Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

Отдать воеводе? Эта мысль показалась более здравой. Вот только я сразу представил лицо Илии. Последует вопрос — откуда взял? Проблема в том, что у меня такая репутация, что даже если я начну говорить правду, то мне не поверят. И свидетелей никаких. Да еще тут мертвый Великий Князь не к месту всплывет. Илия пошлет запрос в Питер, и обо мне опять вспомнят. Нет, лучше как-нибудь по-тихому.

Может, все-таки плюнуть на возможные дивиденды? Вывести в лес и там бросить. Ну, выживет и выживет. А нет, так то не мои проблемы. Блин, а если он вырастет и начнет там всех рвать? Можно лешему его сбагрить. Он-то присмотрит.

Чем больше я думал, тем сильнее хмурил лоб. Как сказал бы Гриша — не было печали, купила баба порося. Чего я схватил это яйцо? Ведь взял же артефакт, а его надо было там оставить. Нет же, проклятая жадность.

Правда, как только я вспомнил про беса, план родился сам собой. Чего я тут голову ломаю — у меня дома целая команда! Сейчас приеду и устроим брейншторм, что-нибудь да придумаем. Понятное дело, на двух пьющих гавриков надежды никакой, но вот Лихо точно что-нибудь разумное подскажет. Она у меня женщина сообразительная.

В жизни нет ничего лучше, чем возможность спихнуть на кого-то собственные проблемы. Или хотя бы разделить их. Вот и я, придумав гениальный план, как-то выдохнул. Наличие друзей, даже таких своеобразных, делает жизнь чуть проще. Ну, кроме того случая с Гришей и дворовым. И когда из-за Мити пришлось обманывать Большака. Про Лихо вообще молчу. Ладно, короче, нифига с ними не легко. Но как минимум интересно.

Потому к своему домику я подъехал даже с каким-то приятным чувством. Забавно, однушка, в которой мы жили вместе с бабушкой и которая досталась мне по наследству, не производила ощущение отчего дома. А вот этот, по большей части случайный коттедж сразу стал родным.

Сейчас соберу нечисть, выпью заваренный бесом отменный чай, и мы распинаем все проблемы по углам.

Правда, как только я переступил порог дома, сразу накатило ощущение беды. Им буквально смердело. А еще мне не понравилось заговорщицкое перешептывание моих домашних. Обычно таким приглушенным тоном хорошие вещи не обсуждают. Как правило, негромко говорят как раз о повышении ключевой ставки, росте инфляции и обнаруженных венерических болезнях.

— И чего теперь делать, дядя Гриша?

— Я почем знаю? Вон эту спрашивай, наворотила делов.

— Я же говорю, сс… как-то внезапно все получилось. Не ожидала я.

— Внезапно, — передразнил Лихо бес. — Хозяин нас по голове не погладит.

— Это из-за рогов, сс… — нервно сыронизировала Юния.

О, все-таки дурацкая способность шутить в самое неподходящее время — заразительна.

— Очень смешно, — недовольно пробурчал Гриша. — Короче, избавляться от нее надо. Распилим и в воду. И ищи потом ветра в поле.

Тут я понял, что пора вмешиваться, пока не дошло до уголовной статьи в любых мирах.

— Так, оставить расчлененку. Вы чего, меньше месяца в Питере прожили и туда же? Что дальше? Еще солями начнете приторго…

Закончить я не успел, потому что помимо испуганной тройки нечисти заметил персону, о которой шла речь. А именно бесчувственную Зою, которая в позе морской звезды, с раскинутыми руками и ногами, прилипла к потолку.

Глава 13

Можно было по-разному поинтересоваться, что именно здесь происходит. К примеру, задать вопрос с горячим и страстным испанским колоритом: «Порке?». Или вспомнить про темнокожих французов с их вечным: «Пуркуа?». Либо вовсе не ходить далеко и посмотреть на ближайшую границу, позаимствовав у братьев-белорусов простое, но емкое: «Чаму?».

Я решил не бравировать своим полиглотством, а использовать всю многогранность великого и могучего русского языка. Поэтому просто изрек:

— Какого хера?

Забавно, но оправдываться неожиданно решили все сразу, заголосив в унисон:

— Дяденька, я им говорил, что отпускать надо.

— Случайно как-то все сс… получилось.

— Хозяин, это все твоя Лихо!

