Валерий Тихомиров - 12 ульев, или Легенда о Тампуке

Два бугая в небрежно наброшенных на плечи несвежих, измятых за ночь халатах приподнялись со стульев.

— Пока не беспокойте, — строго остановил их порыв вышедший из палаты врач. — Пусть лежит на каталке. Пару часов проспит точно.

Во взглядах охраны, обращенных на скрывающиеся в ординаторской спины, зависть смешивалась с благодарностью.

Из-за двери доносился мощный храп шефа. Его новый сосед вторил глуховатым сопением, похожим на первые такты мамбы. Или румбы. Что для телохранителей было совершенно непринципиально.

Глава 9

ТАНЦЫ С БЫКАМИ

Ровно в шесть утра к крыльцу больницы подкатил джип. В предрассветной темноте он был похож на маленькую «скорую помощь». Только черного цвета. Из него вышли двое и уверенно направились в приемное отделение. Высокий крепкий парень навис над дежурной сестрой:

— Подруга, мне бы к... — он вытащил из кармана бумажку, — Мананге Оливейра Пересу.

Сонная немолодая женщина протерла глаза. При виде братка полуторного размера желание высказаться не по существу юркнуло обратно. Куда-то в недра неудовлетворенности мужем, детьми и зарплатой. Она промолчала.

Подошедший охранник спросил, демонстративно похлопывая по ладони дубинкой:

— А вы, собственно, по какому поводу?

Высокий неторопливо выпрямился.

— Мы, извините, по поводу здоровья. Из института, понимаете, проведать, то-се... — и в доказательство продемонстрировал пакет с тремя бананами.

Сестра поискала в списках и сообщила:

— Прооперирован. Лежит в реанимации. Посещения запрещены.

— Так мы на минуту, — подключился второй молодой человек, пониже ростом.

— Нель-зя! — с наслаждением настоящего вахтера отчеканила женщина. — Ждите начальство.

Посетители, недовольно ворча, отошли от окошка в глубь холла. Оттуда донеслись попискивание мобильника и приглушенная скороговорка.

Охранник подмигнул сестре, радуясь успеху бескровного отпора:

— Небось, декану стучат. Студенты! — он отошел и снова уселся на стул возле двери...

Мощный свет галогеновых фар из глубины больничного двора ударил ему в лицо. На улице, рядом с джипом лихо затормозила «БМВ». Мягко хлопнули дверцы, взвизгнула сигнализация, погасли фары. Двери приемного отделения распахнулись, впуская ветер, снег и троих веселых молодых людей. От компании исходил аромат недавно употребленного коньяка. Громкие голоса разогнали по углам остатки утреннего покоя и тишины. Моментально сориентировавшись, плечистые ребятки окружили «аквариум», в котором сонной рыбой лениво шевелилась дежурная сестра.

— Роднуля, протри глазки! — почти завопил один.

— С добрым утром, страна! — радостно осклабился второй, сверкая крупными белыми зубами.

— Вы к кому, молодые люди? — настороженно спросила женщина.

— К тебе, сестренка! — хохотнул третий. — Сильно соскучились!

Омрачая радость встречи, к ним подтянулись оба охранника. Троица дружелюбно заулыбалась, не дожидаясь вопросов:

— О, привет, пацаны! Как служба?

— Пацаны в песочнице играют. Что надо?

— Надо договориться, — уловив неприкрытую враждебность охраны, белозубый подхватил их под руки и повлек в сторону. — Мужики, есть конкретный базар.

Медсестра с беспомощной тоской посмотрела вслед удаляющимся защитникам.

— Зайка, улыбнись ради Бога!

В окошке остались торчать два откормленных... лица.

— Глянь, лапонька, где бедолага лежит. В какой, как бы, палате... — На свет Божий явилась еще одна мятая бумажка. — ...О! Мананга Оливейра Перец, блин! произнесло первое неофициальное лицо.

— Тоже из института? — «зайка» позволила себе съехидничать, увидев возвращающихся охранников.

— Да ты чё, киса! Какой институт, в натуре? — захохотало второе, еще более неофициальное лицо. — У меня восемь классов и пол-ПТУ. Братишка это мой. Типа, в беду попал. Ага. Надо конкретно подогреть чувака...

Договорить он не успел. Подошедшие охранники обступили его с двух сторон. Они твердо помнили строгий наказ капитана Потрошилова: «Ни-ко-го!» Один из них похлопал «родственника» по плечу:

— Слышь, брат... угнетенного Мозамбика, двигай в сторону. Не мешай людям.

В ответ на вопросительный взгляд «брата» за спинами охраны белозубый пожал плечами:

— Не договорились... пока, — пауза с намеком была незаметна только слепо-глухонемому.

Напоследок благоухнув коньяком, компания отбыла к дверям. Одновременно туда же из дальнего конца холла выдвинулись «посланцы института».

Радушием встреча не отличалась. Приехавшая на джипе парочка была хорошо известна в широкоплечих кругах. Высокого звали Бицепсом, а того, что пониже, — Крабом.

