со всего континента.

Если убрать дурь про ведьму, то что-то подобное в книжках и писали. Во всяком случае, про внезапную резню и сожжение с особой жестокостью столицы северян — говорят, никого за стены не выпустили, всех покрошили. Детей, баб, вообще всех. Аж тогдашнего Мюрата за беспредел свои же родичи прирезали.

Глядя на сцену, я ощутил странную пустоту в груди. Эмбер бы понравилось. Как раз ее любимая сцена… Всегда ногтями в руку впивалась.

Звякнувший о пол наплечник заставил отвлечься от загадочного взгляда янтарных глаз.

— Получилось! Я же говорила, что умею! — хлопая в ладоши, радостно причитала волшебница. — Меня еще маленькой лорд-дедушка его наряжать просил!

— Не наряжать, а одоспешивать… Давай дальше! И побыстрее, я не хочу до старости в этой консерве потеть!

Стопудово врет, засранка! В жизни к доспеху не притрагивалась, просто полапать меня захотела.

Подтверждая догадки, девичьи руки проскользнули под нагрудник выискивая некий «шнурок». Шнурок, конечно же, искался где-то на уровне промежности.

— Если не завяжешь, я тебе этим «шнурком» сейчас по лбу дам!

— А я думала, вы хотели развязать… Ай! Да развязываю я, развязываю! Такому могучему милорду не пристало драться с леди!

С такими «леди» и лорды не нужны… Черт, надо было все же не полениться и Аллерию поискать. А лучше — другого рыцаря. Хотя… Ну да, они же все представление смотрят. Не служба, а сказка натуральная.

Стоя в раскоряку на балконе дабы девчонка могла дотянутся до шнурков, я видимо выглядел чересчур счастливым, а потому синевласка решила усугубить мое положение разговором по душам:

— Верите, милорд, а я знала что вы за мной придете. Винни не верила, но я чувствовала, что все закончится хорошо! Иначе и быть не могло, удача улыбалась мне с самого рождения!

— В следующий раз попробуй что-нибудь почувствовать, прежде чем угодить в полную жопу… Удача ей, блин, улыбалась. Тебя чуть не распотрошили, если ты не заметила.

Синевласка довольно хихикнула, наконец отстегнув второй наплечник и вернувшись к нагруднику

— Вот вы не верите, а ведь родись я пахаревой дочкой, то непременно окончила жизнь на дне реки.

От таких откровений я даже позабыл про сцену внизу. Не только ту, что про актеров, а даже про Гену, тщетно пытавшегося отвязаться от внимания приставучей герцогини.

— Где-где бы ты окончила?

— Не забивайте голову милорд, это так, шутка для своих. Так подбадривал наставник, когда раз за разом не удавались заклинания. Несмотря на одаренность, я была… Не очень способной к волшебству. Наверное поэтому он отбыл раньше, чем завершилось обучение.

— Ага, скорее уж потому, что ты до него сексуально домогалась…

Похихикав, поиграв в кокетство, и осыпав мои уши целым градом женских ужимок, извращенка наконец вернулась к главному:

— Ну, раз вам мои глупости интересны… Раньше ведь, при императорах, законы действовали запрещавшие «нам» в брак вступать. А в деревнях будто и вовсе казнили. Вот наставник мне такие сказки и рассказывал, как будто до сих пор, среди одичавших низкорожденных — одаренных детей принято топить или вовсе живьем закапывать. Глупости, конечно — крестьяне же не столь тугоумны да суеверны? Но маленькой я верила — до недавних пор даже кошмары мучили, будто меня из какой-то деревянной хибары выволакивают и в озеро швыряют. Будто я камень какой, или мешок с овсом. Еще и дым повсюду — жуткие сны… Пиявочник говорил — слишком много на ночь читаю, от того и кошмары.