Автор Неизвестен - Сказки народов Югославии

— Я — еж, примите меня к себе, добрые муравьи. Я совсем закоченею, если вы меня прогоните.

— Слишком ты велик для нашего жилища, — отвечает муравьиха, — да и к тому ж колюч. Ты нас всех покалечишь своими иглами. Не можем мы тебя пустить.

— Очень вас прошу, пустите. Я не стесню вас. Вот увидите, я забьюсь в угол у печки и даже не пошевельнусь.

— Не могу я одна решить, — ответила муравьиха-привратница. — Пойду спрошу других. — И дверь муравейника закрылась.

Муравьиха-привратница скоро воротилась и сказала ежу, что он принят. Ух, как обрадовался еж, вкатился в муравейник и забился под печь. Только дверь за ним захлопнулась, снова раздался стук.

— Кто это опять нас тревожит? — говорит муравьиха.

— Это я, лисица, пустите меня под свой кров. Все-то косточки у меня ломит от мороза, да и псы гонятся за мной по пятам.

— Жаль мне тебя, но пустить не могу. У нас уже еж сидит.

— Добрые муравьи, очень вас прошу, пустите погреться. Я вас совсем не стесню. Лягу на запечек, вы меня даже не услышите.

— Спрошу других, — ответила привратница и закрыла дверь.

Муравьиха скоро вернулась и сказала лисице, что она может войти. Лисица, почуя, что псы уже близко, быстрехонько шмыгнула в муравейник и примостилась на запечке. Только она улеглась, как опять в дверь стук-стук. Пришел полевой сверчок.

— Ну и суматошный нынче день! — рассердилась муравьиха-привратница. Кого там еще принесло?

— Это я, сверчок. Очень прошу вас, сестрица муравьиха, приютите меня. Злой крот разрушил мой дом, и мне теперь совсем некуда податься. А вон какой трескучий мороз! — ответил сверчок.

— У нас и без тебя тесно. Мы уже пустили к себе и ежа и лисицу.

— Сжальтесь надо мной, сестрица, пустите! Я такой маленький, что совсем не стесню вас. А к тому ж я потешу вас песнями.

Муравьиха сначала не соглашалась, но все же после долгих переговоров сверчок добился своего. Шмыгнул он в муравейник и прыг на скамью возле печки. Отогрелся немножко и завел свою веселую песенку. Муравьи не могли надивиться на чудесного певца, даже лисицу проняло его пение. Мигом соскочила она с запечка и пустилась в пляс. А пока плясала, хвост-то весь и вылез — она им все время о ежа задевала. Обозлилась лиса и давай его перед муравьями честить да наговаривать на него, и решили муравьи немедленно прогнать ежа. Уж как просил еж, как молил, да муравьи и слушать не стали, лиса помогла им вытолкать его за дверь да еще спустить с той горки, где стоял муравейник.

— Слава богу, избавились от противного колючки! — весело воскликнула лисица. — А теперь слушайте меня, муравьи! У нас тепло, музыкант есть. Так отчего б нам не попировать?

— Что за пир зимой? Вся еда у нас разочтена по дням, — ответили муравьи.

— Не тревожьтесь, это уж моя забота! Я приглашаю вас на пир. Слушайте! Захотелось мне вчера курятинки, ну я и пошла в замок, а как стала подходить, — слышу, хозяйка говорит служанке: «Мицка, снеси вниз все, что сготовили на послезавтра. Только никому ни слова!» Я же про себя и думаю: «А я-то слыхала, а я-то знаю». Выждала я, пока в замке погас свет, и забралась в кладовую поглядеть, каких кушаний они там наставили. Ну чего-чего там не было! У меня и сейчас еще слюнки текут. Всякие сласти, жаркое, птица, а в углу бочка отменного вина. Я поужинала жареной индейкой. Хотите, я принесу вам все эти яства? Мне это совсем нетрудно окно там отворено, а пес Султан уж неделю как издох. Приготовьте мешок, и вечером я схожу в замок.

Муравьи быстро приготовили мешок — уж очень им хотелось попировать. Вечером взяла лиса мешок и отправилась в замок. Забралась через окно в кладовую, набила мешок всякими вкусными яствами, тем же путем выбралась наружу — и скорей в муравейник. Так и бегала взад-вперед лиса, пока не перетаскала всю снедь из кладовой. А напоследок обглодала наспех окорок и бросила кость на подоконнике.

Глядят муравьи на лакомства и диву даются, не знают, с чего начать. Вдруг раздался жалобный голос сверчка: «А про меня-то и забыли! День-деньской пою, горло у меня стало что сушеный гриб. Где ж обещанное вино?»

— Есть у вас бутылки? — спрашивает лиса муравьев. — Пойду-ка принесу винца, а то в спешке я про него и впрямь позабыла.

Муравьи тут же принесли бутылки, лисица сунула их в мешок и снова отправилась в замок.