— Привет, — первым нарушил тишину белозубый, — вы что, тоже за негром?

— Ну, — ответил Краб. — Бай за обезьяну обещал бабла нарисовать некисло. Ты ведь тоже под ним ходишь?

Утвердительно кивнув, лидер троицы представился:

— Кот, — затем последовал жест в сторону спутников. — Это Серый и Ахмет.

Бицепс сверху оценивающе осмотрел конкурентов:

— Короче, пацаны, как будем делиться?

Развить диалог не удалось. К крыльцу подкатил лимузин с представительскими номерами. Шофер остался сидеть на месте. С переднего сиденья вылез мужчина в длинном пальто. Размерами он походил на легендарного Кинг-Конга. Громила открыл заднюю дверцу. Оттуда появился еще один человек, куда более скромных размеров.

— Спец! — разом выдохнули Краб и Ахмет.

Бицепс поскрипел зубами и с ненавистью изрек:

— Мозго...йоги.

Очередные ранние гости вошли в приемное отделение, как к себе домой, продемонстрировав полное пренебрежение к братве и охране.

— Голубушка, глубоким басом пророкотал Спец, — будьте любезны...

— К Мананге О. П.? — ядовито перебила сестра, не дожидаясь поисков листка с именем.

Проигнорировав сарказм вопроса, представительный мужчина из лимузина продолжил, как будто его и не прерывали:

— Как вы, очевидно, догадались, мы представляем консульство Республики Нигерия в Петербурге...

На приблизившихся братков он реагировал не больше, чем на сквозняк от неплотно прикрытой входной двери.

Охранники поднялись со стульев. Один что-то шепнул другому, и оба заулыбались. Третий заход на негра отбрили ехидно:

— Уважаемый, ступайте от поста ногами, пока мы ОМОН не вызвали!

— На каком основании, любезный? — несколько опешив, поинтересовался Спец, вторично и грубо прерванный.

— Чтоб тебе объяснили, братан, что нигерийского консульства в Питере нет! А посольство, вообще, в Москве! — обозлившись, рявкнул охранник. — И чтоб устроить конценсус твоему дипломатическому мандалитету! Ясно?

Спутник Спеца демонстративно засучил рукава. Но тот остановил его небрежным взмахом руки:

— Обострять команды не было. Тем более красиво сказано. — Он развернулся на каблуках, подхватив громилу под локоть. — Ладно. Подождем.

Братки, стоя в сторонке, заулыбались.

— Не дождешься! — тихонько бросил в спину уходящим Кот.

Минут десять изо всех углов приемного отделения слышались оживленные переговоры и трели звонков. Конкуренты старательно прислушивались к выкрикам друг друга и враждебно косились по сторонам. Эскалацию напряга и дальнейший рост непоняток с запутками разрядило появление снеговиков. На хлопнувшую дверь среагировали все. По мере отряхивания, обколачивания и таяния причудливых комков снега обнаружилась их начинка. От входа к дверям, ведущим на лечебные отделения, деловито шествовала пожилая пара.

— ...Не я... буду — родители! — нервно прошептала медсестра.

Глава 10

АФРИКАНСКИЙ ТРАНЗИТ

Пока бандиты в больнице делили негра, в квартире профессора Файнберга выпили «на посошок». У подъезда стояла машина «скорой помощи», походившая на сугроб с грязными черными колесами. Перпендикулярно падающему густому снегу из выхлопной трубы толчками выползали серые клубы вонючего дыма. Димон колобком выкатился на улицу, залез в машину и плюхнулся на сиденье рядом с водителем.

— Очнись, Семеныч! К нам халява! — фельдшер улыбался. От него вкусно пахло водкой и лимоном. — Хочешь за большие деньги покатать стариков-разбойников?

Водитель — усатый, тощий и прокуренный дядька — приоткрыл правый глаз:

— Долго?

— Много!

На торпеду легла зеленая бумажка. Аргумент заслуживал внимания. Второй глаз открылся сам собой.

— Криминал, — полуутвердительно пошевелил усами шофер.

— Не ерзай, Семеныч. Все по теме. Любящая бабушка желает срочно переместить внучка из бесплатной больницы туда, где лечат. Просто старички немножко выпили и расщедрились.

Водила смахнул деньги в карман и сказал:

— Куда?

— Молодец! Узнаю своего старого друга Штирлица! — захохотал искуситель. — Старость надо уважать.

Дверца салона медленно, с тягучим скрипом открылась. В ореоле ворвавшегося снега профессор Файнберг, согнувшись практически пополам, торжественно вполз внутрь. Но даже в такой позе ему удавалось излучать достоинство. Он аккуратно водрузил себя на сиденье и заглянул в кабину. Обнаружив там водителя, Виктор Робертович вежливо приподнялся, ударившись макушкой в жестяной потолок. Раздался глухой стук, похожий на отдаленный раскат грома. Сев на место, он церемонно кивнул: