Сергей Прокопьев - Швейцария на полкровати (рассказы и повести)

- Чтобы икру заедать, - говорил Шухов.

- Лично я не буду вкус хлебом портить? - сказал Мошкин.

Голова у него, несмотря на выкушанные накануне объемы водки с содовой, не болела. Владимир Петрович пока находился во младенческой стадии потребления алкоголя, когда нет похмельной отдачи. Наивный организм еще пребывал в надежде на благоразумие хозяина, не махнул на него рукой и тщательно перерабатывал сивушные масла. Голова не трещала, как у мужика-робинзона с икрой и сазанами. Хотя послересторанная легкость и некоторая заторможенность имели место.

Мошкин сунул руку под подушку и обомлел. Схватил брюки со стула и заскрипел зубами.

"Свистнули!" - панически вспыхнуло в голове.

И тут же погасло.

Голова с облегчением вспомнила, что кошелек был предусмотрительно спрятан вечером в чемодан и сдан под надзор в камеру хранения.

От сердца паника отлегла.

Чтобы через пятнадцать минут налечь пуще прежнего.

Мошкин до последних носков перерыл чемодан. Кошелек отсутствовал.

А в нем ни больше, ни меньше 164 рубля командировочных - сумма, соизмеримая с месячным заработком, - и билет на обратную дорогу. Экономический удар, равнозначный катастрофе. И впереди месяц командировки. Мошкин побежал к администратору, та позвонила в милицию.

Милиционер был дюжий, ражий, с полковничьей статью, но капитан.

Цепким взглядом окинул место преступления и начал расследование кражи.

- Сколько пропало денег? - спросил с полковничьей строгостью.

Мошкин назвал размеры финансовой трагедии.

- Спиртные напитки употребляли накануне?

- Три рюмки, - изрядно покривил душой потерпевший.

- Какой алкоголь принимали? - продолжал опрос капитан.

- Водку с содовой?

- Это что за отрава?

Мошкин рассказал рецепт. Милиционер хмыкнул.

- Кого подозреваете в содеянном?

Мошкин никого в нем не подозревал, хотя вспомнил, что вечером, когда упаковывал кошельком чемодан, в номере присутствовал один жилец. Будучи простым инженером, Мошкин попал в номер массового поселения, где стояло 6 кроватей. Сожители незнакомые, посему Мошкин и прибегал к услугам камеры хранения. Но, изрядно нагазированный водкой с содовой, упрятав кошелек в чемодан, сразу не закрыл и не сдал его под охрану. Ходил умываться, заглядывал в номер к Шухову. У подозреваемого было время на совершение грабежа.

И как только он появился на месте преступления, капитан взял в оборот. Записав фамилию, другие данные, приступил к допросу:

- Вы видели, как гражданин прятал кошелек в чемодан?

- Нет, - ответил подозреваемый, еще не понимая к чему клонит милиция.

- Гражданин был пьяный? - указал на Мошкина капитан.

- Не сказать чтобы, - с улыбкой уклончиво ответил подозреваемый, - все хотел научить меня делать водку с содовой.

- Сколько было денег в кошельке? - будничным тоном спросил капитан.

- Откуда мне знать? - растерялся подозреваемый.

- Зачем открывали чемодан в отсутствии владельца? - на этот раз капитан, отбросив сантименты, спрашивал, как в тюремной камере.

- Ничего я не открывал, - начал понимать суть происходящего сосед Мошкина и побледнел.

- Потерпевший утверждает: за время его отсутствия чемодан изменил местоположение.

- Он загораживал проход, я убрал в сторону.

- В каких купюрах были деньги в кошельке? - капитан, коварно расставляя мины, вдруг снова заговорил простецким тоном.

- Наверное, бумажными, - ответил подозреваемый.

- Пожалуйста, не умничайте, - предупредил капитан. - Разрешите посмотреть ваш кошелек?

В этот момент в номер заглянул Шухов.

- Ты хлеб взял? - спросил Мошкина.

- У меня деньги сперли, - трагически сказал потерпевший. - Я не поеду.

- Жалко, - посочувствовал Мошкин. - Мы тебе привезем банку... - и осекся, посмотрев на капитана, - чего-нибудь.

Подозреваемый то взволнованно садился на свою койку, то вставал.

- Из номера никуда не выходите, - взял с него "подписку" о невыезде капитан и направился с Мошкиным в камеру хранения.

Обнаружив в чемодане пропажу, Мошкин сдал его обратно под охрану. Раз пошло такое воровство, могут и без носок оставить.

Капитан внимательно осмотрел замки чемодана на предмет вскрытия отмычкой. Следов взлома не обнаружил.

- Откройте, - предложил потерпевшему.

Мошкин открыл.

- Я на сто рядов перерыл, - заверил он.

Капитан засунул руку вовнутрь и... вытащил пропажу из-за подкладки.

- Ваш?

- Мой, - виновато ответил Мошкин.

- Молодой человек, - по-отечески посоветовал капитан, - никогда не булыжьте водку. Великий Менделеев не зря учил: в ней должно быть 40 градусов. А вы поганите продукт всякой пошлостью? Фугуете туда пузыри с содой!