Вернулась лисица с вином, и пошла в муравейнике потеха. Муравьи наелись, напились и давай плясать. Кружатся вместе с лисицей по муравейнику. А как была лиса неуклюжа, да и ростом куда больше муравьев, то и отдавила им все ноги.

С тех пор и стали у муравьев кривые ноги.

КАК ЛИСА ОТОМСТИЛА ВОЛКУ

Однажды лиса замесила лепешки из земли, испекла их, помазала медом и понесла людям, что стерегли индеек.

— Дайте мне индюшонка в обмен на медовые лепешки.

Те отказались и послали ее к свинопасам: они, мол, дадут тебе в обмен на медовые лепешки поросенка.

Пошла к ним лиса, но свинопасы не захотели дать ей поросенка и послали к тем пастухам, что пасли коров: получишь, мол, там в обмен на лепешки теленка. Но и пастухи отказали, послали ее к табунам и сказали, что табунщики ей дадут жеребенка. И правда, табунщики дали лисе жеребенка. Лиса сказала, чтобы они не разламывали лепешки, пока она не перейдет через гору. Они послушались, а когда разломили и попробовали лепешки, то увидели, что лепешки-то из земли и что лиса их обманула. Погнались пастухи за ней, но мошенница на жеребенке успела далеко ускакать, и они возвратились усталые и с пустыми руками.

Лиса же, придя домой, поставила жеребенка в конюшню и стала его чистить, каждый день приносить ему зеленой травки и студеной водицы. Чтобы жеребенок узнавал ее голос и не открывал двери никому другому, она каждый раз кричала одно и то же:

— Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Волк несколько раз слышал, как лиса зовет жеребенка. Однажды пришел он и закричал грубым голосом:

— Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Но жеребенок услышал по голосу, что это не лиса, и не отпер дверь. Тогда волк спрятался за углом конюшни. Немного погодя пришла лиса с водой и с травкой и крикнула тоненьким голоском:

— Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Жеребенок узнал ее голос, отворил дверь и стал рассказывать, как приходил кто-то и грубым голосом просил отпереть дверь. Лиса и говорит:

— Смотри никогда не отпирай дверь на грубый голос!

А волк из-за угла услышал их разговор. На другой день, когда лиса опять отправилась за водой и травой, волк подошел к двери, съежился как только мог и заговорил тоненьким голосом:

— Кобылка, кобылка! Отопри дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Бедный жеребенок поддался обману и отпер дверь. Волк схватил его за шею, повалил на землю и съел. Только хвост да голова и остались.

Пришла лиса и, как всегда, позвала:

— Кобылка, кобылка! Отвори дверь! Я несу тебе студеной водицы и зеленой травки.

Но никто не подошел и не отворил дверь. Тогда лиса заглянула в щель, увидела в конюшне только хвост и голову кобылки и сразу догадалась, какая беда случилась. Выломала она дверь и принялась причитать над мертвой головой кобылки. Наконец от горя и печали пошла и легла на дороге, притворившись мертвой.

Спустя некоторое время проезжал на телеге человек, видит — лежит посреди дороги лиса. Поднял он ее и бросил на телегу, думая по приезде домой содрать с нее шкуру. А на телеге, в торбе, лежало три круга сыра. Лиса стала понемногу шевелиться, вынула из торбы все три круга и убежала с ними. Отбежав подальше, она два круга сыра съела, а третий надела на шею и пошла. Шла, шла, навстречу ей тот самый волк, который съел жеребенка. Волк увидел сыр и спрашивает, где лисица его достала, а она отвечает:

— Вылакала из реки.

— А где та река?

— Пойдем, я тебе покажу.

Дело было в полночь, в пору полнолуния. Небо ясное, звездное. Лиса привела волка к реке, показала ему отражение луны в воде и говорит:

— Вон видишь, какой большой сыр в воде? Лакай и вылакаешь его, как я вылакала.

Бедный волк лакал, лакал, пока у него вода не хлынула обратно. Лиса зажала ему глотку и говорит:

— Лакай, лакай, сейчас вылакаешь.

Бедный волк опять лакал, лакал, пока вода не хлынула у него через нос. Лиса зажала ему нос, села на него верхом и сказала, что больна и не может ходить, пусть он ее везет. Волк повез ее, а она принялась петь:

— Больной здоровую везет, больной здоровую везет!

— Что это ты такое поешь, тетка? — спросил волк.

— Ничего, волк, так — бормочу про себя, — отвечает лиса.

Так она все время пела, пока они не добрались до дома, где справляли свадьбу. Гости вышли из дома и стали хвалить ее песню. А она говорит, что споет еще лучше, если ее пустят на чердак. Гости пустили ее. Едва волк с тяжким трудом донес лису до чердака, как она открыла ему уши, нос и глотку, и из волка хлынула вода, а через щели в потолке полилась на гостей. Они побежали на чердак. Лиса спрыгнула и убежала, а бедный волк еле в живых остался.