Заклинатель снега - Эрин Дум

в тот же день, когда нарисован рисунок. Я посмотрела на свои грязные коленки, и во мне снова ожили воспоминания, только на этот раз яркие и четкие.

Я не упала. Я стояла коленками на земле.

С колотящимся сердцем я подошла к обрамленной карте в коридоре. Я знала это место, оно было недалеко от дома – к юго-западу от пунктирной дороги, недалеко от маршрута выживания, названного в честь знаменитого пионера Джонатана Блая.

Возможно ли, что…

От волнения я обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. Буквы. Последовательность символов. Я потянулась за блокнотом, и предположение превратилось в уверенность: Ж З У Й Л Ф Я.

Мы с папой давали шутливые названия некоторым любимым тропинкам и местам в лесу. Одну полянку мы по-тарабарски называли Жуз-Фляй.

Я посмотрела на буквы и попятилась. Сердце колотилось между ребрами, я в спешке повернулась, схватила ружье и выбежала через заднюю дверь.

Я бросилась бежать через лес. Снег ослеплял меня. Ботинки промокли, я несколько раз чуть не упала, но не остановилась. С горящими от холода легкими бросилась через кусты, замедлила шаг, чтобы сориентироваться, и снова побежала изо всех сил.

Невозможно. Этого не могло быть…

Я резко остановилась. В этом уголке леса деревья редели, и над ними возвышалась величественная ель. Она была именно такой, какой я ее запомнила: красноватая кора и длинные внушительные ветви, доходившие до неба.

Я подбежала к ней, бросила ружье на снежный ковер, присела на корточки у основания ствола и принялась лихорадочно рыть землю руками.

Пальцы быстро потеряли чувствительность. На мне не было ни куртки, ни перчаток, только свитер, но я продолжала разгребать и откидывать в сторону грунт.

Они должны были быть там. Должны были…

Мои ногти уткнулись в деревянную дощечку. Я с волнением смахнула землю с крышки небольшого сундучка и отряхнула землю с боков. Все это время у меня перед глазами стоял образ папы.

«Заглянем в него снова через много лет, – сказал его голос в моих воспоминаниях. Я посмотрела на него снизу, слишком маленькая, чтобы полностью понять смысл происходящего. – Однажды мы откроем сундучок и посмотрим, что туда положили. Такие послания в будущее называют…»

– …капсулами времени, – прошептала я и подняла крышку.

В сундучке блестели два металлических цилиндра. Я смотрела на них, затаив дыхание. Я смутно помнила, что положила в капсулу. Оказалось, деревянную фигурку лося и рисунок, сделанный фломастером.

Я коснулась холодного цилиндра, похожего на стаканчик для игры в кости. Я взяла его и повертела в руках, понимая, что он совсем не похож на мой. Нет… Мой был из необработанной стали с откручивающейся крышкой, а папин – идеально гладкий, полированный, из нержавеющего материала. У цилиндра не было крышки. Только почти невидимая бороздка, разрезавшая его пополам.

– Папа, что лежит в твоей капсуле времени?

Я попыталась открыть цилиндр. Тянула корпус в разные стороны, царапала ногтями, но тщетно. Я смотрела на него, не в силах понять, но в следующий момент… вдоль бороздки я заметила небольшую инкрустацию.

Колени задрожали. На металлической поверхности был выгравирован малюсенький цветок: три лепестка с крошечным желобком в центре.

Я смотрела на цветок не дыша. И новое озарение потрясло меня в тишине леса. Губы задрожали, я посмотрела на свою грудь.

Папин кулон – самое важное напоминание, которое у меня осталось о нем. Он сам надел его на меня, и я никогда его не снимала.

Я достала из-под ворота цветок из слоновой кости, зажала его в пальцах… и, словно ощущая в своем жесте папино присутствие, воткнула кулон в бороздку.

Послышалось жужжание, и герметичная крышка поднялась. И он был там. Он всегда находился там – маленький сегмент, вмонтированный в сталь.

Власть над миром в моих руках.

– Папа, а что это?

Наконец он повернулся ко мне.

– Не скажу. Секрет! – сказал он, подмигнув мне, и, как всегда, когда так делал, стал похож на проказника.

Он взял у меня из рук мою капсулу и положил обе в открытый сундучок.

– Однажды я тебе расскажу.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Я улыбнулась, меня веселила эта игра.

– А что будет, когда мы их откроем?

Папа как будто искал для меня нужные слова.

– Мы найдем вещи такими, какими их оставили. Мы увидим, что за много лет они ничуточки не изменились. Значит, мы победим время.

Я не могла понять, шутит ли папа или говорит серьезно, но смотрела на него зачарованно. В папе всегда было какое-то волшебство. Я видела похожее зимними ночами в небе, переливающемся чудесными красками.

Металлические цилиндры, которые должны были застыть во времени, мне что-то напомнили.

– Они похожи на космические корабли.

Искорка любопытства сверкнула в его глазах.

– Космические корабли?

– Да, – сказала я восторженно. – Они как те, которые летают в космос, только наши не летают. Наши другие. Верно, папа? Но ничего, они все равно красивые. – Я посмотрела ему в глаза и улыбнулась. – Не все космические корабли поднимаются в небо.

Реальность дрожала, как от землетрясения.

Кто сказал эту фразу?

– Я, – прошептала я тихим голосом, – это сказала я.

События того дня расположились в правильном порядке. Фрагменты сложились в пазл. Наконец-то я увидела всю картину и смогла понять смысл произошедшего.

Папа написал фразу про космические корабли, чтобы привлечь мое внимание, побудить меня задаться этим вопросом. Это не было ни подсказкой, ни загадкой.

Фраза – оставленный след. А папа учил меня распознавать следы животных на тропах, и след привел меня к цели.

Вот почему код никто так и не нашел. Вот почему они считали, что папа его уничтожил. Он спрятал «Тартар» в Канаде, в месте, которое могла найти только я. Он доверил это мне, оставив маленькие подсказки, понимая, что если кто-то и сможет их расшифровать, то только я.

Только я.

Меня охватило мощное радостное чувство, на душе стало очень тепло. И когда я увидела надпись, выгравированную на внутренней стороне крышки, которую никто, кроме меня, не мог прочитать, я почувствовала, что сломанная шестеренка в моем сердце снова заработала.

Мне больше не нужно его искать и стремиться ощутить его присутствие, чтобы быть к нему ближе.

Он сам мне все сказал. Как будто он был здесь и прочитал мне шепотом написанное на металле: «С тобой навсегда».

Мои глаза горели от слез, и сердце утонуло в слезах вместе с этими словами.

Значит, то, что он мне сказал, правда. Ключ к каждой фразе меняет все. Он скрыл в тех числах на фотографии два значения. Противоположные, но дополняющие друг друга.