Попаданство по любви, или Ёлочка, сгори!!! (СИ) - Амеличева Елена

- Стойте! – озаренная догадкой, встала на пути спешащих на расправу людей. – Это же ребенок!

- Это черт! – донеслось в ответ.

- Бить его!

- Башку оторвать!

- На кол посадить!

- На вилы его!

Чертенок, вздрагивающий при каждом всплеске людского многоголосья, разревелся – как обычный малыш, насмерть перепуганный толпой. Еще бы, попробуй сохранить спокойствие, если кровожадные тетки и дядьки тебя хотят разорвать на клочки, а убегать особо и некуда. От харчевни мы уже далеко уехали, вокруг снежные холмы. Сколько до столицы добираться никто толком и не знает. А этот детеныш еще и раздет полностью, на нем только какие-то лохмотья надеты в виде куцых шортиков и рубашонки, что ему мала размера на два.

- А ну цыц! – вмешался Мамонт. – Тихо, сказал! – рявкнул на разошедшихся пришлых. – Дите убивать не дам. Вам тут не инквизиция, понятно? Успокойтесь, живо!

Надавив авторитетом, он перекинул топорик из одной руки в другую, поиграл мышцами, на которых почти лопался кафтан и добавил:

- Кому не нравится, могут пешком дальше сами идти, никого не держу. Ну, возражения будут?

- Нет, какие возражения, - лидер пришлых опустил рогатину. – Мы так-то люди мирные.

Ага, только временами на нас что-то находит, видимо.

- Коли вам так этот чертенок приглянулся, так пусть ваш будет, играйтесь.

- Спасибо, - шепнула я Севе и повернулась к ребенку. – Все, не реви, - выудила из сундука тулуп и накрыла его. Дите утонуло в этой одежде, будто я веточку тонкую в кожурку от банана засунула. – Садись, - легко подняв его, посадила на край саней. - Под руками, несмотря плотность тулупа, прощупывались все детские косточки, будто у дворового худющего котенка. – Давай-ка рассказывай. Ты откуда взялся и кто вообще такой?

- Я мамкин, зовут Сема, - вытерев сопли кулаком, он доверчиво глянул на меня. – В селе родился, а потом батька помер на мельнице, задавило жерновами его, и мамка в саму столицу подалась. – Глазенки блеснули гордостью. – Там жили. Она пекла, я помогал, малышня под ногами мешалась, ползала. А потом на ярмарке, где у мамани лоток был с калачами да сушками, пошел гулять я, карусели глядеть, и потерялся.

Глазенки снова налились слезами, губешки задрожали.

- Эти нашли меня, - махнул рукой в сторону следа от саней, что вели обратно к харевне. – Сказали, что мамке вернут, а сами в мешок посадили и к себе в дом увезли. Там работать заставили. Куда бежать, я не знал. А тут вы, и как раз в столицу едете. Вот и подался с вами. Я это, - слезы снова полились водопадом, - к мааамкееее хооочуууу!

- Ну и чего реветь-то? – достала платок и сжала нос чертенка. – Сморкайся давай, Сема. Отвезем мы тебя к маме, ничего сложного.

- Правда? – он просиял и высморкался.

- Конечно. Давайте, по коням, а не то мы так год ехать будем.

- Мы с ним не поедем! – категорично раздалось со стороны пришлых. – Черт ваш, вот вы с ним и езжайте. А на сани мы его не пустим!

- Севааааа, - протянула я, коварно улыбаясь.

- Чего придумала? – он вздохнул.

Уже заранее смирился, похоже. Ну прямо идеальный мужчина. Растет в моих глазах!

- Бери чертенка с собой, - ответила ему.

- Почему мне-то такое счастье привалило? – он все же попытался посопротивляться. Наверное, больше для приличия.

- Потому что на сани ему путь заказан, тут у нас нетолерантное население. У меня кот, руки заняты. Так что дите поедет с тобой.

- Ладно, пойдем, рогатый, - Мамонт одной рукой подхватил притихшего ребенка и зашагал к лошади.

Я улыбнулась, глядя им вслед. Интересно, кто еще прибьется к нашей «стае» до того момента, когда на горизонте появится столица?

До вечера новеньких мы не встретили. Город впереди тоже не появлялся. Только снега, снега, снега. А потом и вовсе буран какой-то впереди нарисовался. Догнав Мамонта, перед которым сидел вполне довольный жизнью чертенок, я вгляделась в лицо нашего «предводителя». Он хмурился, жевал обветренные губы и что-то бормотал себе под нос.