- Лучше вообще одну минералку пить, - самокритично заявил Мошкин.

- Вам виднее, - сказал капитан.

Но вечером Мошкин опять лихо пускал струю "Боржоми" в "Пшеничную".

- Пошли ко мне, - позвал его после рыбалки Шухов, - мы тебе икры целую банку привезли.

- Половина, - собираясь на икру, сказал Мошкин зря подозреваемому соседу, - твоя. В качестве морального ущерба.

- Да ладно, - ответил тот. - Спасибо.

Банка оказалась баночкой из-под детского питания, граммов на пятьдесят.

- Я думал литровая, - разочаровался Мошкин.

- Больше не получилось, - сказал Шухов, довольный удавшейся шуткой,-рейд у рыбнадзора, побоялись.

Мошкин хотел поначалу всю баночку отдать мнимо подозреваемому. После первой рюмки решил разделить деликатес по-братски. После второй сказал: "А че там дробить? В следующий раз дам!"- и умял чайной ложкой царскую закуску один.

Без хлеба.

Запивая водкой с содовой.

И не объелся.

НЕ ШАНЕЖКИ ХВАТАТЬ

Рыбу ловить - не шанежки со стола хватать! Так считал Мошкин. И категорически не разделял пораженческих настроений: на рыбалке, дескать, главное - не сколько поймаешь, первейшее дело - отдых у воды. Клюет не клюет - для здоровья все одно полезно.

- Где здесь польза? - возмущался Мошкин. - Часами дергаться, вперившись в неподвижный поплавок? Я же не монах-пупосозерцатель!

Вдобавок всегда, если у тебя не клюет, рядом находится таскающий одну за одной. Ладно бы, мертвый сезон по всему водоему: у рыбы пост или голодовка с экологическими - очистить от загрязнения мокрые стихии! требованиями. То есть не только тебе тоскливо, у чужих удочек аналогичный нуль. В конце концов, и без ухи есть, чем закусить. Но если бы так. Куда там, обязательно найдется один рыбак, портящий всю коллективную малину.

В тот раз получился именно такая несправедливость. У Мошкина и Коки клевало в час по чайной ложке, ловилось еще реже, а рядом в камышах щупленький дедок то и дело выдергивал на свет божий карасей. Кока не мельтешил на своей лодке-резинке по акватории, тупо ждал счастья, намертво заякорившись. Мошкин гонялся за удачей с места на место. Забивался в камыши, выходил на чистую воду, искал глубину, вставал, где помельче. От перемены мест сумма улова не увеличивалась.

Вечером на берегу дедок обсмеял наживку наших рыбаков.

- Ваши червяки в воде шнурками висят. А тутошний карась падаль не уважает. Мои-то на крючке играют...

Черви у дедка были загляденье: свеженькие, как огурчик, красненькие, как роза, аппетитные и веселенькие - на месте не усидят. Тогда как у наших рыбарей они лежали в банке позавчерашней вермишелью.

По возвращении домой Мошкин облазил в поисках стоящей наживки все пустыри и окраины. И наткнулся на свалке на такую породу, что запел от радости, как геолог, открывший золотую жилу. Это были янычары. Тараканами разбегались из-под лопаты. Такая наживка на крючке плясать будет. Чуть зазеваешься, гвоздями вонзались в землю, уходили на недосягаемую глубину.

- Теперь весь карась наш! - доложил Мошкин Коке.

Кока заехал за Мошкиным в половине пятого утра. Друга у подъезда не просматривалось. На призывный сигнал он возбужденно высунулся из форточки, шепотом прокричал что-то нечленораздельное и скрылся. Выскочил из подъезда минут через пятнадцать. Как из переделки. Куртка в один рукав надета, взлохмаченный, рубаха полузастегнута.

- Ты че? - спросил Кока.

- А, - махнул рукой Мошкин.

Ночка перед путиной выдалась, как на передовой. Подготовил снасти, собрал рюкзак, наконец, в первом часу лег и только заснул - страшный крик. Ну, убивают как минимум. Причем отрывая голову от тела. Орала теща. Мошкин сунул руку под кровать: времена такие - того и жди, вломятся непрошеные гости с большой дороги. Для встречи с ними держал под рукой топор. Вбегает с ним на кухню, там теща перед раскрытым холодильником рот еще шире раскрыла орет, будто режут. Как увидела Мошкина в трусищах и с занесенным топором, сразу замолчала и - кувырк в обморок. Подумала: по ее душу зятек.

Мошкин глядь в холодильник, и причина душераздирающего тещиного крика разом прояснилась. По всему холодильнику ползали черви. Мошкин их полную пол-литровую банку накосил на свалке, в два слоя марлей обвязал горловину, пусть дышат, и поставил, чтобы не раскисли, в холодильник. Эти сарацины пробили марлю, как паутинку, и расползлись по всему прохладному пространству. Ладно бы по стенкам. Они были в супе, масле, каше... Теща на ночь вставную челюсть опускала в чашку с водой и прятала в холодильник от мушек и других перелетных тварей. Тут поднялась чайку с пряничком попить от бессонницы, а в чашке с протезными зубами черви резвятся. Возопишь благим матом...