Юлия Белочкина - Еврейское остроумие. Земля обетованная

— Откуда вы знаете?

— Моего сына мобилизовали. А он никакой работы дольше недели не выдерживал!

* * *

На арабо-израильском фронте приходит Рабинович к командиру.

— Хочу к жене, отпусти домой.

— Ты что, с ума спятил? Война лее идет.

— Ничего не знаю. Отпусти, командир, домой, хочу к жене.

— Как я тебя могу отпустить? Надо тогда какой-нибудь подвиг тебе совершить.

— Какой еще подвиг?

— Ну, например, захватить вражеский танк.

Рабинович уходит и через полчаса приволакивает арабский танк. Его отпускают в отпуск, домой. Возвращается Рабинович из отпуска.

Однополчане его окружили и спрашивают:

— Рабинович, расскажи, как же ты умудрился так быстро захватить у арабов танк?

— Очень просто. Пришел на линию фронта и кричу: «Эй, кто хочет в отпуск, давайте меняться танками!»

* * *

Абраму предоставили отпуск, поскольку он утверждал, что его жена должна родить. Товарищ, провожая его к автобусу, осведомляется:

— И когда ожидается пополнение?

— Точно не знаю, но не раньше, чем через девять месяцев.

* * *

Абрам пишет жене из армии.

«Дорогая Сара! Мне нужны деньги на сигареты и проч., вышли мне, пожалуйста, пятьсот шекелей!»

Сара пишет:

«Дорогой Абрам! Высылаю тебе 50 шекелей на сигареты, а „и проч.“ ждет тебя дома!»

* * *

Идет перестрелка в секторе Газа. Арабы — израильтяне, арабы — израильтяне, арабы — израильтяне…

С арабской стороны:

— О, Аллах, у нас кончились патроны!

С израильской:

— Можем немного продать… за наличные!

* * *

— Рядовой Коган, какую тактику применили египтяне в Шестидневной войне?

— Русскую тактику войны с Наполеоном. Они заманили Израильские войска в Синайскую пустыню и ждали, когда ударят морозы.

* * *

Возвращается Хаим из армии. Едет он в поезде с другими дембелями, все травят байки о своих подвигах. Наконец Хаим не выдерживает:

— Это что! Вот я спас весь экипаж: нашего линкора.

— И что же ты сделал? — недоверчиво интересуются попутчики.

— Я пристрелил корабельного кока! — гордо расправил плечи Хаим. — А еще я спас женщину от изнасилования!

— Как было дело?

— Я ее уговорил!

* * *

Сирийский самолет терпит бедствие. Командир самолета обращается в радиоэфир: «Всем! Всем! Всем! В моем самолете отказал один двигатель. Необходима аварийная посадка. Я обращаюсь ко всем странам Ближнего Востока». Но в ответ полная тишина.

Немного позже командир попытался вновь: «Всем! Всем! Всем! В моем самолете отказали два двигателя. Необходима аварийная посадка. Я обращаюсь ко всем странам Ближнего Востока». Но в ответ опять лишь тишина.

Немного погодя командир делает третью попытку. И тут наконец-то в радиоэфире раздался голос:

— Шалом! Говорит диспетчер Тель-Авивского аэропорта. Мы бы хотели помочь вам.

— О! Аллах благословит вас! Спасибо! — ответил сирийский пилот и продолжил:

— Что нам следует делать?

— Повторяйте за мной: Итгадаль ве иткадаш… (начало кадиша).

* * *

Быстрая победа Израиля над превосходящими силами арабов в июне 1967 года дала начало особой категории шуток.

Даян и Рабин скучают. Рабин:

— Пурим только послезавтра, чем бы заняться?

Даян предлагает напасть на Сирию.

— Ну, хорошо. А что будем делать во вторую половину дня?

* * *

Министр обороны Моше Даян приезжает к американскому президенту Джонсону, чтобы договориться о поставках оружия.

— А не могли бы вы послать несколько батальонов во Вьетнам? — спрашивает Джонсон.

— Только если вы хотите завоевать Китай!

* * *

Брежнев напоминает американскому президенту о том, что у СССР есть атомная бомба. Тот ему в ответ:

— Вы тоже не забывайте, что Израиль — наш союзник!

* * *

После победы в Шестидневной войне советская пропаганда выставляла Израиль агрессором, и некоторые европейские страны, в частности Франция, поддержали это высказывание. По этому поводу возник такой анекдот:

Израильтянин, француз и русский отправляются в Африку и попадают в руки людоедов. Вождь говорит, что перед смертью каждый может высказать по одному желанию. Израильтянин первым просит, чтобы вождь пнул его в зад. Тот с удовольствием незамедлительно выполняет это желание. Израильтянин падает на землю, выхватывает из внутреннего кармана револьвер, убивает вождя и других людоедов и освобождает своих товарищей по несчастью.

— Почему же ты не стрелял сразу? — спрашивает его француз.

— А чтобы потом вы с русским не говорили, что я поступил, как агрессор!

Примечания

1

Ну, или 35 минут, или 37. Вам-то какая разница?

2

Только не говорите мине, шо Бердичев находился до Старопольской границы, а не за ней. Вы тогда там жили? Ну, и я нет. А вот Нюмочка там таки жил и знает лучше.

3

Нюмочка говорил, шо эта свадьба состоялась 14 апреля 1938 года.

4

Сема, сын дяди Бори, Путин и всякий другой человек, не отличающийся ни умом, ни фантазией и не понимающий этого. Среди шлемазлов встречаются и евреи, и неевреи.

5

Лат. «певец». Нет, ну это, конечно, не моэль, но тоже важная фигура. В отсутствие раввина или шамеса может прочитать кадиш. Самый известный кантор — старенький Герц, прочитавший кадиш по Мурке, — родственником нашему Леве не доводится. Лева всегда говорил, шо его дядя — Теодор Герцль.

6

Таки герой національно-визвольного руху України. Але ж міг-таки стати папой!

7

Помощник при службе. Человек полезный, когда-таки встречается в нужном месте. В принципе, им может стать любой.

8

Таки то же самое, шо и Ветхий Завет, но на иврите и, местами, на арамейском.

9

Так, ведь таки — да…

10

Книга, восполняющая пробел между ТаНа-Хом и каббалой. Написана Бааль Шем Товом.

11

Известный каббалист, основатель хасидизма, похоронен в Умани. В молодости был хорошим, исполнительным сторожем. За время охраны синагоги в Умани прочитал много книг по каббалистике, а затем там же написал «Танию».

12

Фамилия в истории не сохранилась, так лее, как и имя мамы.

Источник: Лева Н-сон. Они были с нами, Кирьят-на-Шмоне, 1999.

13

Счастье и несчастье, соответственно. Спутать «еврейское счастье» с «обычным несчастьем» нетрудно, но у кого глаз наметан, практически невозможно.

14

Специалист по обрезанию. Тут шутки неуместны. Если у него дрожит рука или он сделал одно неосторожное движение — его же убьют прямо на месте. В свободное от основной работы время подрабатывает, делая из плохих танцоров хороших. А иногда — наоборот.