Объятая тьмой - Тилли Коул

"Да. Она вся в синяках и устала, но в остальном она здорова. Ничего не сломано".

«Она может говорить?»

«Да. Сейчас ее нет со мной. Я не хотел, чтобы этот звонок отследили. Но Таннер, с ней все хорошо, я обещаю. Синяки, больно, но она крепка. Она всегда была бойцом». Мое горло, черт возьми, застряло, и я кивнул головой, когда чертов хрюкающий звук согласия вырвался из моего рта. «Она такая». Мой голос был хриплым, глаза, черт возьми, жгло. «Она всегда была бойцом. С самого первого момента, как я ее встретил». Мне потребовалась чертова секунда, чтобы перевести дух. «Отец Рейес, выслушай меня...» Я поговорил со священником и составил план. Когда я повесил трубку, я вышел на улицу в свой приход. «Завтра мы ее заберем. Ее друг спас ее. Я знаю его. И я знаю, куда идти».

"Где?"

«Отдаленная часовня. Мне дали направление. Луис знает, где этот лагерь. Луис священник. Ее священник». Я сказал братьям, где находится церковь. «Мы заберем ее на рассвете». Стикс кивнул. «Я собираюсь лечь спать», — сказал я.

Я видел подозрительное выражение лица Танка. Его глаза сузились, глядя на меня. Он знал, что что-то произошло. Вот почему мне нужно было пойти в свою комнату. Мне нужна была эта ночь. Всего одна чертова ночь с ней наедине. Черт, мне нужна была всего пара часов.

Бо поднял голову, когда я открыл дверь. «Я знаю, где она». Бо кивнул. Я продолжал пытаться прочитать его, чтобы узнать, есть ли у него проблемы с тем, что я помолвлен с мексиканцем. Идеологию Ку-клукс-клана было трудно поколебать. Но на лице Бо не было ничего, кроме принятия.

«Когда ты ее вернешь?»

Я не хотел лгать брату, поэтому просто сказал: «Скоро».

Я лег на другую маленькую кровать и выключил свет. Я уставился в потолок, тьма окутывала меня. И я ждал. Я ждал, пока дыхание Бо выровнялось. И я ждал, пока звук разговоров моих братьев снаружи не стих.

Проверив время, я тихонько слез с кровати и выскользнул за дверь. Большинство братьев не добрались до своих кроватей. Они валялись на земле пьяные или измученные. Используя свой опыт, полученный за годы службы в армии, я бесшумно двигался в темноте. Вокруг здания и в окружающий лес. Я пробирался сквозь деревья, пока не добрался до деревни неподалеку.

Двигаясь к ближайшей машине, я разбил окно и открыл дверь. Как только она замкнула провода, я выехал на дорогу. Я включил фары на случай, если меня кто-нибудь увидит. И чем ближе я подъезжал к часовне, в которой Луис сказал мне встретиться, тем сильнее колотилось мое сердце.

Небо начинало светлеть. Рассвет должен был наступить через пару часов. Этого времени было достаточно. В ту минуту, когда я увидел маленькую часовню, вокруг на мили больше ничего не было, я остановил машину у заднего двора. Я уставился на старые кирпичи, которые, казалось, упадут, если их коснуться. Витражи едва держались в своих гниющих деревянных рамах.

Внутри я увидел свечи. Я провел руками по лицу и выскочил из машины. Двигаясь к маленькой синей боковой двери, через которую Луис сказал мне войти, я постучал дважды. Потребовалось меньше десяти секунд, чтобы она открылась. Я нырнул внутрь и огляделся. Комната была маленькой, деревянные скамьи занимали большую часть каменного пола. На главной стене висело большое распятие. На подставках горели свечи — единственный свет во всем помещении.

«Она в порядке?» — спросил я, и мой голос эхом разнесся по старой комнате.

Луис улыбнулся. «Более чем». Мой пульс заколотился на шее. Луис вздохнул, улыбка померкла. «Я никогда не думал, что мы доберемся сюда, Таннер. Я никогда не думал, что этот день настанет».

«Я никогда не терял надежды».

«Она тоже».

Молодой парень вошел в дверь сбоку часовни. Я хотел вытащить пистолет, но Луис накрыл мою руку своей и сказал: «Он мой священник-стажер. Он в безопасности».

Затем Луис оглянулся мне за спину, и я, блядь, замер. Я знал, что Аделита была там. Я, блядь, мог ее чувствовать. Луис улыбнулся ей. Мы были перед алтарем. Священник-стажер подошел к пианино. Он начал играть какую-то песню, которую я не мог назвать.

Затем я услышал, как Лита идет ко мне. Я услышал, как ее ноги шлепают по каменному полу... все ближе и ближе. У меня закружилась голова. Мое сердце забилось быстрее. Мы были здесь. Мы трахались здесь. Спустя годы... мы были здесь .

Я почувствовал ее розовый аромат позади себя и закрыл глаза. Я вспомнил встречу с ней в тот день в Мексике. О том, как она противостояла мне, когда я смотрел на нее свысока. Когда она прорвала мою чертову оборону... когда она пришла ко мне, когда мой старик ударил меня. И как она заставила меня избавиться от ненависти, которая густым, как смола, текла по моим венам. Она заставила меня измениться... она заставила меня полюбить ее.

И каким-то чудом она тоже меня полюбила.

Через несколько секунд она была рядом со мной. Я чувствовал ее тепло справа от себя. Я глубоко вздохнул... затем открыл глаза. Моя голова повернулась прямо к ней, как будто она была магнитом, к которому я не мог не притянуться. Ее голова была опущена, ее темные волосы закрывали ее лицо. Но я увидел ее платье. Фиолетовое шелковое платье. Я чертовски любил ее в фиолетовом. Всегда любил. Свет был слабым, свечи не давали много света. Но я напрягся, когда увидел синяки на ее голых руках... когда я увидел засохшую кровь на ее платье.

Аделита подняла голову и показала лицо. Я чуть не потерял голову, когда увидел ее черные и опухшие глаза. Когда я увидел, что ее щеки были расцарапаны. Ее губы были разбиты.

«Лита...» — прошептал я и нежно провел пальцем по ее израненному лицу. Глаза Аделиты наполнились слезами. Она схватила мою руку, а затем сделала то же самое со мной.

«Они и тебя били...» — прошептала она.

Я боролся с комком в горле. «Я думал, ты умер».

Губы Аделиты задрожали. «Нет...» Она улыбнулась. «Похоже, Бог все-таки хотел, чтобы мы были вместе, Таннер Айерс. Похоже, нам было суждено быть вместе».

«Я люблю тебя», — прохрипел я и обхватил ее лицо, стараясь не причинить ей боль.

« Ti amo, mi amor».

Когда я уставился на нее, было такое чувство, будто я никогда ее раньше не видел. Я