Эль и Карамель (СИ) - Дока Анастасия Константиновна

Кряхтение, сопение и стук сдвинули брови блогерши.

– Ася, помолчи минуту, – попросила она.

– Не, Алиска. Нам тут неизвестно сколько сидеть. Я устала.

– Ну хоть секунду!

– Ладно. Извините, пространство, портал, мир и все другие слушатели, мы временно прерываемся. Но скоро вернёмся.

– Ты с ума сходишь?

– Никуда я не схожу. Нам юмор строить и жить помогает. И держаться, не впадая в панику. Где мой Элечка? Куда запропастился? А ты, вообще-то, просила помолчать, а сама вопросы задаёшь.

– Невозможная… И как он тебя терпит? Всё! Тихо!

– Он меня не терпит! Он меня любит!

– Цыц!

– Я тебе не цыц!

– Да что с тобой происходит? – Алиса дотронулась до Асиного лба, терзаясь смутными сомнениями. – Жар. – Похоже, в мире дела совсем плохи. Ты как, часто болеешь?

– За кого болею? Я не люблю спорт. Элечка любит. А я…

– Понятно. Вернёмся, надо будет срочно зелье выпить.

– Кому? Я не пью зелья. Я же не ведьма какая!

– Тебе-тебе, неведьма… Иначе, сляжешь. А нам ещё мир спасать. Стой и молчи. Я тебя держу. Ты никуда не падаешь, поняла?

– Не падаю, – согласилась Ася, словно, пьяная. – Лечу-у-у. И ты лети-и-ишь. Кру-у-уто!

– Тихо-тихо! – Алиса прикрыла Асе рот и явственно различила стук извне портала. – Асенька, миленькая, зажги татушку. – Взмолилась блогерша, отнимая руку. – Я уверена, там Эль снаружи.

– Мой Эль?

– Твой.

– А как зажечь? Я не танцовщица. Зажигать не умею.

Алиса схватилась за голову:

– Думай-думай.

– О чём?

– Да не ты, я! Знаю! Ася, слушай меня внимательно. Эль сейчас за темнотой.

– Это как?

– Не перебивай. За ним охотятся зомби. Они съедят его, если ты не откроешь дверь. Он должен попасть сюда, к нам, понимаешь?

– Моего Элечку? Я им покажу! Я им…

– Покажешь, не сомневаюсь. Но сначала впусти Эля.

– Хорошо. А как?

– Ты только что зажигала тату. Как это сделала, помнишь?

Ответом было красноречивое молчание.

– Ладно. Не помнишь. Тогда так, – Алиса заранее попросила прощение и влепила Асе пощёчину. – Эль в опасности! Он умирает! – закричала она прямо в ухо Карамелиной. – Если ты не зажжёшь татуировку бабушки, то больше никогда его не увидишь! Прислушайся! Это Эль стучит! Он умоляет тебя открыть!

– Эль… Эль… Эль! – Ася захныкала. – Я не хочу тебя терять, любимый! Не хочу-у-у! – Завалилась на пол и стала причитать. – Элечка, любимый, хороший! Помнишь, как я тебе вязала шарфик на годовщину знакомства? Беленький такой. Все смеялись, потому что у меня не получилось, а ты носил и улыбался. Ты благодарил меня, потому что любишь! А как ты меня утешал, когда я каблук сломала. А ведь это важно было. Я выступала перед всем универом. А как без туфель? Никак! Это же образ Мерлин Монро! Ты помнишь? А я помню твои поцелуи и объятия помню. И наши ссоры бесконечные, и примирения! Я не буду больше обижаться, Элечка! Только будь со мной, прошу!

От чувственной, пронизанной болью речи засвербело в носу. Блогерша шмыгнула, прогоняя слёзы, но всё же чуть-чуть всплакнула.

Ася упрямо тёрла лицо и продолжала говорить о любви. Она чувствовала себя маленькой девочкой. Брошенной и несчастной. Ася не сразу поняла, что свет, слепящий глаза, исходит от её собственной руки. Догадалась Алиса. Она дёрнула Асю, причиняя боль, указывая вперёд. А затем вверх и вниз, влево и вправо, по кругу. Свет разгорался. Девушки щурились. В конце концов, прижались друг к другу всё с той же вытянутой Асиной рукой и закрыли глаза.

Потемнело. Алиса приоткрыла один глаз и увидела Эля. Он был уже собой, а не птичкой. Нёс посох и смотрел с тревогой.

– Я что-то пропустил? Почему вы обнимаетесь? Ася? – подбежал. Коснулся любимой щеки. – Открой глазки, милая.

Ася открыла глаза и тут же рухнула в объятья Эля. Без чувств.

По дороге в пекарню, под лучом магии Эля – портал менял пространства, создавая нешуточные лабиринты, и в темноте можно было легко сбиться с курса – Алиса рассказала обо всём, что произошло за время его отсутствия. Первым делом решили вылечить Асю, а затем уже браться за исполнение пророчества. Алиса почти не сомневалась: сказание о двух сердцах, способных уничтожить мглу – это о неугомонной парочке.

Портал буквально вышвырнул их в пекарне, и троица плюхнулась на пол. Но долго лежать не пришлось. Вонючий блин пролетел в опасной близости с лицом Эля, и тот вскочил на ноги первым.

Оглядевшись по сторонам, понял, пока они добывали посох и сражались со страхами, здесь тоже не сидели, сложа руки. Сошедшая с ума по всему миру магия, к сожалению, не осталась равнодушной и к пекарне. Застывший Пони медленно и вяло, но передвигался внутри помещения, внося сумятицу в отношения сестёр. Мада и Кристина громко выясняли отношения, махали руками и вели себя, как подростки, доказывающие собственную правоту. Замороженный Пончик тоже пришёл в себя и теперь жуткими словами плёл паутину-заклинание, стягивая её вокруг ничего не подразумевающих женщин. А Агафья и хомяк, встав в воинственные позы, вели расстрел заколдованными блинами, целясь не метко и пока что попадая куда угодно, но только не в колдунов.

– Дур-дом… – подвела итог Алиса, пытаясь увести Карамелину, пришедшую в себя, но потерявшую способность здраво и вообще хоть как-то мыслить, подальше, вглубь кабинета.

– Я разберусь, – сказал Эль, – помоги Асе.

Его магия капризно выпятила губу, представ впервые ярким образом красивой женщины, похожей на любительницу карамели, и принялась помогать хозяину.

За окном рычали зомби.

Эль кидался магией, преобразуя её в шары большие и маленькие. Ему приходилось отбиваться не только от колдунов, что будто назло, сплотились и теперь, стоя спина к спине, отображали удары его волшебства, но и давали отпор обезумевшим блинчикам, пуская в ответ такие же оладушки. Одна из них попала точно в рот Агафье, и старушка, задыхаясь, осела на пол. Василий пытался вытащить убийственный снаряд, но тот приклеился к нёбу, зубам, лишив Агафью возможности просить о помощи. Возможности шептать позабытые с юности заклинания.

Эль в ужасе смотрел на происходящее. Мада с Кристиной не справились с натиском волшебства и теперь безрезультатно тянули руки и ноги из паутины Пончика. Сам Пончик, словно, с каждой секундой становился сильнее, тогда как Эль, напротив, слабел. Его магия издыхала от обилия необходимых манипуляций. Эль нуждался в помощи.