Сами с усами - Виктор Михайлович Бобылев

голосом. Да, скажем откровенно, его можно было вполне принять за сумасшедшего. Привело же его в такое игривое состояние объявление всего из четырех строчек: «Кто нашел сапог — женский, новый, коричневый — просьба вернуть за вознаграждение. Телефон…»

Нет, не мог, никак не мог представить себе Сергей, как особа, потерявшая сапог, добралась до дому, не мог, и все тут…

Однако опять притормозил Сергей свои чувства и стал серьезно думать о том, к чему бы это прошлой ночью приснился ему очень странный сон. Будто купил он кило десять рыбы и запихал в коробку — какую головой, какую хвостом. Пока донес домой, язык устал отвечать, где продают таких красавиц, а едва переступил порог, как рыба срочно протухла…

Дальнейшие мысли Сергея прервал громкий звонок. Он поднялся, подошел к дверям, осторожненько глянул в «глазок» и увидел он добродушное лицо соседки, ее хитрющие глаза. Женщина эта — жаловался ее мужик — обладала прямо-таки собачьим нюхом на припрятанный с аванса или получки трояк: куда бы ни хоронил он — в книги, под ковер, в ботинок, велосипедный руль, один раз даже засунул под куст картошки в огороде, — куда бы ни прятал сосед деньги, они тут же обнаруживались при соответствующей нотации со стороны любимой женушки.

Открывать соседке Сергей не стал: все же занимался серьезным делом — думал.

Так к чему же он, этот рыбный сон, а?

Думал Сергей — к чему и вдруг вспомнил, что лежит где-то у него толстая тетрадь в синем дерматине с загадочным названием — «Снотолкование». Он без особого труда нашел тетрадку, полистал, удивляясь упорной настойчивости переписчика: в ней было собрано снов с тыщу, не меньше, от буквы А до буквы Я.

Нетерпеливо пощелкивая языком, Сергей отыскал букву Р, а под ней, чуть ли не в самом конце, между РУЧЬЕМ и РЫНКОМ, слово РЫБА. Вот что следовало за ним: «…много — прибыль, большая — злословие, убить — скука, есть или готовить — смерть родственника, знакомого или близкого человека».

Само собой понятно, больше всего пришлась по душе Сергею та самая отгадка, которая сулила: когда снится много рыбы, ждет тебя прибыль, какая — совсем неважно, важно, что прибыль.

А тетрадочка-то ничего, хорошая тетрадочка, подумал он и еще полистал, наткнула на слово ПАУК. Оказывается, если приснится паук, то обязательно упустишь выгоду. Убьешь его во сне — непременно поссоришься, а если приснится паутина, вызывай врача — заболеешь.

Ну его к лешему, этого паука с паутиной! Тьфу, тьфу, тьфу!.. Сплюнул Сергей три раза через левое плечо и опять чуть-чуть не расхохотался.

Дело в том, что у братишки двоюродного Петьки, женатого второй год, детей не было, так они с женой, обалдуи, паука в углу спальни мухами подкармливают. «Васенька, сюсюкают, возьми мушку, ну, пожалуйста, скушай… Васенька!» — кривляясь, передразнил он жену брата и сердито выругался.

Всего-то часа на два хватило Сергеевых дум. «Ну, чудак, — возмущался он, нехорошо вспоминая того советчика. — Целыми днями, что ли думать? Башку сломаешь…»

Вскочил он с тахты и резво пошел на работу. Начальству сказал, что старую свою бабку в больницу срочно отправил.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Первой после отца вернулась домой Липа. Проходя по коридору, она крикнула возле дверей родительской комнаты:

— Папа, Женя еще не появлялась?

— Нет, ее еще не было, — ответил Михаил Александрович, не отрываясь от проверки тетрадей.

— Подождем, — заключила девочка, вошла в детскую, бросила на стол рулон ватмана, а на кровать — сумку с книгами, взяла журнал мод и, присев на стул, стала его листать. Однако видно было, что мысли ее теперь были заняты не платьями, не журналом, а чем-то другим, более, на ее взгляд, важным: она то и дело бросала на дверь нетерпеливые взгляды, при этом хмурила брови и шепотом ругала старшую сестру за задержку.

В комнате между кроватями стоял письменный стол, над кроватными ковриками, на полках, стояли книги. Всюду, даже на кроватях, валялись учебники, тетради, большие листы с чертежами, но характер беспорядка был не тяжелый, застарелый, а легкий, девичий, что ли: минута, и все можно убрать на свои места.

Наконец, Липа не выдержала, вскочила и крикнула в открытую дверь:

— Папа, Женя не звонила, когда пожалует домой?

— Нет, знаешь, не звонила… Постой, постой, припоминаю, что занятия в среду у нее до трех…

— Значит, скоро заявится. — Липа захлопнула дверь, проворчала себе под нос: — Жду не дождусь, а ее все нет.

Девочка опять взялась за журнал мод, но в это время послышалась трель звонка, и она проворно выскочила из комнаты с радостным криком:

— Женька, я тебя заждалась! Иди сюда быстрей, кому говорят, быстрей!

— Что случилось? Мама, вместо вазы, купила мне новое платье? Или папа расщедрился на упомянутые тобой утром французские сапоги?..

— Не угадала, сестренка! Ни то и ни другое! — восторженно закричала Липа, кружась в диком плясе вокруг сестры. Женя с улыбкой наблюдает за кривляниями сестры, потом не выдерживает и просит:

— Не интригуй, плутовка, я вся извелась от нетерпения. Говори, а не то!..

— Не боюсь, не боюсь…

Женя поймала сестру, крепко прижала к себе и сказала, грозно вращая зрачками:

— Секрет или жизнь!

Липа вырвалась, потянула Женю к кровати, приговаривая:

— Садись, дорогая сестренка, в ногах правды нет.

— Слушай, болтушка, долго ты будешь испытывать мое терпение? Тебе, что, нечем больше заняться? А у меня полно дел — курсовая, семинар по философии и…

— Дела, дела… Есть у нас еще дома дела!.. — пропела Липа, и лицо ее вдруг стало очень серьезным. Она озабоченно сказала: — Знаешь, Сережка предлагает фирмовый американский костюм. Закачаешься!..

— «Левис»? — Глаза Жени загорелись жадным блеском. Она в гипнотическом оцепенении смотрела на сестру. — Неужели фирма «Левис»?..

— Нет, не «Левис». Как ее?.. Все вертелось в голове. Какая-то новая… К сожалению, не помню, хоть убей, не помню. Сейчас, сейчас…

— Ладно, бог с ней, с фирмой. Скажи хоть, что за материал?

— Самого высшего класса. Закачаешься! — Липа в восхищении закрыла глаза и стала покачиваться, как в гипнозе. Женя стукнула ее по плечу, и сестра, открыв глаза, сообщила многозначительно:

— Костюм из шести предметов.

— Из шести?! — вскочила, не в силах владеть собой, Женя. — Из шести, говоришь?.. Не обманывай, не верю, ну тебя к богу.

— Даю слово, из шести! — торжественно промолвила Липа, проведя прямой ладонью по шее. — Чтоб мне счастья не видать. Представь: две юбки, два жилета, брюки и кепка, всего в итоге шесть предметов. Такая красота, что и представить себе невозможно.

Женя молча опустилась на кровать — ноги не держали ее. Современные модницы, уверен, поймут ее состояние и не упрекнут автора в преувеличении. Сестра с