Сборник - 500 достоверных анекдотов про беспардонную погоду

– Браток, нет вопросов, отвезу!

Проходит два часа: мужик, довольный, моет свою машину. Вдруг видит – «новый русский» обратно едет, а пингвин сидит на заднем сиденье и мороженое ест.

Мужик просто в шоке:

– Я же просил его в зоопарк отвезти...

– Да не волнуйся, – успокаивает его «новый русский» – все нормально, браток. Мы в зоопарке уже были, теперь вот в кино едем!

Сидит мужик на берегу Нила и ловит рыбу. Жара стоит жуткая, духота, пекло, да еще рыба не ловится... Час сидит мужик, два сидит, а рыба все не ловиться. Вдруг всплывает крокодил и так участливо у мужика спрашивает:

– Что, жарко?

– Угу... – еле отвечает размякший от жары мужик.

– Душно?

– Угу... – вновь повторяет он.

Крокодил, с надеждой:

– Может, тогда искупнешься?

Врач спрашивает больного:

– Как вы умудрились простудиться в такую жару?

– Понимаете, неожиданно вернулся муж моей подруги, и мне пришлось всю ночь провести на балконе довольно легко одетым...

– Насколько легко? – интересуется дотошный доктор.

– В одном презервативе...

Жаркая погода может разобщить даже дружных животных:

Ползут две черепахи в пустыне. Жара, жрать охота. Видят, – пряник лежит. Ну, одна и предлагает:

– Давай его напополам разделим.

А вторая:

– Нет, давай в магазин сыграем.

– А это как?

– Смотри.

Значит, вторая берет пряник, закапывается и через пять минут вылезает обратно.

– Я продавец, вам что? – входит черепаха в роль.

– У вас пряники есть? – подыгрывает ей подружка.

– Поздняк! Кончились!

А как ведут себя «новые русские» в жаркую погоду?

Приехал «новый русский» с Ямайки, рассказывает:

– Виски, пляж, жара, телки все в купальниках. Ну, я тоже не лох – кожаная куртка, норковая шапка!

Лето, жара. Мужик идет искупаться в озере. Доходит до озера, а там табличка «В озере не купаться, крокодилы откусывают яйца». Он думает, что кто-то пошутил, проходит чуть дальше, а там другой мужик сидит. Первый у него спрашивает:

– Эй, мужик, ты чего тут сидишь?

А тот ему очень писклявым голоском и отвечает:

– На солнышке греюсь.

– А, ну ладно, а я пойду купаться.

– Искупался, входит странной походкой и тоже писклявым голосом говорит второму:

– Мужик, а с тобой можно на солнышке погреться?

Тот ему все тем же писклявым голосом отвечает:

– Хорошо, садись.

Сидят они, значит, греются. Тут подходит к ним третий мужик и нормальным голосом говорит:

– Эй, мужики, ну как водичка?

Те отвечают в один писклявый голос:

– Нормально.

– А чего вы не купаетесь?

– Да мы на солнышке греемся.

– А, ну ладно, а я пошел купаться.

Искупался, выходит тоже странной походкой и писклявым голосом говорит:

– Мужики, можно с вами на солнышке погреться?

– Садись.

Сидят, греются, подходит к ним четвертый мужик:

– Чего сидим, мужики, айда купаться!

– Да не, – писклявым хором отвечают трое. – Мы на солнышке греемся.

– Ну ладно, как хотите, а я полез купаться.

Мужик искупался, выходит абсолютно нормальной походкой, и совершенно нормальным мужским голосом спрашивает:

– Мужики, в карты будете играть?

Те в шоке, никто не поймет, в чем дело. Наконец, кто-то из них все тем же писклявым голоском произнес:

– Да, давай поиграем.

Сидят, греются на солнце, играют в карты.

Вдруг из озера выплывают два крокодила, один очень зло смотрит на четверых, и злобным, полным ненависти голосом спрашивает у другого крокодила:

– Какой?

Тот, немного подумав, сквозь слезы очень писклявым голосом произносит:

– Вон тот...

Разговор двух приятелей:

– Ты почему не носишь обручальное кольцо?

– Ну что ты, в такую жару!

Катиться нолик по пустыне, и видит – навстречу ему восьмерка. Нолик промолчал, а про себя подумал:

– Вот блин! Такая жара, а они т...ся!

Пустыня. Жара. Несутся несколько страусих, за ними примерно равное количество страусов. Страусихи подбадривают друг друга:

– Давайте, девки, быстрее, быстрее...

Страусы тоже друг друга поддерживают:

– Ну, мужики... Еще маленечко... Давайте...

Страусихи:

– Девчонки! Догоняют! Быстрее...

Страусы:

– Давайте... Вот они... Еще поднажмем...

Страусихи:

– Девки! Прячемся!

