Хрупкий побег - Кэтрин Коулс

изо рта, облизав нижнюю губу. Я почти проговорилась, но не захотела лишать его удовольствия открытия.

Рука Шепа опустилась ниже, и его янтарные глаза сверкнули вновь.

— Ничего? — хрипло спросил он.

Мои губы дрогнули в полуулыбке.

— В кровать — нет.

— И все это чертово время, пока мы смотрели фильм, — его голос стал ниже, — я только и думал о том, как засовываю руку в эти пижамные штаны?

То, с какой жадностью он меня хотел, разливалось по венам мощной волной. А его уверенность в этом желании давала мне силы. Делала смелее.

— Мне бы понравилось, если бы ты это сделал.

Улыбка расползлась по его лицу.

— Киноночи до конца недели, — пробормотал он.

Из меня вырвался смех, но он тут же перешел в стон, когда рука Шепа скользнула ниже и легла между моих бедер.

— Черт, — прошептал он, прижимаясь лицом к моей шее.

Я подалась вперед бедрами, прижимаясь к нему. Пальцы Шепа раздвинули меня, скользнув в нарастающую влагу. Он дразнил и терзал, заставляя меня цепляться за его рубашку, прижимая к себе, просто чтобы не потерять равновесие.

Два пальца медленно вошли внутрь, и его рука сместилась, одновременно с этим мои пижамные штаны с шорохом упали на пол.

— Такая жаркая. Такая гладкая, влажная и чертовски идеальная.

Из меня вырвался очередной стон.

— Дай мне больше, — пробормотал Шеп, добавляя третий палец.

Они двигались внутри — медленно, без спешки, будто у нас была вся вечность.

— Шепард, — выдохнула я.

— Даже не знаю, что лучше — эти твои звуки или мое имя на твоих губах, когда ты умоляешь.

Мое тело задрожало от его слов, и все внутри натянулось, как струна.

Шеп выругался сквозь зубы.

Я вцепилась в его футболку еще крепче:

— Пожалуйста. — Мой взгляд встретился с его. — Всего тебя. Я хочу всего тебя.

На челюсти Шепа дернулся мускул.

— Скажи, что ты уверена.

— Я хочу все, Шепард. И хорошее, и плохое. И красивое, и некрасивое.

Его пальцы исчезли в одно мгновение, и я вдруг оказалась в воздухе. Шеп подхватил меня на руки и уложил на кровать. Бедра сжались от желания, тело жаждало его как никогда.

Но в следующий миг его тепло исчезло. Он отступил на шаг, схватил футболку за ворот и снял ее одним резким движением.

Я не могла оторвать взгляд — завороженно провожала глазами каждую золотистую линию его тела, запоминая каждый изгиб, каждое напряжение мышцы.

Шеп опустил руки к резинке спортивных штанов, и те упали на пол. Когда я впервые увидела его, у меня перехватило дыхание. Его член стоял, длинный и толстый, вызывающий трепет. Шеп обхватил его рукой и провел по всей длине одним медленным движением.

Мое тело сжалось в предвкушении, будто уже знало, каково это — чувствовать его внутри. Но в то же время мои глаза расширились от удивления. Потому что Шеп был большим. Гораздо больше, чем кто-либо до него.

Он сделал шаг ко мне, и выражение его лица смягчилось:

— Расскажи, о чем думает эта прекрасная голова.

— Ты... большой, — выпалила я.

Один уголок его губ приподнялся в усмешке:

— Спасибо, что заметила.

Я нахмурилась:

— Просто... я не... я раньше...

Шеп провел большим пальцем по моей нижней губе:

— Это только ты и я. Если тебя что-то тревожит — скажи. Захочешь остановиться, сбавить темп — все в твоих руках. Мы можем обсудить что угодно.

Мои глаза жгло, а между бедрами скапливалась влага. Потому что во всем — в его теле, в его большом члене, в его нежном сердце — было нечто такое, от чего я вспыхивала мгновенно.

— Хорошо, — прошептала я.

Его вторая рука скользила по внутренней стороне моего бедра, вырисовывая невидимые узоры:

— Ты принимаешь таблетки?

— У меня спираль.

— Мне это нравится, Колючка. Потому что значит, если ты не против, я могу быть без презерватива. Мы почувствуем все. Я проверялся — со мной все в порядке.

— У меня тоже, — выдохнула я. — Я хочу этого. Почувствовать… все.

Шеп опустил голову и поцеловал меня в ключицу, в то время как его пальцы снова дразнили мой вход. Один из них скользнул по кругу, осторожно растягивая. Я не смогла сдержать стон.

— Эти звуки, — прорычал он. А потом его пальцы исчезли, и ладони легли мне на талию.

Мгновение и он уже лежал на матрасе, усадив меня на себя верхом:

— Хочу, чтобы ты управляла.

Меня накрыла горячая волна желания:

— Шеп...

— Шепард, — проворчал он.

— Я… у меня давно никого не было.

Его взгляд стал мягче. Он понял, что именно я имела в виду. Его ладонь поднялась к моему лицу, нежно обхватив щеку:

— Мы пройдем через это вместе. Только ты и я.

Господи, как же сильно я этого хотела. Хотела его.

Шеп положил руки мне на талию — чтобы поддержать, но не управлять. Для мужчины, который привык все контролировать, это было настоящим даром. Я прижала ладони к его груди, наслаждаясь ощущением силы под пальцами, и медленно опустилась на него.

Мой рот приоткрылся в беззвучном вдохе, когда я растягивалась, принимая его. Я зажмурилась, позволив боли пройти сквозь меня и ощутила, как та постепенно сменяется жаром. Таким, от которого перехватывало дыхание.

Рука Шепа скользнула между моей грудью и вдоль грудины к шее, к месту, где челюсть переходила в линию шеи:

— Не прячь эту красоту от меня. Я хочу видеть все. Все до последнего.

Я распахнула глаза. Потому что действительно не хотела ничего скрывать от него. Хотела, чтобы это было общее. Без тайн. Без стыда. Все — наружу.

Я задвигалась, осторожно покачивая бедрами, привыкая к его размеру. Потом стала опускаться глубже, принимая его полностью. Я видела напряжение, сдерживаемое усилием, по его челюсти и предплечьям. Видела, как он держится из последних сил. Но я не хотела, чтобы он сдерживался.

— Всего тебя, — прошептала я.

— Тея...

— Пожалуйста.

Контроль Шепа окончательно дал трещину и это было прекрасно. Он перевернул меня, не выпуская из объятий ни на мгновение.

— Ноги вокруг меня, — прорычал он.

Я подчинилась, обвивая его, пятками вжимаясь в его ягодицы. Шеп вонзился в меня, давая почувствовать все: свою силу, мощь, ту ярость, с которой он хотел меня… и насколько каждое мое ощущение жаждало только его.

Его тело двигалось в могучем ритме, подчиняя меня себе, выпуская наружу все, что он до этого сдерживал.

Мои пальцы вцепились в его плечи, ногти впились в спину. С каждым глубоким толчком Шепа перед глазами вспыхивали звездочки, а внутри все сжималось в предвкушении разрядки. Ноги дрожали, едва удерживая