Марк Твен - Янки при дворе короля Артура

Особенно мнѣ было совѣстно взглянуть въ лицо представленному мною кандидату. Я сказалъ ему, чтобы онъ шелъ домой, вооружился бы терпѣніемъ и ждалъ бы, такъ какъ еще не все кончено.

У меня была частная аудіенція у короля и я сдѣлалъ ему одно предложеніе. Я ему сказалъ, что съ его стороны было весьма хорошо принимать въ офицеры полка только людей дворянскаго происхожденія и онъ не могъ сдѣлать болѣе разумнаго распоряженія. У него являлась прекрасная мысль причислить пятьсотъ офицеровъ къ этому полку; дѣйствительно, можно будетъ причислять къ этому полку столько офицеровъ, сколько найдется въ странѣ дворянъ и родственниковъ этихъ дворянъ, такъ что въ полку можетъ очутиться въ пять разъ больше офицеровъ, чѣмъ нижнихъ чиновъ; но это будетъ собственный полкъ короля, завидный полкъ, куда будутъ стремиться всѣ дворяне; онъ будетъ сражаться по своему способу, во время войны пойдетъ, куда захочетъ и придетъ, когда, захочетъ и останется совершенно независимымъ. Затѣмъ, мы сформируемъ другой полкъ по выработаннымъ мною правиламъ; конечно, въ этотъ полкъ будутъ принимать и аристократію, но предварительно послѣ извѣстнаго испытанія; этотъ послѣдній полкъ будетъ исполнять всю работу; когда собственному полку короля вздумается отправиться на людоѣдовъ, или куда-либо въ другое мѣсто для развлеченія и перемѣны воздуха, то онъ вполнѣ можетъ пользоваться такимъ отдыхомъ, такъ какъ останется другой полкъ и дѣло будетъ въ хорошихъ рукахъ и въ его оісутствіи всѣ будетъ идти по старому. Король былъ въ восторгѣ отъ этой мысли.

Лишь только я это замѣтилъ, какъ принялъ это къ свѣдѣнію. Я полагалъ, что, наконецъ, выпутался изъ этой рутинной колеи. Видите-ли, короли Пендрагонскаго племени были очень плодливы и живучи. Всякій разъ, когда у нихъ рождался ребенокъ, а это случалось очень часто — то изъ устъ народа вылетала дикая радость, а ихъ сердца грызла тоска. Радость представляла спорный пунктъ, а тоска была совершенно искренна, такъ какъ по случаю этого являлся новый королевскій надѣлъ. Списокъ всѣхъ этихъ королевичей былъ очень длиненъ и это ложилось тяжелымъ бременемъ на казну, угрожая ей опасностью. Но Артуръ не вѣрилъ этому послѣднему факту и не хотѣлъ принимать отъ меня никакихъ проектовъ, для замѣны чѣмъ-либо другимъ королевскаго надѣла. У него была какая-то особая пассія къ королевскому надѣлу; онъ смотрѣлъ на него какимъ-то священнымъ благоговѣніемъ; ничто не могло его такъ разгнѣвать, какъ если кто-либо осмѣливался нападать на такое установленіе.

Теперь я вполнѣ надѣялся выиграть это дѣло. Я думалъ, что составлю этотъ знаменитый полкъ изъ однихъ только офицеровъ и въ немъ не будетъ ни одного нижняго чина. Половина этого полка будетъ состоять изъ дворянъ; они займутъ всѣ должности до генералъ-маіора, будутъ служить безвозмездно и платить за свое содержаніе; они съ удовольствіемъ исполнятъ все это, когда узнаютъ, что остальная часть полка состоитъ исключительно изъ принцевъ крови. Эти принцы крови будутъ занимать должности, начиная отъ генералъ-лейтенанта до фельдмаршала; государство будетъ имъ платить хорошее жалованье, обмундировывать и содержатъ ихъ. Кромѣ того, ко всѣмъ принцамъ крови будутъ обращаться съ извѣстнымъ громкимъ титуломъ (который я для этого придумаю), и только они одни будутъ вправѣ носить этотъ титулъ въ цѣлой Англіи. Наконецъ, всѣмъ принцамъ крови предстоитъ совершенно свободный выборъ: вступить въ полкъ, носить громкій титулъ, но отказаться отъ королевскаго надѣла или же не вступать въ полкъ и пользоваться надѣломъ. Это касалось всѣхъ, даже новорожденныхъ, которыхъ родители могли записывать въ полкъ и пользоваться ихъ жалованьемъ и содержаніемъ.

Я прекрасно зналъ, что положительно всѣ мальчики будутъ приписаны къ полку; такимъ образомъ, всѣ существующіе надѣлы будутъ уничтожены; новорожденнаго всегда припишутъ къ полку, въ этомъ не оставалось никакого сомнѣнія. Въ теченіе какихъ-нибудь двухъ мѣсяцевъ такое странное и аномальное учрежденіе, какъ королевскій надѣлъ, перестанетъ быть живымъ фактомъ и займетъ мѣсто только между курьезами минувшаго времени.

ГЛАВА II.

Первая газета.

