Карусель - Семен Теодорович Альтов

вы наша! — говорили они. — Да за такие деньги мы каждый по дому купим!

— Ну, как покупки? — спросил муж у Валерии Валерьевны, когда она вернулась домой.

Валерия Валерьевна все рассказала.

— Молодец! — сказал муж. — Сегодня ты мало потратила. Не то что всегда…

Подарочек

— Интересно, готовитесь ли вы к моему шестнадцатилетнему юбилею? — спросил Толик у родителей.

— Вообще-то готовимся, — ответили родители. — Некоторую сумму уже выделили.

— Какую именно? — поинтересовался Толик.

— Как обычно, — ответили родители.

— Маловато, — поморщился Толик. — Может, это и банально, но я хотел бы джинсы. Вот что я предлагаю: выделите сразу деньги и на два следующих дня рождения. Отметим заодно и семнадцатилетие, и восемнадцатилетие.

Родители согласились.

— Может, это и банально, — сказал Толик через год, — но я хотел бы электрогитару.

— Но ведь в прошлом году мы сделали тебе подарок и за этот год, и за следующий, — ответили родители.

— Ну так и что же? А теперь мы отметим мое девятнадцатилетие, двадцатилетие и так до двадцатитрехлетия.

Родители согласились.

— Может, это и банально, — сказал Толик еще через год, — но я хотел бы стереомагнитофон.

— Но ведь… — заикнулись было родители.

— Ну так и что же? — понял их мысль Толик.

Родители согласились.

…Через несколько лет Толик отмечал еще один день рождения. Под окнами квартиры стоял подарок родителей — мотоцикл. А в квартире было очень весело, вот только никто не мог понять, отчего родители, поздравляя Толика, сказали:

— С двухсотлетием тебя, сынок.

Знакомство

Знакомиться Сарабумов любил.

— Ведь как бывает? — говорил он жене. — Утром ты даже и не знал, что такой человек на свете есть, а вечером!..

— И все-таки, — вздохнула жена, — кого это ты опять привел?

— Это Варя. Варвара, — объяснял он, помогая молодой женщине снять цигейковую шубку. — А зачем привел, так это я тебе уже объяснил — знакомиться.

— Ты же женат! — укоризненно покачала головой жена.

— А она, между прочим, замужем. Только он в командировке. В Южно-Сахалинске.

— С этих командировок все и начинается, — махнула рукой жена и ушла на кухню.

— Жена у меня не ревнивая, — сказал Сарабумов Варваре. — Что да, то да — не ревнивая.

Он провел ее в комнату, усадил за стол и сам сел напротив.

— Так. Синицына Варвара… Как вас по отчеству?

— Тустагиповна.

— Ага, Тустагиповна, — не моргнув глазом, повторил Сарабумов. — Работаете секретаршей… На работе есть какие неприятности?

— Да нету, вообще говоря… Одно плохо — шеф не любит, когда «ё» без точек.

— «Ё»? Без каких точек?

— Да в газетах. Там ведь, сами знаете, над «ё» никогда точек не бывает. А шефу не нравится. Вот я и должна раньше него все газеты прочесть и точки расставить…

Тут в комнату вошла жена с чайником и тремя бубликами.

— Вы, Варенька, не стесняйтесь, — жена наполнила чашки и тоже села за стол. — Семен человек хороший. Недавно премию принес…

— А с мужем как? — спросил Сарабумов у Варвары.

— Так четвертый месяц он в этом Южно-Сахалинске…

— Так долго! — покачала головой жена, разламывая бублик.

— И пишет редко, — продолжала Варвара. — Ну, пишет — ладно, из него вообще писатель плохой, способностей нет. Но хоть бы денег прислал! Вроде на это и таланта никакого не надо…

Они долго еще беседовали.

— Ну-с, не смею вас задерживать, Варвара Тустагиповна, — наконец встал Сарабумов.

Варвара ошарашенно вскинула глаза.

— В каком смысле?

— Я ведь вас познакомиться пригласил. Вот и познакомились.

— И все?!

— Покажи ей свой альбом с марками, — подсказала жена. — У него столько марок, знаете, Варенька…

— При чем тут марки? — метнула на нее взгляд Варвара. — Будто я марок никогда не видела!

— А что же вы хотите? — спросил Сарабумов. — Я женат, вы замужем. Приедет же он в конце концов.

— Приедет, Варенька, — подтвердила жена. — Вот увидите.

— Хам! — заорала Варвара на Сарабумова и, путаясь в рукавах цигейковой шубки, поспешила к выходу.

— Да что же вы так скоро-то? — устремилась за ней жена. — Сейчас я вам фотографии покажу, как мы в Тамбов ездили, потом Семен на губной гармошке сыграет…

Но дверь уже захлопнулась.

— Какая это по счету? — спросила жена после некоторого молчания.

— 256-я, — ответил Сарабумов. — Как все-таки хорошо, что ты у меня не ревнивая…

Пианист

Однажды Спаржин прогуливался по лесу. Зашел в сумрачную еловую чащобу и видит: стоит под большой елью пианино. Все обсыпанное иголками, обросшее мхом, потрескавшееся, но совсем формы не потерявшее — сразу видно, что пианино, а не что-нибудь другое. А за пианино на круглом вертящемся стульчике сидел скелет. Скелет был одет в пообтершийся фрак и манишку, кисти его опирались о клавиши. На фаланге безымянного пальца виднелось обручальное кольцо.

Нельзя сказать, чтобы Спаржин испугался, — в жизни он видел и не такое. Но все же слегка удивился. Он обошел вокруг пианино и, решившись, засунул руку во внутренний карман фрака. Достал оттуда паспорт и стал перелистывать. При жизни Валерий Геннадьевич (так, оказывается, звали пианиста) имел густую, чуть седоватую шевелюру и большую родинку на щеке.

«А теперь ни родинки, ни шевелюры — только скелет остался», — подумал Спаржин. Он перевернул несколько страниц и нашел адрес: «Проспект Молодых Металлургов, д. 5, кв. 48».

«Поеду-ка туда», — решил Спаржин.

Дом на проспекте Молодых Металлургов был новенький, блочный, с большими светлыми окнами, как и все дома в том районе.

— Вы к кому? — спросила Спаржина показавшаяся на пороге женщина. За ее спиной виднелись полированный сервант и цветной телевизор.

— Валерий Геннадьевич — ваш муж? — спросил Спаржин.

— Да, — ответила женщина. — Только его нет дома. Он ушел, куда — не знаю. Сказал только, что придет ровно через три года в десять утра. Вот как раз через неделю он должен прийти.

— Ну, ясно, — сказал Спаржин и ушел.

«Наверное, она надеется, ждет, рассчитывает на скорую встречу. Видимо, счастлива, что так мало осталось, — думал он. — Пусть же она и умрет такой счастливой».

Он изготовил поддельный рецепт, купил в аптеке цианистого калия, потом в магазине без рецепта бутылку «Алазанской долины» и снова позвонил в ту же квартиру.

— Валерий Геннадьевич просил, чтобы я распил эту бутылку вдвоем с вами. Вот я и пришел выполнить его поручение.

Женщина явно удивилась, но впустила Спаржина в квартиру. Достала из переполненного посудой серванта два бокала и поставила на стол. Спаржин налил вина.

— Простите, не принесете водички? — попросил Спаржин. — Я привык запивать.

Женщина направилась на кухню, а Спаржин снабдил один из бокалов ядом, сел на стул и подвинул к себе другой бокал. В это время женщина вошла в комнату.

— Валерий Геннадьевич просил, чтобы никто не входил в комнату в уличной обуви, — сказала она.