Галич Александр - Александр Аркадьевич Галич

<1963?>

Колыбельный вальс

Баю-баю-баю-бай!

Ходи в петлю, ходи в рай,

Баю-баюшки-баю!

Хорошо ль тебе в раю?

Улетая — улетай!

Баю-баю-баю-бай!

Баю-бай!

Но в рай мы не верим, нехристи,

Незрячим к чему приметы!

А утром пропавших без вести

Выводят на берег Леты.

Сидят пропавшие, греются,

Следят за речным проливом.

А что им, счастливым, грезится?

Не грезится им, счастливым.

Баю-баю-баю-бай!

Забывая — забывай!

Баю-бай!

Идут им харчи казённые.

Завозят вино — погуливают,

Сидят палачи и казнённые,

Поплёвывают, покуривают.

Придавят бычок подошвою,

И в лени от ветра вольного

Пропавшее наше прошлое

Спит под присмотром конвойного.

Баю-баю-баю-бай!

Ходи в петлю, ходи в рай!

Гаркнет ворон на плетне:

Хорошо ль тебе в петле?

Помирая — помирай,

Баю-баю-баю-бай!

Баю-бай!

<1964?>

Предостережение

«Шуточная песня… В моей судьбе она сыграла неожиданно значительную роль. Именно за эту песню, когда меня исключали из Союза писателей, я был обвинён в проповеди сионизма» (фонограмма концерта в Израиле, ноябрь 1975 года).

_____

Ой не шейте ж вы, евреи, ливреи!

Не ходить вам в камергерах, евреи!

Не горюйте вы зазря, не стенайте —

Не сидеть вам ни в Синоде, ни в Сенате.

А сидеть вам в Соловках да в Бутырках,

И ходить вам без шнурков на ботинках,

И не делать по субботам лехаим,

А таскаться на допрос с вертухаем.

Если ж будешь торговать ты елеем,

Если станешь ты полезным евреем,

Называться разрешат Рос… синантом

И украсят лапсердак аксельбантом.

Но и ставши в ремесле этом первым,

Всё равно тебе не быть камергером

И не выйти на елее в Орфеи…

Так не шейте ж вы ливреи, евреи!

<1964?>

Песня про острова

Говорят, что есть на свете острова,

Где растёт на берегу забудь-трава,

Забудь о гордости, забудь про горести,

Забудь о подлости! Забудь про хворости!

Вот какие есть на свете острова!

Говорят, что где-то есть острова,

Где с похмелья не болит голова,

А сколько есть вина, пей всё без просыпу,

А после по морю ходи, как по суху!

Вот какие есть на свете острова!

Говорят, что где-то есть острова,

Где четыре не всегда дважды два,

Считай хоть дослепу — одна испарина,

Лишь то, что по сердцу, лишь то и правильно.

Вот какие есть на свете острова!

Говорят, что где-то есть острова,

Где неправда не бывает права!

Где совесть — надобность, а не солдатчина,

Где правда нажита, а не назначена!

Вот какие я придумал острова!

<1964?>

Право на отдых,

или Баллада о том,

как я навещал своего брата,

находящегося на излечении в психбольнице

в Белых Столбах

«Под Москвой в 35 километрах, на станции Белые Столбы, расположен Госфильмофонд, а также сумасшедший дом» (фонограмма).

_____

Первача я взял ноль-восемь, взял халвы.

Пару «Рижского» и керченскую сельдь,

И отправился я в Белые Столбы

На братана да на психов поглядеть.

Ах, у психов жизнь —

Так бы жил любой:

Хочешь — спать ложись.

Хочешь — песни пой!

Предоставлено

Им — вроде литера —

Кому от Сталина,

Кому от Гитлера!

А братан уже встречает в проходной,

Он меня за опоздание корит.

Говорит: — Давай скорее по одной,

Тихий час сейчас у психов, — говорит.

Шизофреники —

Вяжут веники,

А параноики

Рисуют нолики,

А которые

Просто нервные —

Те спокойным сном

Спят, наверное.

А как приняли по первой первача,

Тут братана прямо бросило в тоску.

Говорит, что он зарежет главврача,

Что тот, сука, не пустил его в Москву!

А ему ж в Москву

Не за песнями,

Ему выправить

Надо пенсию,

У него в Москве

Есть законная…

И ещё одна есть —

Знакомая.

Мы пивком переложили, съели сельдь,

Закусили это дело косхалвой,

Тут братан и говорит мне: — Сень, а Сень,

Ты побудь здесь за меня денёк-другой!

И по выходке,

И по роже мы

Завсегда с тобой

Были схожими,

Тебе ж нет в Москве

Вздоха-продыха,

Поживи здесь, как

В доме отдыха!..

Тут братан снимает тапки и халат,

Он мне волосы легонько ворошит,

А халат на мне — ну, прямо в аккурат,

Прямо вроде на меня халат