Страусихи втыкаются головами в песок. Тут же подбегают страусы:

– Оба-на!! А где же бабы?

Высокие температуры порой даже немого заставят говорить:

Лето, жара. На раскаленном пыльном тротуаре сидит грязный нищий с полуразодранной коробкой из-под обуви. В ней несколько мелких монет. Никто из прохожих не обращает на него внимания.

Из подъехавшего «Мерседеса» входит «новый русский» и, проходя мимо нищего, кидает в коробку купюру достоинством в десять долларов и дет дальше. Нищий молча берет десятку и прячет куда-то за пазуху. Браток возвращается и журит нищего: типа, ты чего, братан, за десятку долларов мог бы и спасибо сказать.

Нищий с недоумением смотрит на него:

– Ты чего, в натуре, за десять долларов чуда хочешь? Я же глухонемой!

Лето. Солнышко. Жара. Ползет муравей по полю, над ним проходила корова. И на муравья падает коровья лепешка. Он долго вылезал из нее, отряхнулся и говорит:

– Какого парня обгадить хотели!

Жара. «Расплавленный» лектор повествует:

– Вот идет по пустыне караван верблюдов. Солнце. Жара. Один верблюд прошел, вот второй верблюд идет, третий.

– А суть-то где? – не выдерживает слушатель.

– А суть они в песок.

Правила поведения при 30-градусной жаре:

1) Черное не надевать;

2) Обтягивающее не носить;

3) И главное – ни в коем случае не танцевать!

Июль. Жара. Внуково. Рейс Москва – Одесса. Рейс по непонятным причинам задерживается, самолет уже битый час стоит на летном поле, пассажиры сидят в салоне, тихо матеря весь Аэрофлот вкупе с ближайшими родственниками экипажа, вяло, отгоняя назойливых мух и одуревая от духоты. Зато мимо них живенько снуют чем-то озабоченные стюардессы, по полю бегают аэродромные служащие – полная неразбериха и бардак, слышны их крики и ругань. Потом, наконец, кто-то из стюардесс громко спрашивает на весь салон:

– Пассажиры! Кто сдавал в багаж лыжи?...

Изумление на лицах.

– Пассажиры! Повторяю: кто сдавал в багаж лыжи?!..

Люди начинают переглядываться и тут замечают мирно дремлющего на месте 13Б субъекта характерной одесской внешности неопределенного возраста.

Стюардесса подходит к нему, осторожно будит:

– Простите, это случайно не вы везете лыжи?...

Субъект, открывая глаза:

– Да, я... А шо такое?!

– Извините, там такая проблема... мы, кажется, потеряли одну лыжу... Но вы, пожалуйста, не волнуйтесь. Мы сейчас ее найдем, не беспо...

– А кто вам сказал, шо я везу ДВЕ?!

Только в 30-градусную жару начинаешь желать холодную женщину.

Пустыня. 50-градусная жара. Проводятся международные соревнования на выживаемость. Преодолев 100 км, весь в мыле к финишу подползает немец:

– Пии – и – и – и – ть!!!

За ним в полуобморочном состоянии приползает француз:

– Пии – и – и – и – и – и – ть!!!

Третьи, с мордой красной, как кирпич, навеселе появляется русский:

– Закуси – и – и – и – и – ть!!!

Пустыня. Жара. Полдень. По песку еле идет молодой вампир. Голодный, жутко уставший, со страшной жаждой крови.

Вдруг видит перед собой маленький оазис. Посреди него под пальмой, около небольшого озера, стоит столб, к которому привязана очень красивая девушка. Рядом со столбом сидит очень старый вурдалак, и задумчиво смотрит на горизонт.

Молодой вампир собирает последние силы, врывается в оазис и спрашивает у старого вурдалака:

– Старый, чего сидишь? Давай разорвем девку, крови попьем!

– Нет, – говорит вурдалак, – нельзя.

– Почему?

– Я уже не могу рвать, зубы от старости выпали!

– Дык как же ты живешь здесь?

– Так и живу – от месяца к месяцу.

Зима – сезон, в котором люди пытаются сохранить такую же температуру в доме, какая была лето, когда они жаловались на жару.

Лето. Жара. Барская усадьба. В тени на гамаке лежит барин. Его скучающий взор натыкается на огромного, свирепого вида пса.

– Фе – е – е – дор! – зовет барин дворового.

– Чегой-то, батюшка! – подбегает Федор.

– Поди-ка, пни Полкана.

– Да ты что, барин, он же меня порвет, как «Губернские ведомости»!

– Пни, говорю, выпорю!

Обливаясь холодным потом, Федор подходит к псине и со всей дури пинает его под бок.

Пес хватает Федора и начинает возить его мордой по всему двору.

Барин, лениво потягиваясь:

– Да – а, Федор, не любит тебя Полкан!