- Что там? – спросила его, перестав любоваться идиллией из огромного Севы и щупленького пацаненка.

- Не пойму, - буркнул он. – То ли буря снова на нас идет снежная, то ли там ветрина такая, что в вихри все закручивает. Никогда такого не видал.

- Да нееее, - вмешался наш рогатый, высунув нос из тулупа. – Это ж кочевники скачут.

- Кто? – Мамонт напрягся, что было естественно, меня новость тоже не порадовала. Встретить в чужом мире незнакомцев с неизвестными намерениями – то еще счастье.

- Так говорю ж, кочевники, - дите вздохнуло и пояснило. – Они торгуют.

- Чем?

- Да вообще всем на свете. У них что хошь есть. Можно поменяться. Если есть, на что.

- А рабы у них есть? – спросила я.

- Конечно, - важно заявил малыш. – На любой вкус!

- Сева, надо уносить ноги, - шепнула я, когда мы с соседом переглянулись.

- Нееее, поздно уж, они вас, поди, увидели, и теперь нагонят.

- Мы тоже можем ускориться.

- Бесполезняк, - чертенок махнул рукой. – Вы посмотрите, на ком они верхом. От таких никто не убежит!

Глава 22 Ретрит тебя в ашрам!!!

- Ретрит тебя в ашрам!!! – потрясенно и довольно витиевато выругался Мамонт, вглядевшись в то, что для меня пока что выглядело просто снежным облаком.

- Что там? – заинтересовалась, вытянув шею. – Сева, интриган, не молчи, просуфлируй для тех, у кого не такое орлиное зрение!

- Да я бы и сам это лучше развидел! – потрясенно прошептал он. – Дашка, ты не поверишь, они едут верхом на огромных… блохах!

- Чего? – я с заботой посмотрела на попутчика.

Перегреться он тут точно не мог, не Мальдивы, замерзнуть еще не успел бы. Пили-ели мы все одинаковое. Что с моим Мамонтом стряслось, поломался ведь!

- Сама смотри, - он кивком указал на облако, что уже достаточно приблизилось к нам, чтобы можно было разглядеть…

Это и в самом деле блохи!!! Я ахнула, да так и осталась сидеть с открытым ртом. Туда, от нечего делать, любопытствуя, залетали снежинки, покалывая язык, и таяли, пока мои глаза отказывались верить в происходящее. Ведь по снежным холмам шустро бежали, перебирая лапками, огромные насекомые!

- Твою ж мать! – выдохнул облачко пара Сева.

- И я того же мнения, - пробормотала, ущипнув себя за тыльную сторону кисти.

Ладно, вампиры и дед, создавший филиал Рима на дому. Даже чертенок – это еще цветочки. Но блохи высотой с неплохой такой сарай или даже одноэтажный домик!..

Кстати, чертенок прав, они такие шустрые, что мы на конях не успели бы от них ускакать. Без шансов!

Я нервно сглотнула, разглядывая кадр из передачи «В мире насекомых», когда экзотичный транспорт остановился в десятке метров от нас. Кони заходили ходуном. Видимо, им такое соседство нравилось не больше, чем нам.

А кому понравятся большущие светло-серые насекомые, словно выползшие из какого-то фантастического фильма? Со жвалами, звук которых ударял по ушам, словно кто-то тер друг о друга два меча. С мощной грудной клеткой, прикрытой как бы щитками, и пузом, напоминающем осиное, но разделенное прожилками на несколько «колбасок», из которых торчало множество мохнатых лап.

Наверху, где сходились грудные щитки, сидели наездники. Снизу их было почти что не видно, зато они уж точно могли рассмотреть все. Мы же глазели лишь на их волосы, что торчали как верхушки ананасов.

Тишина нарушалась лишь ветром, что лениво швырял туда-сюда падающие с неба снежинки и поглаживал спинки сугробов. - Ну, так и будем молчать? – зычно крикнул Сева, выйдя вперед. – Чего хотим, люди добрые?

Блохи продолжали стоять, как хорошо припаркованные кони. Наверху одной наметилось шевеление. Черный куцый хвостик из волос, что торчал вверх, зашевелился, приподнялся, и показался сам «ананас» - до боли похожий на монгола мужчина.

Вот только татаро-монгольского нашествия, а следом и ига нам и не хватало!

- Меняться хотим, - выкрикнул он, - чего у вас есть?