Когда я сказалъ королю, что намѣренъ идти ночью переодѣтымъ въ платье обыкновеннаго свободнаго человѣка для ознакомленія съ жизнью народа, то король былъ до такой степени пораженъ этою новою мыслью, что рѣшилъ и самъ сдѣлать тоже самое. Онъ находилъ, что его лично ничто не можетъ остановить и для этого онъ оставитъ всѣ дѣла; такая идея ему очень нравилась и онъ мечталъ объ этомъ нѣсколько дней. Онъ хотѣлъ какъ можно скорѣе принести въ исполненіе свое желаніе; но я ему объяснилъ, что нужно прежде исполнить церемонію относительно королевскаго попеченія о болящихъ, чтобы не обмануть надеждъ ожидавшихъ и тогда уже отправиться въ путь. Затѣмъ онъ долженъ предупредить королеву, что уѣзжаетъ на нѣсколько дней. Но лишь только я сказалъ объ этомъ, какъ лицо короля омрачилось и онъ сердито пробормоталъ:

— Развѣ ты забылъ, что когда Лаунсело здѣсь, то она не нуждается въ королѣ и ей все равно, бываетъ-ли, онъ дома или нѣтъ. Но тутъ я постарался перемѣнить предметъ разговора. Дѣйствительно, Геневера была очень очень красива, но въ то же время крайне легкомысленна. Я никогда не вмѣшивался въ это дѣло; оно до меня не касалось. Между тѣмъ королева часто спрашивала меня:

— Сэръ Патронъ, видѣлъ-ли ты сэра Лаунсело?

Такъ какъ я замѣчалъ, что это было крайне непріятно королю, то я и старался избѣгать всѣхъ подобныхъ столкновеній.

Здѣсь въ странѣ существовало весьма практичное постановленіе — попеченіе короля о больныхъ. Въ день такого засѣданія король возсѣдалъ на тронѣ подъ балдахиномъ, а около него тѣснилось духовенство. На видномъ мѣстѣ стоялъ Марсенель — отшельникъ, нѣчто въ родѣ врача. Онъ представлялъ королю больныхъ. А на полу, ближе къ дверямъ, лежали и сидѣли больные, тѣсно прижавшись другъ къ другу, при сильномъ освѣщеніи. Это представляло картину; казалось, что все это было подобрано умышленно, тогда какъ на самомъ дѣлѣ это являлось само собою. Тутъ находилось до восьми сотъ больныхъ. Представленіе больныхъ королю шло крайне медленно; для меня такая церемонія теряла прелесть новизны, потому что я много разъ видѣлъ это прежде, а теперь она меня утомляла; но этикетъ требовалъ тутъ моего присутствія. Врачъ также былъ необходимымъ при этой церемоніи; тутъ было много такихъ людей, которые являлись только для того, чтобы лично видѣть короля, другіе же единственно для того, чтобы получить монету и поэтому выдавали себя за больныхъ. Въ то время коинъ была небольшая золотая монета, равняющаяся по своей стоимости трети доллара. Вы можете себѣ представить, сколько было охотниковъ на эти деньги. Но я задумалъ тайно распорядиться этимъ дѣломъ самъ. За недѣлю до своего отъѣзда изъ Камелота, я внесъ въ казначейство шесть седьмыхъ суммы, назначенной для раздачи больнымъ, а одну седьмую суммы приказалъ отчеканить въ пятицентные никели и отдалъ это въ распоряженіе главы королевскаго департамента попеченія о больныхъ; никель замѣнялъ золотой коинъ и эти никеля раздавались больнымъ. Вообще я находилъ, что слѣдуетъ давать столько, сколько возможно, не нанося ущерба казнѣ. Старинные золотые и серебряные коины были неизвѣстнаго происхожденія, но нѣкоторые изъ нихъ остались еще отъ временъ римлянъ. Эти монеты были штампованы, а не вычеканены; девизы на нихъ стерлись отъ времени и отъ употребленія, такъ что рѣшительно нельзя было ничего разобрать. Я находилъ, что новый блестящій никель, на одной сторонѣ котораго было изображеніе короля, а на другой Геневеры съ какимъ-либо благочестивымъ изрѣченіемъ, принимался больными съ такою же радостью, какъ и коинъ, но въ тоже время это составляло большую экономію, какъ это видно изъ слѣдующаго вычисленія: каждую недѣлю являлось отъ 700–800 больныхъ; по прежнимъ распоряженіямъ это стоило около 240 ф. ст., а согласно моему распоряженію это обходилось 35 ф. ст., такъ что сберегалось около 200 ф. ст.

Во время церемоніи Маринель бралъ больного, осматривалъ его, и если находилъ въ немъ какую либо болѣзнь, то представлялъ его королю. Одинъ изъ патеровъ произносилъ слова: «Они возлагали свои руки на больного и тотъ исцѣлялся». Король проводилъ рукою по язвамъ больного, пока продолжалось чтеніе; потомъ выдавалъ ему никель, вѣшая его на шею больному, и отпускалъ его. Вы думаете, что это приносило исцѣленіе? Конечно; иногда сильная вѣра способствуетъ исцѣленію. У Астолата была построена часовня на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ явилась Пресвятая Дѣва одной дѣвушкѣ, которая пасла гусей; въ часовнѣ была повѣшена картина, изображавшая это происшествіе, картина, къ которой, вы думаете, быть можетъ, было опасно приближаться больному; но напротивъ того, туда ежегодно стекались тысячи больныхъ и хромыхъ и многіе получали тамъ исцѣленіе послѣ молитвы въ часовнѣ; сначала я самъ этому не вѣрилъ, но, побывавъ въ часовнѣ, вполнѣ въ этомъ убѣдился; я видѣлъ многихъ хромыхъ, ходившихъ въ Камелотѣ цѣлые годы на костыляхъ, но эти больные послѣ посѣщенія часовни и молитвы въ ней получили исцѣленіе; въ часовнѣ было оставлено множество костылей, какъ вещественное доказательство исцѣленія больныхъ.