Свора певчих - Даша Игоревна Пар

– Я этого не хочу, но постоянно оказываюсь здесь. Как прекратить? – её голос полон пепла и меди, такой гулкий, будто она вновь спрашивает судьбу, глядя в чашу. Здесь она помнит, что увидела в ней. И так страшится увиденного, что по пробуждению забудет сразу.

– Не знаю. Никто не хочет здесь быть, но вы приходите. Раз за разом.

Убрав руки от лица, мальчишка почесал нос и обогнул Реми, вставая спереди. Его зелёные как свежая трава глаза лучезарно блестели в тусклых красках этого места, делая его похожим на маленького лесного духа.

– Только одному по нраву это место. Он страдает, уходя туда, откуда вы приходите. Может, здесь не так уж плохо?

– О ком ты говоришь?

Мальчик щербато улыбается, прикусив нижнюю губу, как будто шалость задумал, и задорно мотает головой.

– Не скажу! Не скажу! Вот останешься со мной и сама всё узнаешь!

Он дёрнул за руку и Реми проснулась.

* * *

Шум, вернувший её в явь, находился за пределами камеры. Это был разговор на повышенных тонах, за которым последовал звон ключей, отворяющий дверь. На пороге возник Костя собственной персоной, а с ним рядовой ворон. Чуть в стороне кипел как печка крайне обозлённый Ульрих, который всем видом пытался воспротивиться тому, что происходило.

Цесаревич смерил Реми внимательным взглядом, от которого не укрылись скудность обстановки камеры и потрёпанный вид сэвы. Однако настоящих причин для беспокойства не было, значит он прибыл вовремя.

– Рыцарь в сияющих доспехах, – потягиваясь ото сна, проговорила Реми, вставая с кровати и натягивая ботинки. – Доброе утро, Ваше Высочество! Как же я рада вас видеть!

Ульрих, отослав ворона, непочтительно схватился за руку цесаревича, наклоняясь к нему и буквально плюясь словами:

– Вы совершаете огромную ошибку, она не та, за кого себя выдаёт!

– Да? – парень грубо оттолкнул советника. – Кажется, вы зарываетесь, забыв о своих правах и обязанностях! Делом, что вы сваяли на коленках, можно в туалете подтереться, столько воды и пустословия в него наложили. Сплошные домыслы без капли факта! Даже слова Виктора умудрились переврать!

– В том доме…

– Она находилась по моему указу! – отрезал Костя, смерив оторопевшего Ульриха уничижительным взглядом. – Вы ждёте отчёта? От меня?

Это было сказано таким тоном, что Ульрих счёл нужным замолчать.

– Хорошо, что ваши писульки не дошли до моего отца. Представляю, какой шум поднялся бы! Кое-кто мог и вовсе лишится своего высокого чина, – с намёком добавил цесаревич, беря под руку благоразумно молчавшую Реми. – Вам стоит пересмотреть свои методы, Ульрих. Иначе наше сотрудничество подойдёт к концу.

* * *

Они покинули воронье гнездо, и Реми пообещала себе больше никогда в него не возвращаться. Выйдя на свежий воздух, она счастливо улыбнулась голубому небу.

– Вот бы сейчас блинчиков навернуть да со сметанкой и крепким кофе! – предвкушающе протянула она, однако Костя не разделял её довольного настроения.

Он, пальцем придержав свою охрану, стоявшую у роскошного автомобиля, оттащил девушку в узкий переулок и прижал к стене, впившись в её губы так, что дыхание перехватило, а сердце Реми забилось часто-часто. А потом так же резко отпустил, сделав глубокий вдох-выдох, чтобы успокоиться. Пригладив растрепавшиеся волосы, он с тоской посмотрел на неё.

– Ты не облегчаешь мне задачи, – протянул он. – Реми, так нельзя. Ты бросаешься из одной авантюры в другую. Встречаешься с сомнительными личностями, занимаешься ангел весть чем! Заговоры, предательства, секты и подстрекательства! Бросаешься обвинениями и совершенно не думаешь о последствиях! Думаешь, Ульрих вот так отступит? Сдастся? Никогда! Сэв, которому я доверял, теперь мой враг. И всё из-за тебя.

– То есть ты ему веришь? – Реми оттолкнула Костю, вставая на дыбы, как кошка, того и гляди – зашипит, а из глаз брызнут горячие искры гнева. – Тогда зачем вытащил меня?!

– Повезло, что Рене смог добраться до меня прежде, чем Ульрих до императора. Повезло, что моего влияния хватило вытащить тебя, а слов твоего брата достаточно, чтобы я поверил вам. Он рассказал всё, о чём ты умолчала. Но это не отменяет простого факта – прежде чем действовать, ты должна была прийти ко мне, – примирительно и с нотками обиды в голосе выговорил парень, оглядываясь на прошедших мимо людей. – Оставь это дело мне. У меня хватит ресурсов и связей, чтобы распутать клубок без лишнего шума.

Она промолчала, опуская глаза. Вот вроде всё верно, обвинения правдивы, но ей было неприятно выслушивать от него такую отповедь.

– И завязывай общаться с Матвеем Филиновым, – добил её Костя. – Полукровка опасен. Подумай сама, из всех, он единственный, у кого нет прямого интереса в этом деле. Так зачем он в это ввязался?

– Помочь, – прошептала она. – Он наш друг.

– У таких друзей нет, – парень вернулся к ней, беря за подбородок и с нежностью заглядывая в глаза. – Они везде ищут выгоды. И всегда требуют платы.

Реми закусила губу, и Костя на миг забыл обо всём, что хотел сказать, настолько соблазнительно она в этот момент выглядела. Уязвимо, без привычного панциря из колючек и шипов.

– Как и сказала – ты мой рыцарь в сияющих доспехах! Спасибо, – наконец ответила девушка, растягивая губы в улыбке и целуя в ответ.

Оторвавшись от затянувшегося поцелуя, Костя помялся, но всё-таки спросил:

– Есть ещё кое-что. Я хотел сделать это официально по всем правилам, но, к чёрту, ты будешь петь со мной в опере?

Сначала она не поняла, о чём он просит, а когда поняла, протянула низкое вопросительное «о». Костя хмыкнул, ожидая более восторженной реакции, но Реми тогда была бы светской сэвушкой, понимавшей, что именно он предлагает.

– С тобой я запою, – намекнул цесаревич. – Надеюсь, отцу этого хватит, чтобы объявить меня наследником.

– Ты спас меня. Я не могу не помочь тебе, – она провела рукой по его щеке, а другой схватила за отворот пальто и вернула на свою высоту, чтобы их губы вновь встретились. – Но не обещаю быть смирной и покорной, Ваше будущее Величество. Осталось пять дней до Нового года. Чертовски короткий срок, чтобы раскрыть заговор века!

* * *

Костя всё-таки не устоял перед её мольбами и отвёз в ресторан неподалёку, где за шторками они позавтракали блинчиками с кофе и воздушным кремом с апельсинами. Во время разговора, Реми ещё раз пересказала всё, что знает, а цесаревич объяснил, чем чревато общение с такими личностями, как Матвей Филинов.

– Ты так горячо о нём отзываешься, можно подумать, что ревнуешь, – лукаво сказала Реми, и