Ну вот, хотя бы стал понятен главный виновник произошедшего. Точнее, виновница. Да, Юнии на узы товарищества и братства рассчитывать не приходилось. Григорий был прям как персонаж из знаменитого фильма. По крайней мере к нему очень подходило выражение: «Этот нехороший человек предаст нас при первой опасности». Что, собственно, и случилось.

Хотя для меня это было одним большим плюсом.

— С тобой мы еще поговорим, выборгский расчленитель, — пообещал я Грише. — Вот так живешь с бесом, живешь, а он оказывается маньяком.

Тот, явно почувствовав, что сейчас разбираться будут не с ним, счел за лучшее просто исчезнуть. Вот Митя, как черт скромный и даже пугливый, продолжал стоять, потому что не получил разрешения ретироваться. Разве что теперь не сводил взгляда с Лихо.

— Матвей, история приключилась сс… глупая, — честно призналась Юния.

— В это я охотно верю. У нас других и не бывает. Но, может, для начала кто-то снимет Зою с потолка?

Нет, конечно, я и сам мог это сделать. Наверное. Просто девушка смотрелась там… монументально, что ли. Основательно. Словно всю жизнь только и делала, что спала на потолке. У нее даже волосы не свисали вниз, а лежали на плечах.

Юния очень недобро поглядела на Зою. Так осужденный высокопоставленный полицейский смотрит на судью, который зачитывает приговор. Мол, его подставили, и Рафик совсем невиновный. Ага, эта мерзкая чужанка пришла сюда, залезла на потолок и уснула. В общем, сделала все, чтобы рассорить рубежника с Лихо. Сейчас мы ее снимем и выпорем.

Но все же моя высокорубцовая нечисть подняла руку, Зою развернуло в воздухе, и ее тело медленно опустилось на пол.

— Юния, хотя бы на диван!

Лихо закатила глаз, но послушалась. Опять взмахнула рукой, и девушка переместилась на более подобающее для возлежания место.

— Ты, типа, что, умеешь в телекинез?

— Во что? — не сразу поняла Лихо. Но явно додумала в процессе. — А, так сс… я много чего умею.

— С ней все в порядке?

— Чего сс… с ней будет? — пожала плечами Юния.

— Ладно, давай теперь рассказывай все с самого начала.

Юния тяжело вздохнула, явно не горя желанием этим заниматься. Но все же повела себя как хорошая нечисть. Вот Гришу бы позвать, чтобы поучился.

— Я ее сразу нашла. Я ведь ее видела, запах помнила, да и вообще сс… для меня это несложно.

— Юния, мы тебя не на рынке продаем. Я знаю, что ты уникальная личность, давай ближе к телу.

А сам взглянул на бесчувственную Зою. Да, как-то двусмысленно получилось.

— Я же расс… сказываю. Я добралась прямо до ее квартиры. Но сразу внутрь не зашла. Почувствовала сс… хист.

— Трепова? Ну, того пенса?

— Его, — кивнула Юния. — Он тут совсем недавно сс… был. Может, пару дней. Не знаю, то ли высс… следил ее уже, то ли еще занимался этим.

— Тогда, получается, хорошо, что ты ее сюда принесла.

— Притащила, дяденька, — поправил меня Митя, за что заработал гневный взгляд от Лихо и сразу ссутулился.

— Ладно, едем дальше.

— Я осторожно проникла внутрь, — пожала плечами Юния. — А эта сс…

— Не сс… а Зоя.

— Я так и говорю. Эта как начнет орать. Понимаешь, сс… увидела меня.

Я удивленно почесал затылок. Вот на этот эффект я не рассчитывал. Даже на автомате потянулся к хисту Зои. Не пустомеля ли? Да нет, промысел был самым обычным, чужанским. И на этом спасибо.

— Вот мне и пришлось сс… сымпровизировать, — закончила Юния.

— Спасибо, что не сожрала, — искренне поблагодарил я.

Зная Лихо, она с испугу могла что-нибудь такое натворить…

— Лучше скажи, как она тебя увидела? — решил я перевести разговор в мирное русло, видя, что Юния уже открыла рот, чтобы прочитать мне гневную отповедь.

— Я не знаю. Обычно чужане меня сс… чувствуют. Ну, знаешь, упадок сил, депрессия или сплин.

— «Сплин» — хорошая группа, — поддакнул черт.

— Митя! — почти одновременно гаркнули мы, отчего волосатая смуглая нечисть покраснела.